Кошка с Собакой - Алексей Свешников

Узнав, что нам в ЦПКиО, удивлённо покосился на меня, но я был слишком разобран, чтобы заподозрить неладное.

 – А вы где служили?

 – Ракетные войска, – с трудом отвечал я.

Довёз он нас быстро:

 – Удачи! – как то уж больно сердечно попрощался он.

Мы не торопясь побрели по аллейкам. Собака, всю дорогу радостно помахивавшая хвостом, как-то поутихла и понуро побрела рядом. Я, наоборот, потихонечку приходил в себя:

– Ты чего загрустила?

 – Да так, что-то как-то прохладно стало. Может, в другое место поедем?

 – Чего это вдруг? Мне и тут хорошо.

Я обвёл окрестности просветленным взором и внезапно понял причину собачьей грусти.

 – Сегодня что, второе августа?

 – Да.

Представьте картину – человек со страшным похмельным синдромом, ракетчик, с собакой на поводке стоит посредине огромного парка, заполненного пьяными в хлам десантниками.

 – Ты за что ж подставила-то так? А?!

 – Уходим огородами…

 – Это же крылатая гвардия – они нас в момент сейчас накроют, только повод дай!

 – А ты не давай!

Легко сказать! Но делать нечего, я стал выбирать дорожки, наименее нашпигованные десантурой. Но они были повсюду. Береты гуляли так же, как и воевали – на всю катушку.

 – Ты кто? – подозрительно оглядывая меня, вдруг спросил проходивший мимо фактурный десантник, расписанный по всем законам сегодняшнего праздничного дня.

 – Ракетчик, – ответил я ему, надеясь, что он отстанет от меня ко всем чертям.

 – Ну всё, приплыли… – пробормотала собака.

 – Ракетчик? – переспросил он, покачиваясь.

 – Ракетчик, – повторил я, понимая, что отступать уже некуда.

 – Ракетчик! – уже утвердительно и несколько недобро опять проговорил ВДВ-шник.

 – Ракетчик, – повторил я, но почему-то, начиная улыбаться. Уж больно дебилова-то всё это выглядело.

 – Ракетчик – миньетчик, – ответил мне на это десант и встал в стойку.

Десантура с соседних дорожек повытягивала головы как страусы. Как они всё это чувствуют? Сидели бы бухали дальше! А некоторые, самые активные, сразу же заработали ногами в нашу сторону.

Я зло посмотрел на собаку. Та виновато забегала глазами.

«Вот ведь втравила меня в блудняк, сейчас ведь насуют так, что не унести».

 – Ну, что делать будем? – я сквозь зубы тихонько спросил собаку.

 – Бантик, – чуть слышно отвечала она.

 – Что? – не понял я.

 – Десантник – бантик.

 – Спасибо, подруга, помогла я ебу как!!! – я вложил весь сарказм, который у меня на тот момент оставался, в эти слова.

Десант с трудом, но стоял и ждал ответа, буравя меня взглядом. Алкоголь явно мешал ему понять, почему я так долго его игнорирую.

 – Ну? – нетерпеливо поторопил меня он.

 – Десантник – в жопе бантик.

Таким образом все необходимые формальности были соблюдены. Дальше десант не стал оценивать мой литературный талант и сразу пошёл в атаку. Мне очень сильно повезло, что он был сильно выпивши. Попадись я на его удар правой – шансов бы не было. Всё-таки это дело у них поставлено хорошо. Между тем, оценивать боевую подготовку десантных войск дальше было некогда, я резко принял влево, заходя ему за спину, десантура, не устояв на ногах, завалился по инерции, увлекаемый силой своего могучего удара.

Я выхватил из кармана мобилу и рванул на прорыв. С обеих сторон от меня уже гремели сапоги.

Кто-то истошно заорал, как будто его резали:

 – Держи Карацупу!

 – Окружают, – выдохнула собака. – Давай к кустам!

 – Погоди ты с кустами, надо «в разрез» выходить, собрать их в кучу – это основное правило стратегии, а потом уже, на оперативном просторе, постараемся что-нибудь замутить.

 – Тогда не останавливайся! Жизнь танкового подразделения в тылу врага напрямую зависит от его мобильности.

 – Где ж ты раньше была с твоими познаниями?

 – Извини! Проспала разведка! Кому звонить будешь?

 – Есть только один человек, который может нам сейчас помочь. Вован…

Я на бегу нашёл его номер в записной книжке. Обстановка тем временем резко осложнилась, нас с преследователями разделяло уже несколько метров. Я прибавил ходу и вовремя. Два отряда практически смяли друг друга, столкнувшись. Мы ускользнули чудом. В спину нам раздались многочисленные проклятья и обещания страшной смерти.

 – Вован! Здарова, старик!

 – Неужели первый раз за столько лет уважил ветерана! – Вован начал разговор неторопливо.

 – Вован, извини, некогда! Ты сейчас где?

 – Как где? Еду к парку, сегодня ж день ВДВ! Ты что, мне не по этому поводу звонишь?

 – По этому, по этому, ещё как, блядь, по этому! Далеко ты от ЦПКиО?

 – Да уже почти подъехал!

 – Мне срочно нужна эвакуация! Слышишь, Вова? Срочно! Практически под кинжальным огнём!

 – Погоди не кипишуй, ты сам где?

 – В ЦПКиО вашем ебучем, где ж я ещё могу быть сегодня со своей-то кармой?!

 – Ты совсем безбашенный?!

 – Об этом позже, подруливай к центральному входу, за мной тут погоня – будь готов!

Мы с собакой ловко использовали ландшафт, и на какое-то время преследователи потеряли нас из виду.

 – Пробираемся к выходу! Дома – шкуру спущу!

 – Погоди, Иван-царевич, может, я тебе ещё пригожусь.

Для справедливости надо признать, что отступали мы вынужденно – перед значительно превосходящими нас силами, и делали это крайне достойно – по всем правилам военной науки.

Я уже видел главный вход, когда из кустов выпрыгнул особо резвый боец. И тут собака среагировала мгновенно: бросилась в ноги и сбила его. Потом, нависнув над ним, выдохнула:

 – Дёрнешься – яйца откушу.

Это подействовало. Вот значит, где у десантника слабое место – яйца! Запомню на будущее…

Мы выиграли ещё несколько минут, пока огорошенный боец сидел и ошалело глядел нам вслед.

Последние метры мы преодолели очень быстрым шагом, но не переходя грань, за которой гордость стратегического отступления заканчивается и начинается позор бегства. Володя уже ждал нас, раскрыв двери. Я плюхнулся на штурманское сиденье, собака сзади.

 – Поехали от греха, – тяжело дыша, попросил я.

Вован рулил, прихохатывая:

 – Ну, как у тебя ума хватило сегодня так учудить!

 – Туда все вопросы, – я махнул рукой на заднее сиденье.

 – Это я лажанула, дядя Вова, мой косяк, – честно призналась собака.

 – Ну, вы даёте, конечно! Пьяные десантники – это же стихия!

Я с благодарностью посмотрел на Вовку и только сейчас заметил, что он одет в военную форму – на груди блестели ордена:

 – С праздником тебя, мужик! Извини, что так получилось…

 – Ничего… Я сейчас вас до дома доброшу, потом вернусь, с однополчанами повидаюсь, а вечерком заскочу.

Когда Вовкин джип скрылся вдали, а мы остались стоять у подъезда, собака спросила:

– Похмелье-то твоё как?

 – Ты знаешь, абсолютно ни в одном глазу. Как рукой сняло.

 – Я ж говорила, что пригожусь…

 – Ты молодец! Так отважно бросилась на того чумахода.

 – К сожалению, это была вынужденная контратака, скорее по необходимости, чем от храбрости.

 – Всё равно лихо погуляли.

 – Славная была охота.

Мы ещё постояли. Я поздоровался с бабой Нюрой, вышедшей на прогулку. Потом с каким-то жильцом, живущим выше меня этажом, хотя абсолютно не знал, как его зовут – иногда только виделись в лифте. Наконец, мы успокоились до состояния, когда можно было спокойно идти домой.

 – Надо ещё прибраться после твоих вчерашних похождений – вечером дядя Вова в гости приедет, – напомнила собака.

 – Ну, я вроде вчера особо не свинячил?

 – Убирать надо не в связи с чем-то, а на систематической основе.

 – А тогда зачем нужно было мои вчерашние похождения приплетать?

 – Чтобы ты задумался, наконец!

 – Кто прошлое помянет – тому глаз вон.

 – Тогда ты дуй в магазин, а мы с кошкой марафет наведём, в смысле – порядок.

Мы поднялись на этаж, и я запустил собаку в квартиру.

 – Как погуляли? – спросила кошка.

 – Душевно, пара часов, и я как огурец! – с легкой иронией ответил я.

Но кошка не заметила скрытого подтекста:

 – Вот видишь, что значит свежий воздух и спокойная пешая прогулка!

 – Да уж, на всю жизнь запомню!

Я не спеша направился в лабаз. Так как за руль мне садиться было категорически нельзя, то пришлось идти пешком. Бродя между полками, заполненными всевозможными продуктами, пытался сообразить, что собственно купить? В результате за час хождения по магазину в корзинке у меня появился хлеб с булкой, колбаса, сыр и сосиски. Подумав, я взял ещё бутылку водки, лимонад и несколько пучков зелени. В последний момент вспомнил про помидоры, огурцы и сметану.

Дома всё уже блестело. Квартира сияла чистотой, и ничто не указывало на то, что живёт в ней человек не очень твёрдых моральных устоев. Кошку я застал на кухне за мытьём пола. Почувствовав движение, она подняла голову: