Мой опекун - чудовище (СИ) - Светлана Ершова

о пульсирующий клитор.

Внутри меня словно лопнула натянутая струна, и перед зажмуренными глазами вспыхнул красочный фейерверк. Жалобно пискнув, я задрожала и прикусила нижнюю губу Уила. Он зарычал, и между нашими телами разлилась горячая жидкость, намочив так и не снятую ночную сорочку, сбившуюся где-то на талии.

Глядя в потолок, я поглаживала широкую спину герцога, уткнувшегося лбом в холодную кожу дивана над моим плечом, и пыталась понять: что это было?!

Почему он не взял меня, я ведь абсолютно не против? И вообще, во сне можно всё, так что же его остановило?

Не подозревающий о моих душевных терзаниях Уильям, расслабленно выдохнув, перелёг на диван, развернув меня спиной к себе, притискивая ягодицами к стратегически важному органу и, легко чмокнув в плечо, мирно засопел в макушку.

Уснул! А ничего, что я тут маленько в шоке?! Ни стыда ни совести у некоторых, а утром ведь действительно решит, что ему всё приснилось! Бредовая ситуация, и к чему она приведёт – я не в курсе.

Осторожно сдвинула тяжёлую руку и села. Вернула бретельки поруганной рубашки на место, встала и огляделась в поиске остальных вещей. Пожёванный пеньюар обнаружился на диване, пришлось приложить немало усилий, чтобы выдернуть его из-под герцога. А вот трусики пропали без вести! Ну и чёрт с ними!

Поглядев на Уильяма, пришла к выводу, что так его оставлять нельзя. Крепко зажмурившись, потянулась к ширинке, пряча то, что не должно так бесцеремонно выглядывать. А с закрытыми глазами это непросто. Многострадальная сорочка перепачкана мужским семенем и нижнее бельё куда-то сбежало, но я всё ещё девственница, а значит – девушка стеснительная и скромная! Такие члены спящих мужчин не изучают! Даже если очень хочется...

Поцеловала возлюбленного в колючую щёку, выключила ночник и со спокойной душой покинула кабинет.

Добраться до своих апартаментов без приключений не удалось: в коридоре второго этажа, когда до заветной двери оставалось рукой подать, я столкнулась с виконтессой Лилиот. Вот куда она попёрлась среди ночи?!

Окинув придирчивым взглядом мои растрёпанные волосы, помятый пеньюар, полы которого я нервно запахнула плотней, Ильма ехидно спросила:

– Не спится, милая?

– А-а-а... Да... Воды в покоях не оказалось, пришлось спускаться в столовую, чтобы попить, – промямлила я, опуская голову.

Хорошо, что в полутьме коридора не видно, как пылают мои щёки!

– Ну-ну, я так и подумала. У меня та же беда, что-то слуги в этом доме нерасторопные. Спокойной ночи, деточка!

– Спокойной ночи! – буркнула в ответ и сбежала.

Влетев в собственную гостиную, закрыла дверь и, привалившись к ней спиной, выдохнула обречённый стон. Похоже, завтра я сгорю со стыда! Дважды! Сначала при встрече с камеристкой, а после с опекуном. Второе страшнее. Интересно, он вообще вспомнит о том, что между нами было? И если вспомнит, не примет ли это за эротический сон?

Ладно, утро вечера мудренее, будем решать проблемы по мере их поступления. На сегодня и так слишком много впечатлений, чувствую себя выжатым лимоном! Спать, Асенька, шагом марш!

32

УИЛЬЯМ.

С трудом разлепил веки и тут же зажмурился: в глаза, вызывая нестерпимую резь, ударил яркий солнечный свет. Чтобы предпринять вторую попытку, пришлось собрать всю силу воли в кулак. С неимоверным усилием сел и поморщился от жуткой боли. Голова просто раскалывалась, а во рту помойка в пустыне. Вот на кой чёрт я вчера напился?

А, с Аськой прощался, мысленно отдавая её принцу. Придурок. Ну психанул немного, чего так горячиться-то? Всё равно ж никуда я её не отпущу.

Взгляд зацепился за стоящий на столе графин с живительной влагой. Не знаю, кто такой заботливый, но он точно ангел! Я редко бываю в этом кабинете, соответственно, обычно воду слуги здесь не оставляют.

Не слишком уверенно поднялся, взял графин и, проигнорировав стакан, приник к горлышку. Делая большие жадные глотки, практически опустошил тару и глубоко вздохнул. Кажется, немного полегчало. Жаль, ненадолго: насыщенный день только начался!

Дверь за спиной с грохотом распахнулась, и на весь кабинет раздался громогласный вопль:

– Уильям, ты охренел?!

Неторопливо прошёл обратно к дивану, сел, откинулся на спинку и наконец посмотрел на разъярённого короля.

– В чём это выражается? – поинтересовался я хрипло.

– А ты не догадываешься? Представляешь, вчера кто-то напал на наследного принца, сломав ему челюсть, обе руки и правую ногу. Её в двух местах. Ах, да! Я ещё о трёх треснувших рёбрах забыл! Ты случайно не в курсе, кто бы это мог быть?

– Ну... Он меня спровоцировал.

– Каким образом?

– Спросил «Что ты мне сделаешь?»

– И?

– Я сделал всё что смог! Убить-то его ты бы мне не разрешил, – ответил я невозмутимо.

– Уил, ты забываешься! Квентин – кронпринц... – начал было поучительную речь монарх.

– Брось, мы оба знаем, что королём ему не стать. Твой племянничек некромант, а значит, продлить жизнь женитьбой в отличие от тебя у него не выйдет. Ты его ещё не на одну сотню лет переживёшь.

Антидор сдулся, но заткнуть его не так-то просто.

– Ты понимаешь, что парня всю ночь целители латали? За нападение на члена королевской семьи...

– Что? – вновь оборвал я его. – Прикажешь меня казнить? Я всю твою стражу ещё на подходе к моему особняку положу. Закроешь в застенках? Если тебе не жаль тюрьму – попробуй. Я за десять минут от неё камня на камне не оставлю! Тебе нечем на меня давить, все угрозы лишь пустышка. Я подчиняюсь вам, ваше величество, только по собственной воле. Не захочу – не заставишь!

– Твоя вседозволенность пугает. Да, ты мне не по зубам, но обязательно это демонстрировать? Зачем так жестоко с Кветином? Ну потискал он девчонку, и что? Не она первая, не она последняя!

Всё, разозлил! Резко поднявшись на ноги, шагнул к королю и угрожающе прошипел:

– Асения не все! Она моя! Подопечная. Мне что, нужно было этому индюку зад поцеловать за то, что он её едва не изнасиловал? Хрен дождётесь! Надо будет – я и из тебя отбивную сделаю. Хотите жить, ваше величество, не смейте высказываться в таком тоне об Асе. И кобеля своего на цепь посадите, а то в следующий раз я его кастрирую!

Я наступал, побледневший монарх пятился, затравленно бегая глазами по кабинету.

– Если ты решил оставить её себе, зачем было выставлять на брачные торги? Тем более что товар уже испортил! – огрызнулся Антидор чуть слышно.

– В каком смысле?