Поцелуй со вкусом крови - Таня Свон

первый урок. Мне почему-то казалось, что она передумает. Однако намерение Найвары учиться оказалось весьма твердым.

Она не сбежала после первых неудачных попыток и, что удивило меня еще больше, не стала кривить нос на мои задания. Обычно «будущие художники» весьма неохотно рисуют один и тот же простой предмет с нескольких ракурсов. Хочется сразу приступить к чему-то более серьезному, красивому, а не уделять часы и дни шарам и кубикам.

Но Найвара оказалась послушной и исполнительной ученицей. Потому и прогресс наш шел быстрее, чем я ожидала.

– Если дорисую сегодня это яблоко, то подарю Сариэль, – пыхтела над натюрмортом Найвара. – Она как раз интересовалась, чем это мы с тобой занимаемся.

– Ты не сказала сестре, что учишься рисовать?

– Неа. Хочу сделать сюрприз.

Что ж, теперь понятно, что значил взгляд Сариэль, которым девушка одарила меня сегодня, когда мы пересеклись на главной лестнице. Мне сразу показалось, что она смотрит с подозрением и интересом. Теперь я знала это наверняка.

– Странно, что Сариэль меня не спросила, – вслух решила я, а Найвара фыркнула.

– Думаю, Сари остерегается тебя.

– С чего бы?

– Она считает, что ты новая… Хм… Как же это слово? А! Фаворитка господина!

– Бред.

Найвара, не отрывая глаз от рисунка, а карандаша от бумаги, пожала плечами:

– Многие теперь так думают.

Хотелось бы поспорить, но я не стала и перевела тему на рисование. Найвара снова допустила ошибку в построении, но мы легко ее исправили. И пока она продолжала черкать грифелем по желтоватой бумаге, я вновь углубилась в мысли.

Какая из меня фаворитка? По локоть в мыльной воде, в скромном платье прислуги. Еще не так давно со мной даже разговаривать боялись. Игровой вечер исправил ситуацию. Теперь меня избегают заметно меньше, но приходится гадать – почему? То ли Каян оказался прав и простая забава сделала меня ближе к обитателям Розы, то ли все дело в слухах о нас с Рафаэлем.

Какая же глупость все-таки!

Найвара резко вскинула голову одновременно со мной, когда из главного зала донесся какой-то шум. С залом столовую разделял небольшой переход по коридору, поэтому мы отчетливо услышали незнакомые голоса.

– Кто-то приехал? – Найвара встала из-за стола, чтобы направиться к коридору, но я поймала ее за руку.

– Не ходи, – приказала я тихо и приложила палец к губам.

Найвара нахмурилась, серые глаза стали похожи на грозовые тучи. Она неохотно кивнула и отошла назад. Ее взгляд стал внимательнее, когда кто-то из незваных гостей назвал мое имя и спросил, где я.

– Это рыцари луны, – осела на стул я.

Вот и все. Рафаэль позвал магов, надзирающих за другими чародеями? Или это обычная проверка от круга луны? Без разницы, ведь исход будет один. Мое тело, знаки на нем – прямое доказательство вины.

– Зачем они пришли? – шепотом спросила Найвара. – Проверить, как ты устроилась, да?

Она хотела подойти, но я остановила ее:

– Спрячься.

– Куда? Зачем? – оторопела она.

Я собрала со стола бумагу и карандаши, всучила их Найваре и потащила к нише, скрытой за гобеленом. Там темно и тесно, но и Найваре долго торчать в укрытии не придется.

– Тиа! – взвизгнула она, заставив меня шикнуть. Уже шепотом она спросила: – Что происходит?!

Я смотрела в ее глаза, наполненные слезами, и сердце щемило от чувства вины. Если кто-то хоть на миг заподозрит, что я могла передать Найваре запретные знания, полученные из той книги, девчонку накажут вместе со мной. Можно сколько угодно убеждать, что мы занимаемся рисованием, и только, но на слово никто не поверит. Нас обеих потащат на допрос к жрецам Великого Судьи. Найвара, конечно, докажет свою невиновность, но настрадается перед этим и напугается на всю жизнь вперед.

– Не высовывайся, – попросила я, подталкивая Найвару за гобелен.

Я видела недоумение в ее глазах и нарастающее желание взбунтоваться. Еще немного, и Найвара взорвется возмущенной тирадой.

Поэтому я соврала первое, что пришло на ум:

– Вечера я должна проводить в уединении, чтобы укреплять свои магические силы. Меня накажут, если увидят тебя.

Найвара недоверчиво хмурилась лишь секунду, но потом все же кивнула и сама задернула тяжелую ткань. Гобелен идеально спрятал девочку. Ничто не намекало, что в столовом зале есть кто-то, кроме меня.

Кроме двух стульев, отодвинутых от стола, за которым мы сидели…

Я рванула туда и успела задвинуть стул Найвары как раз за мгновение до того, как в зал вошло с десяток незнакомцев в серебряных одеяниях. Женщины в платьях, подол которых стелился по полу, а мужчины – в костюмах, из-за цвета напоминающих доспехи. У каждого – пояс с серебряной застежкой в форме месяца, между рогами которого – цветная бусина. В зависимости от цвета по ней можно судить о специализации мага. Белая – лекарь. Черная – жрец. Синяя – языковед. Зеленая – маг переноса. Желтая – чтец звезд.

Я склонилась перед самыми влиятельными членами ложи круга луны – ее рыцарями, как того требовали правила, и разогнула спину, лишь когда мне это позволили сделать.

– Здравствуй, Тиа, – вперед выступил мужчина лекарь. Все остальные выстроились полукругом за его спиной. – Ты знаешь, кто мы?

– Да, светлейший. Для меня честь предстать перед рыцарями луны.

Во рту пересохло. Я говорила то, что требовалось. То, чему меня учили. Но больше всего хотелось рассыпаться на пылинки и раствориться в воздухе.

В ложу круга луны после десятилетней службы попадают многие маги, которые показывают себя верными и исполнительными, решают не оставаться у господина или не находят себе другого. В ложе чародеи работают на королевство. Их основная задача – контроль своей же стихии. К большой цели движутся мелкими шагами, поэтому ложа занимается разбором программы обучения магов, коррекцией их службы и надзора. Словом, бумажная волокита.

Лучшие из лучших же становятся рыцарями луны, и их полномочия куда обширнее.

Рыцари луны – надзиратели за выкупленными магами. Если они узнают о том, что я совершила, то могут провести ритуал усмирения хоть в Розе Гаратиса. Они – опора для магов, если те строго следуют правилам. Они же – палачи для тех, кто осмелится ступить за границу дозволенного.

– Перейдем сразу к делу, – бегло осмотрев зал, сказала женщина в маске из белого стекла. Если бы не черная бусина на ее поясе, то именно по маске можно было бы догадаться, что передо мной жрица. А материал, из которого она сделана, подсказывал, что чародейка может говорить с Лунным Стражем, единственным выжившим из древних богов.

Я нашла взглядом среди прибывших рыцарей мужчину в маске. У этого жреца она была безупречно черной.