Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют… - Михаил Башкиров

– Бадминтон гораздо лучше «Преступления и наказания». Ракеткой старушку вряд ли замочишь, даже теоретически.

– Ах, это Любочка, моя дочка, третьеклассница, – гоняет волан с утра до вечера.

– Смеется она у вас заразительно.

– Вся в Марию Георгиевну. Та до беременности такой хохотушкой была, и тоже носилась с ракеткой.

– Какой срок?

– Родит не сегодня-завтра.

– Мальчика?

Задолбал я этим вопросом номинальных отцов.

– Наконец-то. Три девчонки – сами понимаете… Как раньше про таких, как я, говорили – бракодел.

– Как назовете?

– Точно не Идиотом.

– Да, Идиот Идиотович – тяжеловесно и пошловатенько. А вы как думаете, Нинель Осиповна?

Я подключил доцентшу к диалогу.

Директор ветеринарного института располагал неограниченным временем и полномочиями, в отличие от меня, наивного испытуемого, – такого неопытного и беззащитного, такого доверчивого и глупого…

Но тут на спасение втянутых в болтологическое болото нежданно пришел другой болтолог и загрузил Идиота Михайловича отменной карамазовщиной и отборной бесовщиной.

Глянув на людокольную Нинель Осиповну, готовившуюся к затяжному диалогу, я понял, как тяжело придется Комарницкому.

Языком молоть – не ракеткой махать.

Запаришься.

А спаситель крыл цитатами, подтверждая слова двуручным жестом, определяемым современным толковым словарем непроизвольных движений как раскавычивание и закавычивание.

Глава 7 Овуляционное поле

Как только доцентша перехватила дискуссионную инициативу, я незаметно отчалил к доске с формулами, возле которой стоял думающий субъект с недогрызенным яблоком.

– Извините, что нарушаю ваш мыслительный процесс…

– Все равно ничего не получается.

Субъект, забыв об огрызке, нашарил свободной рукой новое яблоко и тут же откусил.

До чего же рассеянны эти мудрецы.

– Слушайте, мне хотелось бы узнать правду об ову… ову…

– Овуляционном поле.

– Вот именно.

– Организуем.

Оставив оба недоеденных яблока на столике, субъект исчез среди жующего и пьющего ученого сообщества.

Неужто смылся мыслитель?

Но субъект вернулся через минуту, и не один.

Доставленный усач оказался не склонным к пустым разговорчикам.

– Поле, вызывающее овуляции, – это наша задача на самое ближайшее будущее.

– Что, пока не получается?

– Почему же? Каждая десятая попытка дает результат…

– Неплохо.

– Но вот с дистанцией – проблема из проблем. Никак не можем увеличить расстояние воздействия.

– А зачем?

– Чтобы не таскать за каждой коровой аппаратуру. Она, знаете ли, весит около центнера.

– Как доцентша, – сказал я невпопад.

– Нет, с людьми мы пока не работали.

– А почему все Пнево считает, что это вы своим аппаратом провоцируете беременность?

– Полная ерунда. Я же говорю – на дистанции не работает. А аппаратура – около центнера весом.

– Тогда кто виноват в принудительных беременностях?

– А вы меня не выдадите?

– Конечно, нет. Оставить коров без аппарата весом около центнера… Как можно!

– Да пусть рухнет парадигма, если я неправ… Это роботехники недоукомплектованные за лаврами спасителей отечества гоняются… Вместо умной сеялки, чудо-плуга и самостоятельной бороны смострячили пенис на реактивной тяге, оснащенный не только искусственным интеллектом седьмого поколения, но и впрыскивателем донорской спермы.

– Не может быть!

– Вот, думаете, почему ни у кого не стоит?

– Если бы я знал…

– Все усиленно сдавали сперму – и надорвались.

– Интересная версия.

– Проверьте криохранилище и убедитесь.

– А зачем это роботехникам?

– Ну как непонятно? Они исключают из оборота генный фонд пролетариев и прочего быдла. Осеменяют материалом, улучшающим людскую породу.

– И что, летающий член впрыскивает всем подряд?

– Нет, скорей всего роботехники делают настройку по феромонам.

Я не стал углубляться в узкоспециальную тему и молча согласился.

– Все зависит от правильной настройки сенсоров на овуляционный цикл.

Я снова молча согласился.

– Представьте картинку: подлетает реактивный член к соответствующим входу, раздвигает стабилизаторами половые губы, выделяет смазку и вторгается по самый двигатель.

– Порнография за гранью фантастики.

– Да, посложней, чем взятие образцов с марсианских каналов.

– Но почему никто из оплодотворяемых столь изощренным способом не помнит насильного спермоносителя?

– Потому как, закончив, члено-робот производит спец-инъекцию, и объект впадает в кратковременную амнезию.

– Убедительные аргументы.

Осталось выпотрошить хотя бы одного настоящего роботехника, причастного к члену на реактивной тяге.

Глава 8 Бульонные кубики

И мне предоставилась такая возможность.

Роботехник с раскормленной до безобразия физиономией, вооружившись фломастерами, занял место у свободной доски.

Я еще никогда не слышал столько непонятных слов за столь короткий промежуток времени.

Но меня выручила доцентша.

Оказывается, толстяк с наслаждением доказывал бесперспективность создания пениса на реактивной тяге, а также пениса, использующего левитационный момент, и пениса на фотосинтезном движке, и пениса с крутящимся моментом, и пениса безынерционного, с гасителем обратной фрикционной отдачи.

Критический настроенный роботехник не унимался, выдавая схему за схемой.

Кое-как выдержав лавину опровержений, я все-таки поставил единственный актуальный вопрос:

– Кто виноват?

Роботехник не сомневался, что к происходящему в Садограде приложили мозги симулякристы.

– Они разрабатывают пищевые добавки, призванные обмануть язык и желудок.

– Вот гады!..

– Они выдают сою за говядину, бобы за баранину, горох за оленину, пшено за конину, а за ослятину, страшно сказать, идет жмых!

– Никогда не пробовал шашлыков из ишака, – признался скромно я.

Но мое признание не было услышано.

– Они синтезируют клетчатку, пахнущую курятиной, индюшатиной, утятиной, страусятиной…

– Никогда не пробовал страусиные окорочка.

Роботехник даже не улыбнулся.

– А от вкусового обмана только шаг до создания сексуальной иллюзии.

Верно подмечено.

– Хозяйка улучшила суп бульонным кубиком, сотворенным подлыми симулякрионистами.

Фломастер рисует окружность.

– Хозяйка отведала страшное варево.

Фломастер штрихует окружность.

– Хозяйка под влиянием потребленного вообразила, что ей предстоит совокупиться с обжорой из рекламного безумного ролика, воспевающего бульонные симулякриационные кубики.

Фломастер добавляет к заштрихованной окружности короткие ручки – кривые ножки.

– Хозяйка зачала от собственного воображения.

Фломастер увенчивает схематичную беременность головкой с полуизвилиной косички, перехваченной бантом физико-математической бесконечности.

– Вуаля!

Антисимулякриационные выкладки, подкрепленные фломастерской избыточностью, убедили меня сильней, чем антипенисная лекция.

– Кстати, вон в том конце зала стоит наиболее продвинутый специалист по чувственному обману.

Роботехник с умелостью, свойственной лишь создателям искусственного интеллекта, науськал меня на идеолога-симулякриста.

Ведущий творец пищевых иллюзий предавался обнюхиванию и облизыванию закусона, уединившись в углу.

Наверное, опасался, симулякрист проклятый, наличия добавок собственного изобретения.

Глава 9 Попытка изнасилования

Нинель Осиповна привычно взяла на себя роль интеллектуальной сводни.

Доцентша двинулась на предварительные переговоры с идеологом-симулякристом.

Я поотстал.

И зря.

Без сопровождения доцентши я не продвинулся дальше тринадцати шагов.

На цифре, приносящей несчастье, кое-кто заинтересовался моим телом.

Голова и ее содержимое их не интересовала.

Мой торс атаковали две шустрые невыдержанные дамы, которые прочирикали что-то о систематизации вредных растений.

Сорняковедка с расширенными зрачками цвета василька (губителя овсовых посевов) принялась расстегивать мой еще поскрипывающий от необмятости ремень.

Сорняковедка с губами цвета маргаритки (губителя озимых) взялась за пуговицы рубахи.

Ремень выдернулся из пряжки.

Обнажился улыбающийся колобок.

– От зайца-педераста ушел… – сказала умильно губительница овсов.

– От волка-трансвестита ушел… – сказала губительница озимых.

– От медведя-фаллоцентриста ушел…

– А от нас, гендерных лисичек, – не вздумай!

Шаг вправо – минет.

Шаг влево – двойной минет.

За побег – седьмая асана тысяча двести девяносто третьей позы.

Сборище импотентов тактично повернулось спинами к чаяниям сорняковедок.

Русская народная сказка:

Штаны – на распыл.

Рубаха – на плаху.

Страшная сказка.

Колобок сморщился.

Колобок скукожился.

Колобок…