Ядовитые узы, или Два зельевара — гремучая смесь (СИ) - Лоринова Екатерина

Забраться вверх по холму, поросшему жесткой травой, было не в пример проще опыта с забором. К закрытой двери вели вырубленные ступеньки, чем я без ложного стеснения воспользовалась.

И что теперь? Дверь из цельного камня явно открывалась ключом-артефактом. Нервозности добавляли пронзительные удары по барабанным перепонкам – совсем близко, но я знала, что пока грифонша сидит на яйце, и криком будто компенсирует невозможность добраться до нарушителя. Выжить бы после этой встречи…

«Уколи палец, – деловым тоном последовал ответ, – доля моей крови поможет вскрыть магию камня».

Я чуть не присвистнула. Снартарийская кровь и жизнь продлевает, и вскрывает замки?

«Не замки, только артефакты с древней магией. И не обобщай всех снарров», – добавил он словно бы… уязвленно.

Не все, а только не прошедшие выборы «теневики»? Понятно.

Страх от того, что в эту самую минуту на крик грифонши сбегутся смотрители, подогревал раздражение на эльфа. На его шантаж, на то, что втянул меня в опасное и до конца неясное дело. «Не обобщай» – хаха! Как интересно он себе цену набивает, вот только зачем? Какая ему разница, что я думаю о его неудачах? Сделку мы уже заключили. Кстати, о сделке. Ожидание работало против меня, поэтому я подошла вплотную и царапнула пальцем по острому выступу на камне-двери. Подобралась, как перед скачками, каждая мышца была напряжена до предела.

Да так, что я пропустила момент, когда дверь бесшумно поехала в сторону, открывая темный полукруглый вход. Только янтарные глаза горели двумя фонарями, очерчивая темную фигуру грифонши на гнезде.

Мощные плечи льва и по-львиному сильные, сложенные перед собой лапы. В темноте не видно, но я знала, что они покрыты черно-белыми перьями, как и орлиная голова. Судя по силуэту, «мать» не уступала размерами самым крупным боевым особям, за которыми я могла только наблюдать.

После криков на все лады я ждала по меньшей мере атаки, но грифонша, напротив, замолкла и изучающе уставилась на меня. Только хвост с густой кисточкой нервно бил по воздуху, поднимая в воздух пыль и сор. О Солнце, во что, во что я ввязалась?! Для них ни вербальных, ни ментальных команд нет! Как остановить разъяренную зверюгу, если она на меня накинется?

«Не накинется. Протяни к ней руку».

В эти мгновения я целиком и полностью была марионеткой снарра. Тогда, у обрыва, несмотря ни на что, между нами был выбор. Но теперь колдовской круг зависимости замкнула грифонша. Словно подчиненная чужой воле, моя рука, дрожа, начала подниматься.

«Другую, что ты поранила».

Полульвица вскинула орлиную голову и, клянусь, повела бы ноздрями, если б могла. Она чуяла кровь. Мою кровь. То есть его… гхар! До чего мерзко осознавать это единение… хозяина и его куклы. С завороженным взглядом грифонша рывком оказалась передо мной – оставив гнездо! – и провела языком по саднящей ранке.

…Бессмертный свидетель, Исток у круга нашей жизни… За последние сутки я молилась чаще, чем впечатлительная Лилиенна за месяц.

«Хватай яйцо, пока она не оклемалась».

Я открыла глаза – грифонша пребывала в подобии алкогольного или наркотического опьянения. Устроившись у моих коленей, как верный пес, она лежала, забыв обо всем. Прикрытые веки слегка подрагивали.

Надо забрать яйцо.... А прежде перешагнуть через внушительное тело и вернуться тем же путем. Больше никогда на это не соглашусь!!!

«Больше и не потребуется, храбрая девочка».

Вот храброй я себя не чувствовала совершенно, но поддержка эльфа вновь придала сил.

«Смел не тот, кто не боится, а тот, кто преодолевает свои страхи», – зачитал ученую цитату снарр.

Я сунула пестрое яйцо в сумку, как обычную дыню, и побежала со всех ног. За моей спиной дверь встала на свое законное место, и только тогда ко мне вернулась способность соображать. Облегчение затопило до кончиков заледеневших пальцев.

Но только начался спуск, по спине что-то ощутимо ударило. Только не это… пожалуйста…

Удар повторился, сопровождаясь характерным треском. Детеныш вылуплялся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вот и все. Теперь моя жизнь точно закончится, и закончится с позором. Успею ли я отбежать от яйца на достаточное расстояние, прежде чем новорожденный закричит, и сюда сбежится весь преподавательский состав, а потом городские власти и представители Селестара?

«Просто придуши его», – жесткий безапелляционный приказ. Вот и грош цена эльфийским клятвам…

Ни за что! Мысли лихорадочно метались от одного решения к другому, а ноги бежали, повторяя пройденный маршрут. Будто заговоренная лошадь из старых сказок.

На ходу, не останавливаясь, я перевернула сумку со спины на живот и обхватила яйцо, чтобы оно не раскололось раньше времени. Напрасная попытка, сопровождаемая хмыканьем снарра – удары стали сильнее и чаще.

И вот настал момент, которого я ждала с обрывающимся сердцем – забавный малыш высунул из сумки маленькую голову в желтом пушке – ну чем не цыпленок? В другой жизни я бы умилилась.

Нет, я не променяю его жизнь на свою.

Он к чему-то принюхался… и я, действуя по чистому наитию, пододвинула к нему ладонь.

«Ты гениальная и сумасшедшая», – прокомментировал снарр десять неповторимых мгновений спустя, когда детеныш отведал нашей общей крови и уснул у меня на руках.

Скажи, что она ему не навредит!

«Нисколько. А теперь выбирайся, и побыстрее – твоя очередь «пить зелье».

Глава 14. Данари, или Лабиринты откровений

Чуть раньше, в ту же ночь

Я благодарила богов за то, что Кора вошла. Сердце колотилось, как у загнанного зайца – что бы случилось, не загляни она с подсвечником на кухню? Аура Вейдена полыхала марганцовочным волнением и чем-то алым, похожим на страсть. Цвета ауры определяют оттенок настроения, а диаметр свечения – интенсивность эмоции. А судя по тому, что глубокий карминовый заполнял всю комнату, эмоции мужчины грозили выйти из-под контроля. Хорошо же ему мозги снесло. Больше никогда не буду с ним пить. Да вообще буду держаться подальше, как только представится возможность. Переживу процедуру дознания и постараюсь куда-нибудь съехать. Я обхватила себя руками, продолжая чувствовать жар хватки Вейдена. Похоже, для меня выпивка тоже стала лишней.

Но одно доброе дело она сделала – я мгновенно уснула, едва голова коснулась подушки. Без нее вряд ли удалось бы – на новом месте, да перед судом.

– Данари, просыпайтесь, – кто-то мягко тормошил за плечо секунду спустя. Стрелки на круглом часовом механизме показывали семь – не иначе как злобный маленький народец из легенд подкрутил их, чтобы подшутить. Но вот Кора распахнула ставни, и в комнату хлынул серый предрассветный свет.

Через час слушание. Гхар! Острый парализующий страх – страх перед тем, что от тебя не зависит, обжег сухое горло и свел желудок.

– Все будет хорошо, – совсем как когда-то тетка, успокаивала сестра Вейдена. Меня успокаивает близнец врага в их собственном доме? Не хватало еще, чтобы ее братец увидел. Это мгновенно помогло собраться.

– Благодарю. Даст Солнце, так и будет. У Вас найдется кувшин воды?

– У меня найдется кое-что получше, – улыбка мгновенно преобразила строгое лицо Коры, – пойдемте со мной.

Она толкнула незаметную дверь за кроватью – как я раньше думала, кладовую. Так и оказалось – стены опоясывали узкие полки с моющими снадобьями, на гвоздях висели банные халаты, но место посредине оставалось пустым. Какое нерациональное использование рабочего пространства! И непонятная труба совершенно не вписывается в интерьер. Как бы намекнуть на это хозяйке поделикатнее…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Это изобретение брата, – с гордостью произнесла лиронна Вейден. Ну теперь понятно, его рук дело. Только с какой радости величать нерациональность «изобретением»? Может, еще бардак в гильдии ремесленников патентовать, как средство для отпугивания нежданных гостей?

– Простите, Вы же впервые видите подобное, – спохватилась Кора и нажала на какой-то рычаг в стене. И тут из трубы потекла вода! Множество струй! Я отскочила к самой двери, и только оказавшись в безопасности, заметила сток в полу.