Другая сторона времени - Фредерик Пол

— Черт, — сказал Джимми и, махнув рукой, начал одеваться. Остальные последовали его примеру. Удивительно, подумала Пэт, как преобразился, надев форму, Мартин Деласкес, превратившийся снова в грозного генерала. Ей самой после долгого пребывания нагишом одежда не доставила ожидаемого удовольствия. Штаны стали тесны в талии, колготки неприятно облегали бедра, и даже ноги словно распухли, потому что туфли наделись не без усилий.

Три Дока внезапно повернулись, словно по команде, и ушли с конфискованным оружием. Только тогда Пэт заметила, что, пока они одевались, Чудик уже ускользнул сквозь стену.

— Черт побери, — сказал Даннерман, — а я еще надеялся задать ему парочку вопросов.

— На которые он все равно бы не ответил, — заметила Пэт.

— Ну, тогда давайте поедим.

Консервированная ветчина оказалась холодной и неприятно жирной, пицца слишком сухой и плохо прожевывалась, зато в желудке ощущалась приятная тяжесть. Одежда также пошла на пользу — Пэт начала чувствовать, что жизнь стала лучше. Пусть улучшение пока совсем маленькое, пусть впереди еще долгий путь, но все ожили и ободрились. Пэт с удовольствием надела на руку часы, нанизала на пальцы кольца, получила упаковку тампонов, взятых на всякий случай, и вспомнила, что скоро начнутся месячные.

Розалина помахала пузырьком.

— Мое болеутоляющее, — радостно сообщила она.

— У вас что-то болит? — удивилась Пэт.

— Дорогая девочка, в моем возрасте всегда что-то болит. Упражнения немного помогают, но лекарства лучше, хотя и они не решают всех проблем. Не будем о грустном, хорошо? У меня есть предложение.

Что-то в ее тоне заставило Пэт посмотреть на старую даму.

— Да?

— Давайте проведем инвентаризацию имущества. Дэн, у вас есть экран, может быть, составите список?

— А вам разве экран не вернули? — удивилась Пэт. Розалина поджала губы.

— Наверное, Чудик подумал, что в нем спрятано оружие. Деласкес рассмеялся:

— Наверняка там что-то было. Небольшое острое лезвие, а? Мой тоже забрали… по той же причине.

— Теперь мы остались совсем без оружия, — подвел итог Джимми Лин.

Пэт пристально посмотрела на китайца и уже собиралась задать ему вопрос, когда вмешался Дэн.

— Подожди. Конечно, ни у кого из нас нет теперь оружия, но… — он бросил многозначительный взгляд на стену, — лучше об этом вслух не говорить. А теперь давайте займемся инвентаризацией.

Много времени не потребовалось. Ручка «мультиколор» (писать было не на чем, кроме как на грубом клочке оберточной бумаги), связка ключей-карточек и удостоверения; маникюрные ножницы; две расчески; несколько монет — кто теперь носит наличные? Вот и все. Большая часть вещей, которые могли бы пригодиться, остались в камерах хранения на Мысе.

— И оружия там все равно нет, — уныло сказал Джимми. — Может быть, если запихнуть все в носок, то получится… — Даннерман бросил на него предостерегающий взгляд, и капитан кивнул. — Впрочем, все равно масса слишком мала, хороший удар не выйдет.

Пэт распирало любопытство.

— Рози? Так что за «проблема», о которой ты все время говоришь?

Розалина пожала плечами:

— Думаю, большого секрета тут нет; просто мы не в состоянии ничего поделать. Мне нужны не только болеутоляющие. У меня немало других проблем со здоровьем. Их удавалось решать с помощью имплантантов, но имплантанты время от времени нужно менять — бета-блокираторы, полиэстрогены… Они помогают сдерживать развитие болезни Альцгеймера. Вряд ли у вас при себе есть что-то подобное.

Все покачали головами. Джимми Лин, успевший отправить в рот пригоршню риса, пробормотал:

— У меня есть лекарство от аллергии. Не поможет?.. Розалина вздохнула:

— Конечно, нет. Да и вам, по-моему, не понадобится: здесь, конечно, присутствуют аллергены, однако не те, от которых спасает ваше лекарство. Итак, у меня осталось несколько недель, в лучшем случае несколько месяцев. Потом имплантанты выработаются и… — Она тряхнула головой. — Впрочем, давайте не будем о мрачном. К тому времени мы все, возможно, уже умрем.

Глава 16

ПЭТ

Главным открытием Пэт Эдкок — которое сделали до нее миллионы заключенных — стало то, что в тюрьме жизнь низводится до удовлетворения основных потребностей. Не надо принимать никаких решений, противостоять кризисам; главным событием дня является прием пищи.

Набор продуктов отличался разнообразием. Фруктовые соки (после добавления воды) становились вполне приятным напитком. Конечно, неплохо было бы добавить пару кусочков льда, но и без него вполне можно обойтись. У них даже оказалось настоящее вино, не очень хорошее, зато разлитое в пластмассовые емкости, которые после споласкивания годились для других нужд. Джимми, правда, раздражало отсутствие пива, а кофе вызвал всеобщее разочарование. Это был европейский кофейный напиток с добавлением цикория и из явно пережаренных зерен. Да и пить его холодным удовольствия не доставляло. Лишь Розалина и Мартин сочли эту бурду вполне приемлемой.

И все же жизнь понемногу налаживалась. Самым тягостным было то, что, куда бы Пэт ни повернулась, всюду она видела свое отражение. А ведь наблюдать себя непричесанной или с кругами под глазами не всегда приятно. Если что-то и могло свести ее с ума, считала Пэт, то это зеркала. Изрядно досаждал и Джимми с его дурацкой привычкой так или иначе зацепить, подать недвусмысленный сигнал; но теперь от него спасала хотя бы одежда.

И все же этого было недостаточно.

Время истекало, истекало безвозвратно и впустую. Раньше Пэт не приходилось терять его столь бездарно. Она жила в мире, где всегда требовалось что-то делать, обычно больше, чем позволяли двадцать четыре часа: Пэт работала, составляла планы, исполняла общественные обязанности, искала и находила развлечения. Здесь же ничего этого не было. Не хватало даже так наскучивших просмотров поступивших сообщений и приставаний уличных попрошаек. Вспоминались картины детства: воскресные походы в зоопарк с дядей Кабби или родителями, где она разглядывала белых медведей или угрюмых горилл. Воспоминания и вызванные ими параллели причиняли боль.

— Мы как животные в зоопарке. Нам нечего делать, — пожаловалась она. — В такой жизни нет никакого смысла.

Даннерман покачал головой:

— Здесь ты ошибаешься, для кого-то все имеет смысл.

— Даже вот это?

— Все. Люди часто говорят о бессмысленных преступлениях, когда, например, кто-то убивает восьмидесятилетнего старика, живущего на пособие, чтобы снять с него ботинки. Люди полагают, что бессмысленно убивать из-за такой мелочи. Но для того, кто это сделал, преступление имело смысл. Ему нужна была обувь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});