Мой опекун - чудовище (СИ) - Светлана Ершова

– нахмурился я недоумённо.

– О том, что ты расстался с графиней Кёрн, уже весь свет гудит. Получается, в твоём доме, не считая слуг, проживают всего две женщины, и я не думаю, что это принадлежит баронессе! Фасончик, может, и её, но вряд ли ты позарился на старуху, – ткнул он пальцем куда-то мне за спину.

Стремительно обернулся и застыл, ошеломлённо глядя на крохотные кружевные трусики, белым флагом висящие на углу резной рамы с портретом моего отца. Перед глазами замелькали картинки прошедшей ночи. К сожалению, нечёткие и разрозненные. Как Аська оказалась в моих объятиях, я не помню. А вот что она пыталась меня оттолкнуть – очень даже. И то, что считал всё сном, но, несмотря на это, не перешёл черту, запомнилось отлично.

Дьявол! Она ж меня ненавидит теперь ещё больше! Вытащил из загребущих ручонок Марино, чтобы тут же самому...

Так, мне срочно нужно её увидеть. Попытаться как-то объясниться! Ага, и как ты себе это представляешь?

«Аистёнок, извини, что едва не взял тебя против воли, просто я уже на стену от желания лез, вот напился и сорвался. Бывает! Сделаем вид, что ничего не было? Опыт-то у нас имеется!»

Чувствую себя кретином, насильником и скотиной в одном лице. Получится ли теперь вымолить прощение?

– Что замолчал, нечего сказать? – напомнил о своём присутствии король.

– Я уже всё сказал, держитесь вместе с племянником подальше от меня и Асении. Тебе пора, пока стража весь мой газон не вытоптала.

– Когда ты научишься вести себя согласно правилам приличия? Я твой король, ты априори обязан меня уважать.

– Я не разбил тебе нос за то, что ворвался с утра в мой кабинет, не позволив дворецкому доложить о своём визите. Считай, лимит по уважению на этот год я выполнил! И ещё я трижды спасал твою шкуру от заговорщиков. Это считается?

Бросив на меня злой взгляд, Антидор молча вышел в коридор. Я его понимаю: бессилие бесит, особенно, когда ты больше пяти сотен лет являешься первым лицом королевства, а поставить зарвавшегося сопляка на место не можешь. Но сейчас мне точно не до монарха и его ущемлённого самолюбия.

Сдёрнув с портрета трусики и смяв их в кулаке, направился в столовую. У меня от страха и стресса похмелье и то прошло. По крайней мере о головной боли забыл напрочь!

Асения и Ильма уже сидели за столом. При моём появлении подопечная уткнулась в тарелку, пряча глаза. Баронесса, напротив, внимательно осмотрела меня. Убрав за спину руку с кружевным лоскутком, тоже поглядел вниз. Брюки мятые, рубашка выглядит не лучше, ещё и расстёгнута до солнечного сплетения, на голове наверняка бардак, но об этом остаётся только догадываться. Вот тебе и герцог!

Но баронесса Лилиот – кремень! Промокнув губы салфеткой и отложив её в сторону, она встала.

– Доброе утро, ваша светлость. Уильям, что-то я сегодня неважно себя чувствую, присмотришь за Асей сам?

– Да... Да, конечно! – выдавил я улыбку, взяв себя в руки.

Такое поведение – нонсенс для камеристки и для Ильмы в частности. Что эта змея задумала?!

33

АСЕНИЯ.

Мы с Уильямом остались наедине, и в столовой повисла угнетающая тишина. Несмело подняла взгляд. Герцог в волнении зарылся пятернёй в волосы, откидывая их со лба, тяжело вздохнул и наконец заговорил. Если это можно так назвать.

– Ася... Я... Мы... Принц...

– Где? – спросила, не скрывая язвительных ноток в голосе, и заинтересованно заглянула под стол.

– В лазарете! – рявкнул Блеквуд. – Мне и так нелегко, можешь не издеваться?

– Я внимательно тебя слушаю.

– То, что случилось ночью...

Он замолчал, а я испугалась откровенного разговора и решила всё отрицать. Вдруг получится скрыть свои посягательства на герцогское тело? Как ни крути, это я начала его домогаться, а признаться в подобном поведении стыдно.

– А что случилось? Лично я прекрасно выспалась!

– Не лги! Не думаю, что это принадлежит Ильме!

Прямо передо мной на стол опустились злосчастные трусики. Правильно, Уил же привык общаться с преступниками, вот и начал допрос с предъявления улик. А я отлично умею делать невинное выражение лица и увиливать от ответственности. Мисс Веллир подтвердит, она одиннадцать лет на это любовалась!

– Почему нет? Баронесса следит за своей внешностью и вполне может носить такое бельё!

– Согласен, но это не её!

– Принца?

– А он-то тут при чём? – опешил опекун.

– Откуда я знаю? Ты первый о нём вспомнил, вот я и подумала, что Марино под подозрением.

– Асения!!! – стремительно шагнув вперёд, герцог опёрся руками на стол и, склонив голову, попросил: – Посмотри, у меня нет дырки в черепе?

– Чего?! – ошеломлённо захлопала я ресницами.

– Ну должно же быть дупло, через которое ты мой мозг выклёвываешь! Я с тобой скоро свихнусь! Совершенно невыносимый характер!

– У меня нормальный характер, это у тебя психика слабая! Так ты поведаешь, каким образом принц связан с этими трусами?

Блеквуд как-то резко растерял весь запал, плечи поникли… Опустив голову ещё ниже, он убитым голосом произнёс:

– Я хотел сказать... То, что был пьян в стельку, меня не оправдывает, но я не совершил непоправимого. Ты всё ещё невинна и если тебе правда нравится Квентин...

Слушать и дальше этот бред оказалось выше моих сил! Вскочив на ноги, с угрозой прошипела:

– Герцог Блеквуд, а вас когда-нибудь женщины били? Или сейчас состоится ваш первый опыт?

Он вкинул на меня взгляд, в котором отчётливо сквозила вина. Я словно на стену налетела. Обессилено опустившись на стул, прошептала:

– Ты винишь себя за то, что между нами было.

– Разумеется. Это... нехорошо!

– А мне очень даже понравилось! А если серьёзно… Наверное, ты прав, мне не стоило к тебе приходить и лезть с поцелуями. Понимаю, у тебя только что состоялся болезненный разрыв с Эви и тебе не до новых отношений, тем более со мной. Я твоя головная боль, вечно доставляю неприятности и, скорее всего, навсегда останусь для тебя глупой маленькой воспитанницей. Прости, больше этого не повторится! – не удержалась и под конец речи по-детски шмыгнула носом.

– Аистёнок...

– Сэр, ваш связующий артефакт! – появился на пороге дворецкий.

Уже потянувшаяся ко мне рука Уильяма остановилась на полпути и сжалась в кулак. Глубоко вздохнув, герцог раздражённо бросил:

– Давай сюда!

Открыв шкатулку, он достал сложенный вчетверо лист бумаги, пробежавшись глазами по