Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны - Хэнсон Болдуин

Но вновь немецкая разведка просчиталась; парашютисты высадились прямо на позиции новозеландцев. Результат – всеобщая беспорядочная стрельба и дикая свалка.

«Там были все – офицеры, – сообщает капитан Андерсон, – повара, посудомойщики… немец свалился менее чем в десяти футах… я влепил ему, когда он еще не поднялся с земли… Я едва пережил шок, как еще один спустился почти мне на голову, и я ему тоже всадил пулю, пока он отстегивался. Понимаю, нечестно, но так было» [66].

Маори упорно выслеживали немцев и убивали их из ружья или закалывали штыком.

К сумеркам большинство из двух групп погибли или были ранены; около 80 выживших пробирались на окраины Пиргоса, чтобы присоединиться к немцам, наступающим с запада. А наступательный полк, захватив Пиргос и Малам, остановился, оставив после сильной атаки около 200 мертвых немцев перед позициями 23–го батальона.

Тем не менее неумолимо прилетали Ю–52, останавливаясь среди горящих обломков, выгружали своих людей или груз и, не выключая моторов, вновь взлетали. В 5 часов дня батальон и полковой штаб 5–й горно – пехотной дивизии начал высаживаться в Маламе и на соседних песчаных пляжах. Полковник Бернард Рамке принял командование над наступательным полком (заменив раненого Мейнделя) и всеми специальными силами. В течение двух часов определились его планы: завтра он будет атаковать вновь…

Для англичан наступал решительный момент. Теперь, когда Малам находился в руках у немцев и использовался для перевозки людей и грузов из Греции, аэродром следовало вернуть. Бригадир Эдвард Путтик, который командовал новозеландской дивизией, его командиры и Фрейберг решились атаковать.

В Ретимноне и Ираклионе 21 мая как защитники, так и атакующие вели жестокие и злобные небольшие сражения; батальоны и группы вступали в перестрелки – действия, которые вихрем вырывались из главного потока истории… В Ретимноне и Ираклионе сражение было самостоятельным, изолированным, атака и защита как бы сражались в вакууме, а главной целью обеих сторон был Малам. Немцы в последний раз оказали своим рассеянным батальонам достаточную поддержку с воздуха, чтобы они могли продолжать действовать. Англичане и греки были отрезаны расстоянием, постоянно рыкающими хищниками немцев в небе и немецкими позициями (захваченными в первый день) от всех, исключая непрямые связи с областью Суда – Бэй – Ханья – Малам. Небо принадлежало Германии; ястребы со свастиками на крыльях ныряли и парили высоко в небе на протяжении всего дня, наскакивали на любую движущуюся жертву, рвали ее когтями и долбили своими клювами…

В Ретимноне австралийцы достигли нескольких незначительных успехов. Со второй попытки австралийский батальон после ожесточенного боя вернул высоты, доминирующие над аэродромом с востока, и еще одна гора была без труда вновь захвачена. Командир 2–го парашютного полка был захвачен австралийцами днем, а для немцев, со свирепым упорством удерживающих свои позиции в маленьком городе Платанес и вокруг Периволии, все казалось обнадеживающим, хотя и ненадолго. Атакующих вокруг Ретимнона рассеяли к востоку и западу от аэродромной полосы, но англичане и греки в свою очередь были отрезаны от Суды. А боеприпасов оставалось мало…

В Ираклионе сражение с переменным успехом завершилось к концу дня противостоянием. Там немцы также удерживали восточную и западную части; их незначительное преимущество в обладании аэродромом было ослаблено, но они все еще удерживали высоты к юго – востоку, и некоторым из них удалось прорваться к гавани.

Британские резервы на Крите – вернее, то, что оставалось от них, – были прикованы к своим позициям 21 мая немецкой авиацией, постоянно рыскающей в небе, и угрозой вторжения с моря. Разведывательные самолеты Англии высмотрели немецкий конвой в море поздно вечером 21 мая, и Фрейберг со своими бригадирами считал, что «вероятно, скорее всего, ждать нападения с моря в районе Ханьи» [67].

Их информация оказалась достоверной.

Первая мотопарусная флотилия, собранная из различных посудин и «консервных банок», днем отправилась с острова Мелос с целью высадить 2 331 солдата (3–й батальон, 100–й горно – пехотный полк – подразделения с тяжелым вооружением – и часть 2–го полка ПВО) возле Малама по возможности 21 мая до наступления темноты. Маленькие каики, заполненные людьми и оружием, направлялись и контролировались в конвое лейтенантами с карманными компасами и самодельными мегафонами [68]. На итальянской торпедной лодке «Люпо» был пулемет – единственная защита конвоя.

Это было смелым действием, рассчитанной, даже отчаянной игрой, но немцы верили, что их «Штуки» и бомбардировщики не позволят британскому флоту покинуть залив.

Действительно, для такой веры были основания: королевские военно – морские силы будут разбиты в Критском сражении – худшее на долю любого флота испытание – да и столкновения на Окинаве с камикадзе уже начались.

Адмирал Каннингхэм разделил свой флот на легкие силы и силы прикрытия. Легкие – силы Ди (крейсеры «Дидо», «Орион» и «Аякс» и эсминцы «Кимберли», «Изис», «Империал» и «Янус») и силы Си (крейсеры «Найяда» и «Перт»; эсминцы «Кандагар», «Нубиан», «Кингстон» и «Джуно») – патрулировали севернее побережья Крита в ночь на 20 мая, а утром 21–го двинулись к югу через проливы Касос и Антикитера. К западу от Крита курсировали для обеспечения прикрытия в случае выхода итальянского флота из своего логовища линейные корабли «Уорспайт» и «Вэлайант» и шесть эсминцев под командованием контрадмирала Х.Б. Роулингса. Другие корабли были южнее Касоса и стремились как можно быстрее присоединиться к основным силам.

Испытание бомбами началось до полудня 21 мая. Высотные бомбардировщики подходили в отблесках солнца, и, хотя хлопковые коробочки со взрывом распускались вокруг них, они аккуратно укладывали свои заряды, почти не снижая скорости, и при этом повреждали британские корабли.

Жизненные части эскадренного миноносца были разворочены бомбой, другая привела к детонации отсека боезапасов, и за несколько секунд корабль, весь в огне, ушел под воду. Шокированные, в оцепенении, пропитанные соляркой люди – шесть офицеров и 91 матрос – были спасены из воды, и сражение продолжилось. Ю–87 и 88 присоединились к атаке; пикирующие бомбардировщики, низкополетные штурмовики, торпедные бомбардировщики набрасывались на корабли. Крейсер «Аякс» получил повреждение от упавшей рядом бомбы. В течение всего дня неумолимо, настойчиво, без передышки, почти демонически приходили бомбардировщики, а корабли оборонялись.

«Нет более открытого места под небом, чем палуба эсминца, когда пакеты бомб падают под уклоном на нее. Когда рядом падали бомбы, казалось, что гигант пинал его, повредив рулевой механизм, погнув рамы и переборки», – сообщал очевидец [69].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});