Червь-4 - Антон Лагутин

был тот еще гимор, но потренировавшись, я быстро наловчился. По неопытности срезал клок волос на затылке — ну и хрен с ними!

Перед тем как выкинуть ржавый меч, я оценил его вес. Он был тяжёлый. Мой по сравнению с ним — пушинка, хотя и длиннее в полтора раза. Старик долго рассматривал моё оружие, но так и не решился спросить, откуда у нас такая диковинная вещь, и как вообще этим можно кого-то убить. Да мы и не собирались тратить время на ответы.

Сделав запас провизии на три дня, мы снова отправились в дорогу. Короткий путь проходил через нашу любимую деревню Оркестр, пришлось сделать крюк. Потеряли пару часов, но разве у нас был другой вариант?

Два дня в пути.

Припасы уже подходили к концу, когда мы добрались до того самого леса, откуда в прошлый раз с мини-армией Бориса шли крестовым походом на «труперсов».

Пугающая тишина встретила нас с распростёртыми объятьями. Спешившись, оставили лошадей на пустынной опушке, где даже трава была какой-то мёртвой, скрюченной и выцветшей до желтизны.

— Что с лошадьми делать? — спросил я, вынимаю из сумок остатки провизии.

— Ничего. Отпустим домой. Дорогу найдут.

Рыжая принялась набивать свой рюкзак свёртками с хлебом, утрамбовала бурдюк, не забыв из него отхлебнуть. Поперёк груди разместила кожаный ремень с рядом подсумков, внутри которых уже хранились те самые секретные зелья для размягчения кожи «труперсов». Увы, мне такой ремень не достался. Свой рюкзак я нацепил поверх ножен — доступ к мечу он не ограничивал, рука свободно хваталась за рукоять. Сёдла мы решили скинуть на землю, нахватало нам еще всю дорогу размышлять о судьбе лошадей, если те предпочтут бескрайние луга узким людским загонам. Пусть им ничто не мешает в новой жизни.

Ждала ли нас новая жизнь или мы упорно продолжали лепить из старого пластилина незамысловатую фигурку, рассчитывая, что добавление новых деталей разнообразит общий образ и сделает её абсолютно новой? Всему своё время.

Лес, полностью изгнавший из себя жизнь, встретил нас с полным безразличием. Бояться было нечего, кроме как мелкой искры. Под ногами давно всё мертво и высушено. Я удивлялся, как еще палящее солнце не стало виновником великого пожара, что смог бы в пепел обратить всё, что нас окружало в радиусе пары километров. Всматриваясь в линию горизонта, лес напоминал мне старую расчёску в форме панциря с металлической гребёнкой, опутанной длинными седыми волосами. Скинувшие с себя всю кору, бледные стволы деревьев уходили вдаль мрачным облаком переплетённых между собой сухих ветвей с болтающимися до земли канатами плюща. Единственное, что здесь хоть что-то поблёскивало жизнью, — грибы. Обливающиеся густой слизью, они тянулись к солнцу прямиком из корней мёртвых деревьев. Птички тут не щебетали, насекомые назойливо не жужжали возле уха. Дикие кабаны с коркой засохшего гноя на всё тело — всё, что я могу припомнить о местной фауне. Такое себе разнообразие видов.

По душам с Осси мы больше не общались, да я особо и не рвался. Как всегда, плетясь в хвосте, я должен был выполнять её команды и вслушиваться в каждый шорох мёртвой тишины. Держа лук наготове, Рыжая медленно пробиралась вперёд, а стоило ей чуть что приметить подозрительное — я слышу одну и ту же команду: садись! Как правило, подозрения у неё вызывал гуляющий по лесу ветерок. Хруст надломившейся сухой ветки или упавший на землю кусок истлевшей коры — и в ту же секунду мы падали на колени.

Пикник или выезд на природу с палатками в эти края строго настрого запрещён, но нам пришлось здесь не только пробираться сквозь жухлые кустарники по направлению к огромной горе, но и ночевать. И вот на вторые сутки, когда моя спина ныла из-за жёсткого матраца сухих корней, Рыжая меня растолкала.

— Инга, — шептала она мне на ухо.

Я только-только распахнул глаза, как её ладонь плотно накрыла мои губы.

— Молчи, — продолжала шептать она, — мы не одни.

Я послушно кивнул. Взглядом Рыжая указала на мой меч, лежавший рядом со мной. Пока она накидывала на себя рюкзак, я протянул руку, схватился за эфес и медленно потянул к себе, беззвучно извлекая лезвие наружу. Прислонившись к стволу дерева, я не мог увидеть, что происходит за спиной, но лицо Рыжей было куда красноречивей, чем её стиснутые губы. И там явно не хулиганил ветер.

Рыжая присела напротив меня так, что мы оба были надёжно спрятаны за толстым стволом трухлявого дерева.

— Их пятеро. «Труперсы».

Я кивнул.

— Мы можем попробовать убежать, — шепчет Осси, выглядывая краем глаза из-за дерева. — Но блуждать по лесу — это не наша цель.

Я кивнул.

— Ты готова?

Я кивнул.

— Хорошо. Ты будешь моей приманкой.

Я только начал отрицательно крутить головой, как лицо Рыжей вспыхнуло гневом.

— Да! Ты выйдешь, и пойдёшь к ним на встречу, — она опустила глаза на свой лук, гарантировавший мне защиту на коротком отрезке времени. — Когда я уложу двоих…

— Стой!

— Что?

— Я попробую с ними поговорить… скажу, что мы проделали столь долгий путь ради встречи с Андреем. Скажу, что встреча запланирована была давным-давно.

Рыжая хотела возразить, но мои слова зародили в её голове новую цепочку нейронов, подсказавшие ей, что возможно и прокатит. А вдруг получится? Да и ничего она не теряет.

Она кивнула.

Рыжая отступила от меня на три шага и натянула тетиву. Кончик стрелы вначале уставился на меня, а когда женское тело наклонилось в бок — уставился в глубь леса.

Идея была полна безумия, но разве я подписывался на спокойную прогулку в окружении зайчат и лисят? Нет, бля!

Собрав всю смелость в кулак, я выглянул из-за дерева. Да, их было пятеро. Медленно шагая, они двигали в нашу сторону. Массивные тела, облепленные коркой высохшего гноя, двигались ровной шеренгой. Воины были на расслабоне. Мечи покоились в ножнах, вздрагивающих каждый раз, когда их касалась затянутой толстым слоем коричневатой коросты бедро. Их головы были свободны от шлемов; кожа, прочная как бетон была лучшей защитой, подаренной природой этим уродцам с белыми как луна глазами. Они молчали. И продолжали молчать, даже когда я вышел из-за дерева и встал у них на пути.

Я прекрасно понимал, что это ни какие-то уродившиеся в неволе звери, ставшие результатом спаривания медведя и лося. Это были обычные люди, в крови которых течёт загадочная магическая болезнь, наделившая бренные тела доспехом из гнойных выделений. Обычные