Корабль дураков; Избранное - Себастиан Брант

Такими же озорниками,

Им все, что нужно, объяснил,

Старухами их нарядил,

И в платьях ведьм повел повеса

Их за собой к опушке леса,

Где каждый спрятался, срубя

По три дубинки для себя.

Школяр же вышел осторожно

К тройной развилине дорожной,

Вскарабкался на дуб густой,

Жаровню с углем взяв с собой,

И в ожиданье погрузился.

В полночный час Клас От явился,

Двоих соседей прихватив.

Мечи достав и очертив

Дуб кругом тридцатисаженным,

Глупцы с усердием отменным

В середку сучьев нанесли,

Огонь поярче развели,

Его три раза обежали,

Как должно, сердце телки взяли

И бросили его в костер,

Но переврали заговор.

На свет, не медля ни минуты,

Из леса выскочили плуты

И, дуб в кольцо живое взяв,

По кругу понеслись стремглав

С ухватками нечистой силы.

Лопаты, метлы, грабли, вилы,

На дурней нагоняя страх,

Держали шутники в руках.

Их шайка выла и свистала.

Тут месяц засиял, и стало

От их ужимок и прыжков

Темно в глазах у мужиков,

В испуге потерявших разум

И заговор забывших разом.

Язык колом в их глотке встал.

Тогда школяр жаровню взял

И опрокинул над глупцами,

А те решили, что углями

Нечистый хочет их прижечь,

Пред тем как в ад навек увлечь.

Как только угли заблистали,

Дубинки ведьмы похватали

И ну швырять их с маху в круг.

Трех дурней в пот вогнал испуг.

Им раня головы и спины,

Так и летели в круг дубины.

Свалились наземь мужики,

Как будто битые горшки,

Не смея выбраться из круга.

Клас От наклал в штаны с испуга.

Когда ж утих дубинный град

И злые ведьмы в лес назад

Удрали тою же дорогой,

Глупцы очухались немного,

Возликовали всей душой

И поплелись к себе домой,

Вздыхая, охая, хромая

И синяки свои считая.

Науку черную кляня,207

Молчали мужики три дня.

Они друг другу дали слово,

Что никогда не станут снова

Ни ведьм, ни бесов заклинать.

Но тут про тайну их узнать

Односельчане ухитрились

И всласть над ними поглумились

По милости девятерых

Плутов, которые о них

Всю правду разболтали вскоре,

Трем заклинателям на горе.

Школяр же гульден с мужика

Успел сорвать и дал стречка.

Так ротозеев беспрестанно

И водят за нос шарлатаны,

Которые везде снуют

И чародеями слывут,

Хоть их искусство колдовское —

Лишь лицедейство плутовское,

Чинящее немалый вред.

Поэтому дает совет

Гнать колдунов подобных в шею

Ганс Сакс вам повестью своею.

СВЯТОЙ ПЕТР И ЛАНДСКНЕХТЫ

208

Прося поесть, из дома в дом

Ландскнехты шли вдевятером:

То мирные стояли дни…

Итак, к горе пришли они

И добрели до райских врат:209

Ландскнехты в рай войти хотят.

Легонько стукнули вначале,

Затем сильнее застучали, —

Апостол Петр на них взглянул

И тотчас к богу повернул:

«Великий боже! У ворот

Собрался оборванцев сброд:

Пускать ли их к нам на порог?»

«Пусть подождут!» — господь изрек…

Меж тем ландскнехты ждать устали

И недовольно зароптали:

«Эх, гроб господень, божья мать!..»

Стал Петр словам таким внимать,

Решил: их речь благочестива,

Им быть средь праведных — не диво.

Бежит он к богу: «О творец!

Впусти же в рай их наконец,

Ведь набожный народ какой!..»

Но бог в ответ махнул рукой:

«О Петр! Людей не знаешь тех ты,

А мне видать, что то ландскнехты.

Самоуправство их известно,

От них нам в небе станет тесно!»

А Петр опять давай просить:

«Дозволь им райских благ вкусить!..»

«Что ж, — бог сказал, пускай войдут,

Но если набуянят тут,

Едва ль прогонишь их назад!..»

Святой ключарь ответу рад…

Спешат ландскнехты в рай пробраться:

Вошли — и стали побираться.

А денег понасобирав,

Они и проявили нрав:

Тотчас засели дуться в кости,210

А где игра, там шаг до злости,

Прошло всего лишь полчаса —

Раздор меж ними начался:

На драку игроки легки,

Пустили в дело кулаки,

Лупить друг друга стали ловко,

Ох, и пошла тут потасовка!

Спеша покончить с дракой той,

Явился мигом Петр святой:

«Эй! Бросьте драться! Будет худо!

Ах, висельники! Прочь отсюда!»

Ландскнехты в новый бой готовы:

Гурьбой рванулись на святого,

А Петр, ища себе подмогу,

Помчался с жалобами к богу.

Бог утешать его не стал:

«Ведь я тебя предупреждал —

Ландскнехты уж народ такой:

Там, где они, — прощай покой!»

Апостол Петр взмолился: «Боже!

Так дело оставлять негоже:

Прошу тебя скорей помочь

Ландскнехтов дерзких выгнать прочь!

Нельзя пускать — запомню впрок —

Ландскнехтов даже на порог».

Господь сказал: «А ну, тотчас

Ты ангелу отдай приказ:

Пусть за пределами ворот

Их барабаном соберет!»

И Петр пустился на обман.

Ударил ангел в барабан:

Услышан столь знакомый звук,

Ландскнехты всполошились вдруг, —

Их всех привлек призыв на сбор,

А Петр — ворота на запор.

Обратно в райские врата

Теперь дорога заперта,

И, к радости Петра святого,

Ландскнехты не вернутся снова.

Чтоб многим был рассказ сей мил,

Ганс Сакс усердие явил.

ГЛУПЫЙ МЕЛЬНИК И МОШЕННИКИ

211

В Саксонии — земле богатой —

Жил как-то мельник простоватый.

В пустынном месте над ручьем

Держал он мельницу. Вдвоем

С женой он тут же в ней ютился,

Усердно день-деньской трудился

И, как соседи говорят,

Скопил порядочно деньжат.

Об этих деньгах разузнала

Орава жуликов — немало

В земле Саксонской их живет,

Все главным образом за счет

Игры нечистой, дутых сделок,

Да тех отчаянных проделок,

Которыми во все века

Мошенник ловит простака.

Они пронюхали в округе,

Что нет у мельника прислуги,

Что батрака не взял он в дом,

А деньги держит под замком.

И вот, чтоб, мельника опутав,

Разбогатеть, тринадцать плутов

Собрались вместе, а из них

Четыре самых продувных

Ночной порой путем знакомым

Пришли на мельницу; за домом

Был погреб — пусть не первый год,

А в нем ни двери, ни ворот.

Они в тот погреб бочку живо

Торгауского вкатили пива.

Затем в полузаглохший пруд

Они на мельницу несут

Десяток карпов здоровенных

И много прочих рыб отменных.

Покончив с этим, в ту же ночь

Мошенники убрались прочь.

А утром вместе в путь пустились.

Двенадцать плутов обрядились

В хитоны длинные до пят

И шли, потупя скромно взгляд,

Босыми шаркая ногами,

И с непокрытыми главами,

Надумавши изображать

Апостолов Христовых рать.

Тринадцатый, в красивом платье,

Руководил всей прочей братьей

И, долговязый, как верста,

Собой изображал Христа.

В таком обличии священном

Они проследовали к стенам

Той мельницы, где жил простак,

И тут главарь их начал так:

«Да будет мир в сем доме вечно!

О мельник! Я, господь предвечный,

В кругу своих учеников,

Под твой явился нынче кров.

Твою хлеб-соль готов отведать;

Неси-ка нам скорей обедать.

И, мной вознагражден стократ,

Ты станешь счастлив и богат».

У мельника мороз по коже,

Едва промямлил он: «О боже,

Где ж взять достойную еду?»

В ответ он слышит: «Вы в пруду

С апостолом Петром могли бы

Вот тем сачком поймать нам рыбы».

Но мельник вскрикнул: «Боже мой,

Ведь пруд-то там совсем пустой,

В нем рыбы нету и в помине,

Да там одни лягушки в тине».

А бог свое: «Иди вперед,

О Петр, и мельник пусть пойдет,

Коль он словам не доверяет».

Вот мельник медленно шагает

К пруду с Петром и видит вдруг:

Сачком апостол карпов двух,

Да и другую рыбу тащит,

Наш мельник лишь глаза таращит.

На рыб, дивясь, он посмотрел,

Жене сготовить их велел,

Накрыл на стол и сам приносит

И хлеб и все, что гости просят.

«А ну-ка, мельник, — бог изрек, —

Сходи за пивом в погребок».

Но мельник усмехнулся криво:

«Я вкус забыл вина и пива,

А погреб — вот уж сорок лет,

Как в нем ни капли пива нет.

Давным-давно там бочки пусты,

Коль не считать моей капусты».

Но бог сказал: «Ты веришь лишь

Тому, что самолично зришь!

Иди же в погреб! Божьей волей

Нацедишь пива нам поболе

И принесешь на стол сюда».

Хозяин выбежал тогда.

Спешит с кувшином к погребочку

И там находит пива бочку.

Лишь тут поверил он всерьез,

Что гость его и впрямь Христос.

Кувшин он быстро наполняет,

По кружкам пиво разливает

И с мельничихою своей

Усердно потчует гостей,

За блюдом подставляя блюдо.