Клинки свободы - Рональд Колд

Изящные ушки, слегка заострявшиеся кверху, отнюдь не портили миловидную мордашку.

Но Сагеная смущали волосы, которые плотно облегали голову самой совершенной формы, когда-либо виденную священником. Копна светлых волос оставляла впечатление шлема, причем живого, шевелящегося, колышущегося вместе с зеленым листвяным фоном.

Сагенай вновь застонал, перекатываясь на своем ложе. Если это сон, то какой-то уж больно причудливый…

Волосы на женской голове напоминали то ли перья птиц, то ли маленькие ростки молодой листвы. Это сходство отчего-то тревожило и даже пугало сновидца.

Слегка раскосые, миндалевидные глаза заглядывали в душу священника. Вертикально вытянутые овальные зрачки плескались в безбрежном зеленом море, в котором тонул пер Сагенай, не в силах противиться вторжению в свой мозг.

Священник не был простым смертным, которому на роду написано страдать кошмарами и навязчивым бредом вблизи укровищ колдунов. Его разум был надежно защищен многолетними ментальными тренировками, проведенными в высшей школе северных Аббатств.

Кроме того, Сагенай был одним из самых известных духовидцев, людей, от природы наделенных недюжинной силой разума. И тем не менее, он подвергся самому банальному вторжению в мозг, которое смело всю его ментальную защиту, как рука человека легко снимает паутину.

Ну и дела…

Лицо источало успокоительную улыбку, его обладательница протянула к Сагенаю тонкую белую кисть и поманила священника к себе.

Листва, на фоне которой появился во сне женский лик, внезапно поредела. Лицо отдалилось в один миг на огромное расстояние. Открылась тропа, извилистая и узкая, ведущая через очень странный и пугающий лес к самой прекрасной женщине из всех смертных.

Начался головокружительный полет на крыльях сновидения.

Лицо приближалось с невероятной скоростью, однако остатки ментальных сил позволили Сагенаю определить, что он больше не контролирует себя, его воля подавлена и захвачена чужой, более могущественной и совершенно не человеческой волей.

Из последних сил, призвав Творца мира и всех его ангелов, пер Сагенай вырвал себя из плена.

Чарующий полет и прекрасный лик исчезли, что немедленно отозвалось в голове острой болью, словно он обрубил все свои нервные окончания тупым клинком.

— Да что с тобой такое? — над Сагенаем нависла встревоженная физиономия младшего Монтана.

— Не знаю, — сказал священник, усаживаясь и тряся головой. — Но мне очень тревожно! Наши ушли далеко?

— Да не очень, как обычно, в общем, — младший подозрительно всматривался в осунувшееся лицо священника с синими кругами под глазами. — Ты, что, узрел одного из мастеров Нечистого? Может, самого С'лорна, или до тебя дотянулись сидельцы острова Манун?

— Нет, — Сагенай решительно поднялся и двинулся к ручью. — Привычный враг может лишь насторожить, но не испугать. Я понятия не имею, что это было.

Монтаны мрачно переглянулись и одновременно потянулись к своим топорам. В начале своего знакомства с Сагенаем суровые атвианские следопыты любили подтрунивать над хрупким юношей, совсем не похожим на бравого республиканского киллмена, хотя тот носил на лице не только знаки сана, но и офицерского звания пограничной стражи. Вскоре им пришлось понять, что перед ними человек с весьма серьезным опытом духовного плана. Не будучи миссионером, пер Сагенай не имел обыкновения читать проповеди или вступать в схоластические дискуссии со своими спутниками, но не раз делал совершенно точные предсказания. Недолюбливая странствующих священников, Монтаны зауважали молодого человека, чья христианская вера могла приносить вполне конкретную и осязаемую пользу.

Вот и сейчас они отнеслись к происшедшему со всей серьезностью. Ленивого бивуачного настроения как не бывало. В несколько мгновений лагерь оказался свернут. К тому времени, когда вернулся после утреннего умывания и молитвы пер Сагенай, братья были готовы к маршу или сражению.

— Не стоит тревожиться раньше времени, — сказал священник, смущенный такой реакцией. — Но Лиса стоит вызвать назад и двинуться вперед, навстречу головному дозору.

В это время к востоку от их лагеря две фигуры осторожно скользили по окутанному туманом лесу, не выходя на широкую тропу.

Перистые сгустки бледно-жемчужного тумана волоклись неспешно на запад, цепляясь за верхушки кустарника и обтекая древесные стволы, с которых прошедший недавно дождь крупными каплями сбил осенние листья.

После Смерти и последующих тысячелетий климат на Земле претерпел весьма серьезные изменения. По осени деревья одевались, как и встарь, в печальные желтые одежды.

Но рядом со сморщенными и отжившими свое листьями продолжала пробиваться к солнцу сочная зеленая поросль. Кроны оставались столь же пышными, что и летом, разве что углядеть притаившегося в них зверька или коварного врага не было никакой возможности.

Ветер раскачивал верхушки деревьев, и цветные пятна начинали плясать перед глазами пристально вглядывавшегося в листву человека.

— Полное безобразие творится у вас на севере, — воскликнул рыжий детина, скидывая с плеча большой широколезвенный топор и вытирая со лба капельки тумана. — Вот у нас во Флориде мертвая листва слетает быстро и не мешает честным путникам видеть затихарившегося в засаде неприятеля. А здесь — словно сама природа потворствует проклятым лемутам в охоте на человека!

Внимательно выслушавший его тираду юноша в длиннополой кожаной рубахе, подпоясанной широким иннейским ремнем, тряхнул копной иссиня-черных волос и спросил:

— А у вас во Флориде, дружище Аграв, честные путники всегда так громко орут в пустом лесу, накликая беду?

— Да нет тут никого, — буркнул флоридянин, обводя окружающие заросли ненавидящим взором красных от недосыпа глаз.

— Вот и я думаю, никого нет, — согласился черноволосый, весело глядя на могучего приятеля. — А потому нет смысла шуметь и ругать осеннюю красу Тайга. Никто не просил тебя идти головным дозором, вполне мог остаться в лагере и дремать возле костра. Братья Монтаны справились бы лучше с разведкой дороги, а главное — значительно тише. Явных врагов в лесу, может, и нет, но у Нечистого — ты не забыл? — везде есть острые уши и быстрые ноги, готовые донести весть о приближении неприятеля до ближайшего логова колдунов.

— Да ладно тебе, — отмахнулся огненнобородый гигант, впрочем, говоря уже шепотом. — Это я так, накатило просто… Уж больно в глазах рябит, и душно тут. Хочется на простор, Кен, спасу нет!

Выходец из Атви усмехнулся про себя, вспоминая Великую Флоридянскую Топь, где ему и Аграву пришлось провести не один месяц, скрываясь от адептов Нечистого. Вот уж где действительно было душновато! А что до желания рыжего очутиться на просторе, то Кен прекрасно помнил, что случилось с дюжим лесорубом из флоридянских джунглей, когда он впервые попал в саванну.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});