Лунные грезы - Кэтрин Николсон

В бархатном голосе неожиданно прозвучали стальные нотки, но тут же исчезли.

– Неудивительно, что женщины мной интересуются, – откровенно заявил он. – Я достаточно привлекателен и имею доступ в мир, о котором мечтают многие, а кроме того – прекрасный любовник. И, что самое главное, как вы уже неоднократно подчеркивали, я очень богат. Женщины наделены практическим умом, особенно француженки.

Гай говорил так размеренно, почти отрешенно, что Корри задохнулась. Он считает любовь чем-то вроде биржевой сделки! Какой негодяй!

Девушка с трудом подавила гнев.

– В таком случае, – так же деловито предложила она, – почему бы не плыть по воле волн и не наслаждаться вниманием прекрасного пола?

– По одной весьма веской причине. – Гай, слегка нахмурившись, помолчал. – Я помолвлен и скоро женюсь.

Глава 7

– Что?!

Она едва не поперхнулась вином и неверной рукой поскорее отставила бокал. Казалось, сама земля разверзлась у нее под ногами.

– Да вы чем-то шокированы? – осведомился Гай, испытующе глядя на нее, но Корри не могла найти ответа. Какое ей в конце концов дело до его личной жизни? И все же откуда взялось это странное ощущение пустоты, точно ее ограбили или подло обманули, заставив поверить, будто ей принадлежит нечто бесконечно ценное, а потом безжалостно отобрали да еще и посмеялись. Как могла она столь жестоко ошибиться в Гае де Шардонне? Он казался таким равнодушным, холодным, истинным ценителем женщин, опытным охотником, от которого не ускользнет добыча, включая ее самое.

Негодование и гнев переполняли Корри. Похоже, ее соблазнили принять участие в конкурсе, где победитель давно уже определен? Это несправедливо. У любой игры есть правила.

– Шокирована? Можно сказать и так. Насколько я понимаю, вы уже были обручены, когда предлагали мне идти к вам на содержание?

– Естественно. – Он вежливо склонил голову. – Но если позволите напомнить, предложение исходило от вас.

– Возможно, – запальчиво бросила девушка, краснея, – но я что-то не заметила особенных колебаний с вашей стороны!

– Но отвергнуть столь очаровательное предложение было бы непростительной грубостью!

Он слегка коснулся ее руки донышком ледяного запотевшего бокала; прозрачная капля скатилась на тыльную сторону ладони, и девушка вздрогнула.

– Вы… как там по-английски… поразили меня в самое сердце. Однако так или иначе, я твердо намереваюсь разорвать перед свадьбой наши… отношения.

– Как предусмотрительно с вашей стороны, – прошипела Корри. – Как… галантно.

– Надеюсь. А ваша роль будет заключаться вот в чем: я из почтения к невесте, уважая ее нежные чувства, нанимаю компаньонку, чтобы она удерживала меня от всяких неосторожных поступков и рискованных похождений. И мой план прекрасно удался. При виде вас все эти женщины – а в мире нет созданий прекраснее, изящнее, очаровательнее парижанок – дважды подумают, прежде чем попытаются совратить меня с пути добродетели. К завтрашнему утру весь Париж заговорит о вас.

– А ваша невеста? Как насчет нее? Что она подумает, узнав обо мне?

– Ничего, – равнодушно заметил Гай. – Мы друзья. Помолвлены чуть ли не с детства. Возможно, эта новость… позабавит ее.

– Насколько я поняла, она – ваша родственница.

– Да, кузина, – с некоторым удивлением отозвался Гай. – Откуда вы знаете?

– Догадалась.

Ей было известно о французских браках куда больше, чем подозревал Гай, особенно если речь шла о высших кругах. Бедная его невеста – обрученная с колыбели, вынужденная подчиняться условностям и обычаям, а заодно и необходимости сохранить нетронутым семейное состояние. Брак по расчету – как это печально! Да еще с чванливым, бесчувственным бабником, не пропускающим ни одной юбки!

– И вы, конечно, будете верны жене?

Ни в голосе, ни на лице не отразилось ни малейшего презрения, которое она испытывала к этому человеку.

– Естественно. Пока это будет необходимо.

– Ну разумеется, сын и наследник, продолжатель рода.

Чисто французская расчетливость! Но где же страсть, желание, романтика, все, ради чего стоит жить?

– А ваша невеста… те же правила распространяются и на нее?

– Нет, – оскорбленно процедил Гай. – Незамужней женщине позволяется многое, даже измена, но после свадьбы?! Никогда!

– Понятно.

Ее симпатии к несчастной невесте утроились.

– То, что дозволено вам, немыслимо для вашей жены.

– Таковы неписаные законы света, – пожал плечами Гай.

«Слава Богу, ко мне это не относится», – едва не выпалила Корри, но он опередил ее:

– Боюсь, спор не имеет смысла. Не все так помешаны на независимости, как вы, не говоря уже о том, что далеко не каждая женщина добивается ее столь эксцентричными методами. Но в любом случае брак – не та тема, которую надо обсуждать. Так вы принимаете предложенный пост или нет?

Корри уставилась на белоснежную скатерть. Какой-то бесенок подталкивал ее ответить на светившийся в глазах Гая вызов. Он воображает, что может играть с ней, использовать в своих нечестивых замыслах. Но как бы месье не пришлось сто раз пожалеть о той минуте, когда ему взбрела в голову мысль нанять компаньонку! Как только Корри давали поручение – убирать ли гостиничные номера, запомнить арию или надзирать за прожженным донжуаном, – она старалась изо всех сил.

– Принимаю. Заманчивое предложение. Учитывая нашу взаимную неприязнь, это один из немногих случаев, когда мы могли бы быть друг другу полезны.

– Прекрасно.

Он и виду не подал, что укол достиг цели. Они встали, и Гай с неизменной учтивостью проводил ее к машине, но сам не сел.

– Куда вы собрались? – пробормотала она, мгновенно охваченная паникой.

– По делам. – Опять эта загадочная улыбка! – Сегодня вечером вы мне не понадобитесь. Андре отвезет вас домой. Предлагаю лечь спать пораньше. Завтра будьте готовы к десяти утра.

И прежде чем Корри успела расспросить его подробнее, Гай сделал знак водителю, и машина рванулась вперед. Корри зябко поежилась. При всех своих недостатках Гай де Шардонне был единственным ее знакомым в Париже.

На столе в холле она нашла маленький сверток, адресованный ей. На приложенной карточке было напечатано:

«Пункт четвертый».

Внутри оказалась эмалевая табакерка, которая могла бы принадлежать Марии Антуанетте, наполненная до краев голландским драже в шоколаде.

Но Корри так устала, что ей было не до шоколада. Гай Шардонне – такой непонятный человек. Странный. Даже его щедрость казалась бездушной и холодной.

Девушка вздохнула. Почему мысль о скорой женитьбе Гая так неприятно гложет ее? Корри следовало бы радоваться, поскольку в этом случае она в полной безопасности. Зачем же мучиться? Ведь она вовсе не хотела бы заполучить Гая! Нет, это всего лишь уязвленное тщеславие.