Уэлихолн - Торин Владимир

Весь вечер, особенно во время ужина, Томми пытался выявить странности в поведении брата, пытался понять, что у того на уме. С виду Виктор очень стеснялся и вообще чувствовал себя не в своей тарелке. Он не вел себя хоть сколько-нибудь подозрительно, и именно это настораживало сильнее всего. К тому же Томми знал, что, как говорила тетушка Рэммора, не бывает никаких чертовых явлений без причины. Так что у «чертового явления Виктора» тоже причина где-то да притаилась…

А где ее искать, как не в комнате брата? И ночью Томми туда пробрался. Ему было страшно, но ничего не делать и ждать, пока все само собой разрешится, было страшнее. Странного среди вещей Виктора Томми не нашел, но вот дневник… он выглядел очень многообещающе.

Как следует изучить записи мальчику не удалось, но он узнал, что Виктор зачем-то всерьез вознамерился отыскать ирландский словарь. Как Томми ни ломал голову, пытаясь понять, зачем тот ему понадобился, он так и не смог разгадать эту загадку. Единственное, что он знал, — это то, что должен во что бы то ни стало помешать брату раздобыть словарь, ведь это, без сомнения, замедлило бы претворение в жизнь его коварного плана. Каким бы этот коварный план ни был.

Томми сразу же отправился в семейную библиотеку. Ни одного ирландского словаря там не нашлось, и он предположил, что на следующий день Виктор пойдет искать словари в город. Пообещав себе, что непременно опередит Человека в зеленом, Томми вернулся в свою комнату и лег спать.

За день, полный странностей, и насыщенную шпионскими делами ночь он так вымотался, что едва не проспал. К тому же это было первое утро каникул, и мама не разбудила его как обычно.

Томми понял, что Виктор уходит, еще во сне.

«Входная дверь хлопнула!» — кольнула его, словно перышко в подушке, мысль.

Томми проснулся. А в следующий миг соскочил с кровати и принялся лихорадочно одеваться, не заботясь о соответствии ног и штанин (из-за чего штаны все-таки пришлось переодеть). Затем он вихрем слетел по лестнице и, схватив с вешалки пальто, шапку и на всякий случай валявшийся тут же портфель, бросился на улицу.

Выбежав за ограду Крик-Холла, Томми немного успокоился: далеко брат уйти не успел — вдали виднелась его сухощавая фигура в зеленом пальто и шляпе. Застегивая пуговицы на ходу и широко зевая, мальчик начал слежку. Вскоре его догадка подтвердилась: Виктор искал словари — это было очевидно, учитывая, что первым делом он отправился в городскую библиотеку.

Виктор поднялся по широкой лестнице и скрылся за дверью. Томми пробрался следом. Аккуратно приоткрыв дверь, он шмыгнул внутрь и притаился за стеллажом с детективами.

Кристина была там же, где и обычно: вместо того чтобы работать, распивала себе чай с молоком, закинув ноги на регистрационную стойку. Впрочем, сейчас ее присутствие сыграло Томми на руку: Виктор разговорился с сестрой. К ним подошел мистер Гэррити, городской библиотекарь.

Проскользнув за стеллажами, Томми проник в отдел справочной литературы и довольно быстро отыскал полки со словарями. Англо-ирландских и ирландско-английских оказалось всего четыре штуки. Мальчик тут же сгреб их махом в свой портфель. После чего на цыпочках приблизился к говорившим.

Виктор рассказывал мистеру Гэррити о жизни в Лондоне. Кристина, прихлебывая из чашки, вставляла свои глупые замечания.

Наконец, когда Томми уже порядком заскучал, Виктор сообщил, за чем пришел, и мистер Гэррити отправился в отдел справочной литературы.

Вскоре библиотекарь вернулся. С недоуменным выражением на лице — ну еще бы! — он сказал: «Ничего не понимаю. Словари будто растворились в воздухе».

Виктор, само собой, помрачнел. Мистер Гэррити поинтересовался, не нужно ли ему что-то еще, а Виктор ответил, что как раз пишет статью и ему не помешает собрать для нее кое-какие сведения и порыться в архиве.

Архив располагался в подвале библиотеки. Мистер Гэррити вызвался проводить Виктора, и они ушли.

У Томми архивы всегда ассоциировались с пылью, плесенью, крысами и почему-то с одноглазым пиратом. Но сейчас даже пират не заставил бы его остаться — еще и Кристина начала подозрительно коситься в его сторону и принюхиваться, как будто он пах чесноком или еще чем-то в том же духе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Томми поспешил сбежать с места преступления, пока его не схватили. К тому же дело было еще далеко от своего завершения — мальчику предстояла вторая кража…

Отдел справочной литературы в единственной книжной лавке города был таким сонным и запущенным, как будто о его существовании давно все позабыли — в особенности старая уборщица с перьевой метелкой.

Кража прошла успешно, и с отяжелевшим еще на три словаря портфелем Томми покинул лавку. Даже если у них есть кладовые и в них завалялась еще парочка словарей, что ж, тут он уже ничего поделать не мог.

Томми знал, что красть — плохо, его мучила совесть, и он пообещал себе, что потом, когда все выяснит и всех разоблачит, обязательно вернет словари на место.

Но дело было сделано. Подпортив коварному Человеку в зеленом его поиск словарей, он отправился в школу…

Колокол в школьной башенке ударил три раза. Свет в окне кабинета мисс Мэри погас, и спустя примерно десять минут в дверях показалась знакомая фигура учительницы. На мисс Мэри было темно-красное пальтишко, а объемистую путаную-перепутаную шевелюру она спрятала под вязаной шапочкой в тон пальто. На ее плече висела небольшая сумочка.

Учительница попрощалась с мистером Перри и мистером Грокхом и пошагала по улице вдоль парка.

Томми побежал за ней.

— Мисс Мэри!

Учительница недоуменно оглянулась.

— Мистер Кэндл?

— Да, это я, — только и нашел что сказать Томми, как будто его личность была для учительницы вещью не вполне очевидной. Он загодя подготовил целый ворох вопросов, но вдруг отчего-то застыл на месте и просто уставился на мисс Мэри.

— Полагаю, вы оказались у школы в первый день каникул не просто так, мистер Кэндл, — улыбаясь, сказала учительница.

— Мой брат — Дьявол! — выпалил Томми.

— Печально слышать. — Мисс Мэри поправила сползшие к кончику носа очки. — Полагаю, это беда многих младших братьев. Ну я-то вас понимаю, как никто другой: оба моих брата старше меня, и не сказала бы, что они в детстве были пузатенькими ангелочками с пряничными глазированными крылышками, но…

— Нет, я не о том! — раздраженно перебил Томми: эти взрослые вообще ничего не понимают. — Мой брат хороший!

— Хороший? — удивилась мисс Мэри. — Но дьявол?

— Я имею в виду не просто какого-то там дьявола, — пояснил Томми. — Он — Дьявол из вашей Хэллоуинской истории о Джеке-Фонаре!

— Но в моей истории не было никакого Дьявола, — сказала мисс Мэри.

Томми на мгновение подумал, что учительница над ним смеется, но она была на удивление серьезна. И, как ему показалось, будто бы чем-то опечалена.

— Но как же? Человек в зеленом! Вы что, его не помните?

— Я помню, что говорила вам, мистер Кэндл. Разумеется.

— Дьявол и шестипенсовик! — настаивал Томми. — Дьявол обманул Джека в вашей истории!

— Но я ведь ни разу не сказала, что это Дьявол.

— Говорили, я уверен! — упрямо возразил Томми, не понимая, как это грубо прозвучало, но мисс Мэри не обратила на его грубость внимания.

— А вот и нет! — просто сказала она. — Я называла его незнакомцем и Человеком в зеленом, но Дьяволом я не назвала его ни разу. Даже случайно. Я не могу сейчас ошибаться. — Во взгляде учительницы появилась недобрая искорка. — Потому что в моей истории это вовсе не Дьявол.

— Не Дьявол? — поразился мальчик. — А кто же тогда?

— Некий Человек в зеленом, — пожав плечами, сказала мисс Мэри. — Я не знаю, кто он такой. Явно, что этот господин, как бы он ни назывался, не человек. Но отнюдь и не Дьявол.

— Тогда кто?

— Я не знаю, мистер Кэндл. Правда не знаю. Я полагаю, что это какая-то нездешняя сущность, блуждающая в поисках забавы и нашедшая ее в лице или, вернее, в фонаре Джека.