Незнакомец - Кэйитиро Хирано

люди не хотели регистрироваться, чтобы избежать военной службы. Именно поэтому правительство тогда активно продвигало образовательную систему ассимиляции для всех граждан империи с единым языком и символами.

— Но это был замкнутый круг только для своих. Ведь основы этой системы образования лежали в непрерывной императорской власти, длящейся тысячелетия, и институте семьи.

— То есть те, кто не были зарегистрированы в реестре, отвергались государственной системой.

— В пример можно привести хотя бы Корейский полуостров и то, как японская политика ассимиляции работала там.

Накакита знал о происхождении Кидо, поэтому, видимо, проявляя такт, подчеркнул, что такая политика, разумеется, должна заслуживать критики. Когда Кидо кивнул в знак согласия, Накакита продолжил:

— В любом случае в наше время для идентификации личности в основном используется сертификат о регистрации по месту жительства, удостоверяющий имя и адрес владельца. А после внедрения системы «Мой номер», в которой каждому гражданину присваивается уникальный код, система семейных реестров станет не нужна.

— Это верно. Хотя так будет проще подменить свое удостоверение личности.

— Рано или поздно в базу будут внесены и биометрические данные граждан. И тогда от системы будет уже не скрыться.

— Да. Как бы то ни было, но такие люди, как Дайскэ Танигути, именно из-за существования системы семейных реестров хотят порвать связи со своими семьями.

— А что же Икс? Если у него все же была изначально регистрация, то первое, что приходит на ум, — он скрывал свою судимость. За какое-то тяжелое преступление. Ведь, наверное, человеку непросто, оттого что и государство, и общество из соображений безопасности с подозрением следят за тобой.

— Да… в этом есть резон.

— Но у Дайскэ Танигути ведь нет судимости?

— Нет.

— Тогда…

Кидо, сложив руки на груди, задумался. Накакита тоже лишь пожал плечами и больше ничего не сказал.

После разговора с Накакитой Кидо просмотрел уголовные дела, связанные с социальным обеспечением, и вскоре наткнулся на записи о необычном судебном деле, случившемся шесть лет назад.

Мужчина пятидесяти пяти лет, проживавший в токийском районе Адати, выдавал себя за другого мужчину шестидесяти семи лет и незаконно получал его пенсию. Но он не просто мошенничал, присвоив себе имя другого, а по обоюдному согласию обменялся с ним записями в реестре.

Другой же пошел на сделку, потому что собирался жениться на тридцатилетней женщине. Он хотел убедить ее в том, что это его первый брак, и уменьшить огромную разницу в возрасте.

В суде был вынесен приговор: за внесение ложных сведений в оригинал нотариально заверенного электронного документа и использование этого поддельного документа пятидесятипятилетний мужчина был признан виновным и приговорен к одному году лишения свободы и трем условным годам. Внимание Кидо привлек еще один фигурант этого дела, посредник, который участвовал в сделке по обмену семейными реестрами.

Посредник за соучастие тоже получил условный срок, но позже был арестован по подозрению в инвестиционной афере в несуществующем бизнесе и приговорен к трем годам лишения свободы.

Это произошло в 2007 году, как раз в то время, когда Дайскэ Танигути съехал из своей квартиры в Осаке, а Икс появился в городе S. В записях дела было отмечено, что посредник провернул тогда не одну, а несколько аналогичных сделок по обмену реестрами, за что каждый раз получал комиссионные.

Читая записи, Кидо пришло в голову, что Танигути и Икс могли познакомиться именно через этого агента. В ходе дальнейших поисков он выяснил, что посредник отбывает наказание в тюрьме Йокогамы. Это было всего в тридцати минутах езды на электричке от его дома, поэтому Кидо решил навестить его.

В тюрьме Йокогамы содержались заключенные класса «В», характеризовавшиеся «преступными наклонностями, включая рецидивистов», и преступники класса «F» — «иностранцы, требующие особого от японцев обращения». Кидо, который занимался последнее время только гражданскими делами, не был там уже лет десять.

Заключенный, с которым он планировал встретиться, предложил первую половину дня, поэтому в десять утра Кидо на входе сообщил охраннику о визите.

День был облачный и прохладный. Если бы не окружающая тюрьму стена, здание можно было бы принять за школу. Кидо вспомнил книгу Мишеля Фуко «Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы», которую читал еще в университете.

При входе Кидо заполнил форму для посещения и сдал вещи. У мужчины, с которым он собирался поговорить, была необычная фамилия — Омиура. Когда в письме Кидо написал, что хотел бы расспросить его об одном деле шестилетней давности, тот сообщил, что ответит на его вопросы «с удовольствием». Это было странно, ведь Кидо был для него совершенно неизвестным адвокатом.

Вскоре в сопровождении охранника в комнате для встреч появился Омиура. Это был лысый пухлый мужчина в возрасте около шестидесяти лет. Его правый глаз был больше левого, на лбу, покрытом глубокими складками морщин, росли короткие редкие брови. У него был маленький рот, придающий ему сходство с карпом. Увидев Кидо, Омиура радостно улыбнулся:

— Кто бы подумал, что меня навестит такой красавец адвокат! Знаете, у меня по поводу собственной внешности комплекс неполноценности. Даже то, что я оказался здесь, видимо, случилось оттого, что я пытался его преодолеть.

Омиура оценивающе рассматривал Кидо через прозрачную пластиковую перегородку, слегка наклонив голову. Он немного шепелявил, казался вполне приветливым, хотя по первому впечатлению в нем скрывалось достаточно внутренней силы, чтобы убить, если кто-то посмеет его обидеть.

Слова о красоте Кидо воспринял как лесть, однако Омиура нарочито добавил, что чувствует собственную «неполноценность». А вот это показалось Кидо правдой. Прищуренный левый глаз и широко раскрытый правый будто символизировали эти противоположные намерения: скрыть что-то одно и заставить собеседника поверить во что-то другое.

Не обращая внимания на странное приветствие, Кидо уже собирался перейти к основной теме, когда Омиура спросил:

— А вы ведь кореец, сенсей?

Кидо нахмурился, но не сразу нашел ответ, словно ему сдавили горло. Когда через мгновение он выдохнул, то понял: его дыхание и правда остановилось на секунду. Охранник просто сидел рядом, не реагируя на их разговор.

— Ведь это так?

— Я должен ответить?

— По вашему лицу сразу же видно. Особенно форма глаз и носа. Я сразу же могу заметить разницу.

— Моя семья в третьем поколении живет в Японии. А я являюсь гражданином этой страны.

Перед глазами у Кидо промелькнуло собственное отражение в зеркале в ванной, которое он видел каждое утро. Он рассердился, но не хотел терять минуты, отведенные для визита, поэтому не показал виду. Омиура, кажется, благодаря этому восстановил баланс между чувством физической «неполноценности» и превосходством, после чего улыбнулся, приоткрыв рот так, что обнажились только верхние зубы.

Кидо кратко представился и объяснил причину своего визита. Омиура время от времени кивал,