Ценнее власти (СИ) - Ольга Арунд

одеться, умыться и посидеть порассматривать каменную кладку стен. Понимаю, что сейчас я здесь лишняя, но и уйти вот так просто не получается.

— Расскажи мне о метке. — Мар резко отворачивается от крошечного окна, которое изучал до этого. — Почему ты решил, что она твоя?

У него даже выражение лица меняется. С отрешённого на прилично офигевшее.

— А были ещё варианты? — мотнув головой, с хриплым смешком интересуется он. Подходит, садится рядом, берёт мою ладонь. — Оль?

— Откуда мне знать, — легко пожимаю я плечами. Лучше мы будем говорить о метке, чем о его семье, где каждый хочет убить другого. И у некоторых это неплохо выходит. — До тебя я искренне считала, что метку ставят укусом.

— Могу укусить, — хмыкает он, и взгляд становится плотоядным, стоит ему скользнуть кончиками пальцев по моему обнажённому плечу. Кто же знал, что я взяла столько футболок на одно плечо. — Хочешь?

И хрипло становится уже мне.

— Вот как выйдешь, так сразу. — И жарко. И снова плевать на расследования. И, вообще, на всё. — Я серьёзно, Мар.

— Метка, — он вздыхает, откидывается спиной на стену. — Она появляется после определённых действий.

— И каких? — иронично подняв бровь. — Действием считается совместные расследования?

— Желание, нужно очень сильное желание оборотня. И согласие пары. Тоже определённое.

— И когда я успела определённым образом согласиться? — в прежнем тоне.

— Я не знаю, Оль, — снова вздох. — Есть у меня подозрения, но лучше бы им не сбываться.

— Почему? — предчувствую я новую гадость.

— Потому что это сильно усложнит нам жизнь. Метка, она… как бы навсегда. — Откинув волосы с моей спины, Мар легко тянет вниз горловину футболки. Подозреваю, что обнажая эту самую метку. — Так что мы ещё успеем её обсудить, а сейчас есть вещи поважнее.

— Да как сказать, — хмыкаю я. — После неудачной смерти, моя продолжительность жизни слегка возросла. И есть большая вероятность, что я тебя переживу. Поэтому хотелось бы выяснить все подробности сразу. — Я смотрю на него через плечо. — Мало ли я останусь вдовой, а эта ваша метка откажется исчезать.

— Издеваешься? — насмешливо фыркает Мар, пальцем обводя, похоже, что контуры метки. И без перехода роняет: — Ни один из них не сможет жить, пока не рядом другой.

Бедный, и так перетрудившийся мозг озаряет вспышкой прозрения. Широко раскрыв глаза, я резко разворачиваюсь, сталкиваясь с совершенно довольным и спокойным взглядом.

— Нет, ты не можешь всерьёз верить, что…

— Истинные пары всё-таки существуют, — легко улыбается Мар и закидывает руки за голову.

Глава 29

— Ты всё-таки рехнулся, — покачав головой, я хочу встать, но Мар удерживает за руку.

— Смотри, — он выпрямляется, продолжая удерживать мою ладонь. — Метка исчезала всё это время?

— Д-да, но откуда ты…

— Теперь не исчезнет, — обещает он. — Считай, что ты закрепила связь.

— Я?

То есть я теперь виновата?

— Не я прошёл сквозь решётку, — многозначительно напоминает он. — И накинулся на себя тоже не я.

— Я накинулась? — Меня слегка клинит. Это какую надо иметь наглость, чтобы заявлять, что я… Задохнувшись от возмущения, действительно собираюсь на него накинуться, но Мар тихо смеётся, глядя на меня.

И вдруг отпускает. И желание спорить, и все возмущения на свете.

— Ты против?

Пусть его взгляд смеётся, но я-то чувствую. И напряжение, и тревожность, и опаску.

— Я… — Очень хочется съязвить. Особенно, представляя выражение лица бабки Колмогоровой. Но не получается, зато получается улыбнуться в ответ. — Я…

Согласна? Так, вроде ничего не предлагали. Да и поздновато уже предлагать.

За? Отдаёт голосованием на коллективных сборищах.

Против? Сейчас же.

— Меня всё устраивает, — выкручиваюсь я и встаю.

— Я рад, — сдержанно отзывается Мар, но какая уж тут сдержанность.

— То есть теперь метка будет видна всем? — И снова вопрос о платьях и бикини, а не о том, о чём подумал он судя по взгляду и отголоскам чувств.

И не будь этих накатывающих волн чужих эмоций, я бы ещё поспорила насчёт нашей истинности. Но они были, и пока посвящать в это не хотелось даже Марека.

— Всем, кто знает, куда и как смотреть. — Так себе успокоительное, учитывая, что в «Волчьей Тени» куда и как смотреть знают почти все. — И нам.

— Нам. — Уже я прохожусь по уютной камере. Реально уютной, в отличие от того бедлама, что творится наверху. — Ты так и не сказал, как метка на мне появилась. И давай сразу обсудим, чем нам эта истинность грозит. — Слишком мрачный тон, но в нашем случае лучше выяснить всё как можно раньше. — Не хотелось бы в самый разгар поимки Чеха и принцессы… — я натыкаюсь на его взгляд. — Прости. В общем, не хотелось бы лишних сюрпризов.

— Не только на тебе.

Он одним движением стягивает футболку, и я замечаю то, что раньше как-то пропустилось. На правой груди, чуть пониже сердца, красуется татуировка. Оскаленная волчья пасть в круге из ломаных линий. И символы по окружности и внутри татуировки, больше похожие на иероглифы.

Приблизившись, я касаюсь чётких тёмных линий. Ногтем обвожу по контуру. С улыбкой наблюдаю, как смуглая кожа покрывается мурашками.

Интересная у них метка. И красивая.

— Если бы я знал, как появляются такие метки, не дал бы этому случиться. — Я вскидываюсь. — Оттягивал бы до последнего. — Мар костяшками касается моей щеки. — Чтобы хоть это у нас было по нормальному.

— Для этого надо быть нормальными, — фыркаю и трусь щекой о его руку. — А недовампиру с ясновидением в талантах и бастарду-оборотню, собирающемуся возглавить все кланы, это явно не грозит.

— Не грозит, — с усмешкой повторяет он.

— А что грозит? — Показательно подняв ладони, я отхожу, чтобы не соблазняться лишний раз.

Вздох. Надетая футболка. Мрачный взгляд.

— Если бы я знал. Последние лет пятьсот рассказы про истинные пары воспринимались именно сказками. Без примеров. Без фактов. Даже без опровержений. — Мар хмурится. — По идее, отец должен знать. Или должен понимать, где искать информацию, но… я бы не спешил озвучивать наш новый статус. Да, если смотреть целенаправленно, многие увидят метку. Но это если станут смотреть, — многозначительно поднимает он бровь.

— Тогда, надеюсь, балов больше не предвидится. — С таким количеством народа в жизни не узнаешь, кто и что на тебе увидел. — Одного хватило по самое не хочу.

— На остальные тебе ходить необязательно. — Он притягивает меня в объятие. Слишком напряжённое для почти супругов. Боже, это даже звучит дико. — Пообещай мне не трогать Стасю.

— Что?!

Уже стоя у самой решётки, я осознаю, что оттолкнула Мара так, что он с трудом сохранил равновесие. И что перенесла вес тела на одну ногу, пригнувшись и обнажив клыки. И что рычание