Одиночество Мередит - Клэр Александер

class="p1">— А Фи в курсе?

— Что он козел?

Она приподняла брови.

Я вздохнула и сгорбилась, словно под тяжестью груза, который несла уже несколько месяцев.

— Она знает, что мы с Лукасом точно не лучшие друзья. Но, думаю, ее это не особо беспокоит. Она предпочитает одно с другим не смешивать. Не хочет, чтобы паршивая семейка омрачала ее супружескую жизнь. И я ее понимаю.

— Ты всегда будешь для нее самым главным человеком, Мер, — тихо сказала Сэди.

Я покачала головой:

— Не буду. Когда вступаешь в брак, твоя жизнь начинает вращаться вокруг мужа. Да, так и есть. Ну, или должно быть в идеальном мире. А Фи хочет идеального мира. Я тоже хочу, чтобы он у нее был.

— Может, тебе стоит поговорить с ней об этом, Мер. — Сэди взяла меня под руку и осторожно подвела к барной стойке.

— Сегодня? На ее девичнике? Не смеши меня. Уже слишком поздно. Через неделю она выходит замуж. И вообще, все будет хорошо. Он ее любит, а это главное. Я просто буду скучать по ней, вот и все. Она ведь всегда была… была рядом.

— Она по-прежнему будет рядом.

— Да, но и он тоже.

Мы вернулись с двумя подносами выпивки и обнаружили, что блиц-опрос начали без нас («Потому что вас где-то черти носят», — процедила мама сквозь зубы). Но пропустили мы не много. Пока что Фи набрала ноль очков, потому что они с Лукасом не совпали по вопросам: кто первым сказал «я люблю тебя», кто хочет больше детей, кто должен быть главным в отношениях, кто лучше танцует, поет, водит машину и готовит. Фи и ее подруги сочли забавным, что жених ничего не знает о невесте. Я поймала взгляд Сэди и опрокинула стопку.

В день свадьбы ожидалась дождливая и ветреная погода, но синоптики ошиблись.

— Солнце! — Фи рывком отдернула тонкую занавеску, как маленькая девочка, вскочившая рождественским утром с постели в надежде увидеть снег.

Было непривычно проснуться в своей старой кровати с колючим покрывалом и увидеть на стене отклеившиеся по углам постеры.

— Не могу же я ночевать здесь одна, — убеждала меня накануне Фи. — И это плохая примета, если мы с Лукасом увидим друг друга утром в день свадьбы.

Так что мы остались в комнате вдвоем, тихо разговаривали, лежа в кроватях, разделенных тумбочкой со следами нашего детского, а потом и подросткового увлечения наклейками. Болтая о предстоящей свадьбе, мы обе все еще пытались осознать, что одна из нас вот-вот станет чьей-то женой.

— Не забывай обо мне, — прошептала я в темноте, уверенная, что она уже спит.

Сама я спала плохо и часто просыпалась от тревожных снов.

— Вставай, нам нужно готовиться.

Фи уже была на ногах и натягивала халат с надписью «Невеста».

— Мередит, надевай свой!

Я спустилась вниз вслед за ней, ощущая бремя своего нового статуса — подружки невесты. Из кухни доносился запах бекона. В особый день мама обещала Фи приготовить настоящий английский завтрак. Может быть, сегодня все пройдет не так уж плохо.

На этот раз Фи не жаловалась на рвущийся бекон или резиновые яйца. На самом деле она почти ничего не съела. «Я слишком нервничаю!» — взвизгнула она, отказываясь от протянутого мамой тоста, словно кинозвезда на съемках голливудского фильма. Правда, она улыбалась, а глаза у нее сияли. Я знала, что она не так уж нервничает. Просто у нее было четкое представление о том, как невеста должна вести себя утром в день свадьбы, и она строго ему следовала.

Для человека, который никогда особо не заморачивался по поводу своей внешности, она невероятно долго выбирала оттенок лака для ногтей, подходящий к ее букету, и прическу. От меня было мало толку, поэтому она велела мне надеть платье, иначе мы точно опоздаем в церковь.

— Будешь так говорить, получишь штраф, — огрызнулась я по пути в спальню.

Она рассмеялась, довольная тем, что я ей подыгрываю.

Нам не удалось найти для подружки невесты платье с длинными рукавами, а бюджет не позволял сшить его на заказ, поэтому мы договорились — полушепотом, пока мама выясняла стоимость диадем, — что я накину сверху подходящий по цвету сиреневый палантин.

— Сможешь потом носить его с чем хочешь, — сказала Фи, сжимая мой локоть.

— Что это? — спросила мама требовательным тоном, когда мы подошли к кассе.

— Палантин, — резко ответила Фи.

— Шарф? На свадьбу в июне? — Мама уставилась на меня.

— Ну, мы же в Шотландии живем. Скорее всего, холод будет собачий. — Фи подмигнула мне и накрыла палантин рукой. Она знала, что мама вряд ли будет устраивать сцену в свадебном салоне.

Палантин оказался очень мягким и приятным. Пожалуй, мама никогда не покупала мне ничего более полезного, особенно если учесть, что сейчас она сделала это не по своей воле. У меня по-прежнему не было уверенности, что сиреневый мне подходит, но из нелюбимых пастельных тонов этот был наиболее приемлемым. Фи заявила, что подружкам невесты нельзя надевать черное. Таковы правила.

— Мер! Ты мне нужна!

Она выглядела великолепно.

— Ты ослепительна! — воскликнула я. — О невестах так всегда говорят, но это правда.

— Неужели? Черт, Мер. Я невеста! — Она улыбнулась и схватила меня за руки. — Я, блин, невеста!

— Точно. И как такое вообще случилось?

— Помоги застегнуть молнию. Который час? Думаешь, мне стоит опоздать? Немного? Невесты же всегда опаздывают, правда?

Я развернула ее лицом к зеркалу.

— Уверена, пять минут не повредят. Чтобы не расслаблялся. — Я осторожно потянула за язычок молнии, стараясь не задеть кожу. — Вот так. Отлично!

— Спасибо, Мер.

Мы смотрели друг на друга и на себя — в зеркало.

— Ты его ненавидишь? — Наши глаза встретились.

— Нет.

— Хорошо. Потому что он любит меня, Мер. Действительно любит, понимаешь?

— Я знаю, — тихо произнесла я и поцеловала ее в затылок. — Пойдем. Нам пора на свадьбу.

Фи повернулась и снова взяла меня за руки:

— Я никогда больше не буду спать в этой спальне. Давай попрощаемся как следует.

Мы залезли на ее кровать, прыгали и хохотали, пока не запыхались, а мама не крикнула снизу, чтобы мы прекратили шуметь и, черт возьми, поторопились.

Мы опоздали на пять минут, но Лукаса еще не было.

— Не могу поверить, — прошипела Фи. — Сегодня моя свадьба, а я стою в каком-то чертовом чулане.

— Это не чулан, — вступилась мама. — Мы просто ждем здесь, когда приедет Лукас. Ему нельзя тебя видеть, помнишь? Это плохая примета. Успокойся, Фиона. У тебя уже щеки горят. Будешь так заводиться, вся косметика потечет. Подумай о фотографиях.

Сестра ходила по крошечной комнатке из угла в угол.

— Давайте уйдем отсюда, — попросила она.