Демон поневоле - Леонид Сидоров

Перебирая мягкую шерсть за ушами, Алексей с удивлением почувствовал, что в ладонь каким-то странным покалыванием отдаются контуры кошачьей головы.

— Что за ерунда?

Решив проверить новые ощущения наверняка, медленно положил разомлевшего кота на кровать, зажмурился и несколько раз крутанулся, чтобы сбить себя с толку. Пошатываясь, выставил ладони вперёд и начал поиски кота вслепую.

Переносицу защекотало, словно кто-то поднёс невидимый палец. Появилось необъяснимое ощущение трёхмерного объёма комнаты. Это что?

Сердце взволнованно заколотилось. Чуть привыкнув к невиданными ощущениями, повернул голову и огляделся. Картинка смазалась и с едва заметным запаздыванием послушно передвинулась. Через секунду проявилась серый контур кровати и дышащий серебристый клубок. Есть! Уверенно наклонился и прикоснулся к пушистому мягкому тельцу.

Проведя ещё пару успешных опытов, открыл глаза и растерянно прилёг рядом с довольно мурчащим котом.

«Мама дорогая…. Выходит, всё это правда? Выходит среди тысяч расплодившихся шарлатанов-экстрасенсов действительно есть кто-то стоящий? Выходит есть. А что, собственно, теперь это знание даст? Ну есть и есть…» — успокоившись, уложил кота в ноги и быстро заснул.

Утром после завтрака остановил мрачновато-торжественный Садхир:

— Вечером семья Ракеша зовёт нас на похоронный обряд. Будет сам Вишал и воины. Слуга принесёт тебе подобающую траурную белую одежду.

— Конечно, — вздохнул Алексей, понимая, что отказываться нельзя, хоть и с детства ненавидел всякие похороны.

Солнце скрылось за горизонт. С Ганга потянуло приятной свежестью. Чувствуя себя немного непривычно в чужой одежде, Алексей оттянул ворот и вопросительно взглянул на наставника.

— Уже скоро, — шепнул Садхир.

Рядом тихо переговаривалась большая разновозрастная толпа мужчин. Заметив недоумённый взгляд, гуру наклонился к уху и шепнул:

— По нашим обычаям в похоронах принимают участие только мужчины. Мать, жена и дочери погибшего, конечно же, тоже здесь, но в стороне от остальных, — покосился на группу траурно одетых женщин с детьми, скромно ютящихся у небольшой пагоды.

Наконец показалась большая траурная процессия. Тело погибшего уложили на бамбуковые носилки и завёрнули в белый саван. Носилки бережно несли четверо рослых воинов. Во главе процессии шёл сын погибшего, совсем ещё подросток. Время от времени бросал нищим милостыню и традиционные сладости. В другой руке удерживал глиняный горшочек с горящими углями, которыми будет разожжён погребальный костёр. За носилками шли исключительно мужчины — родственники, раджа, Викрам и мрачные воины.

Заметив Садхира и Алексея, Вишал мрачно поприветствовал одним лишь взглядом и молча указал на место рядом с собой.

Тело Ракеша занесли в пагоду. Воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая только редкими криками ночных птиц, доносящихся далеко из джунглей. Брахман торжественно воздел руки к небу и запел мантры, подготавливая всё ещё заточённую в умершем теле душу к новому возрождению.

Как Алексей ни старался, не понял ни единого слова, но, судя по тому, с каким вниманием слушал Садхир, этот язык был ему хорошо понятен.

Насупленный Ашок сжал ладонь деда. Вспомнилась дорога, окровавленные тела братьев. Чтобы не расплакаться, закусил губу и отвернулся.

Через несколько минут над телом совершили обряд последнего омовения. Воины подхватили носилки и перенесли Ракеша на пирамиду из дров, положив ему на колени сандаловое бревно.

Сын умершего медленно подошёл к изголовью дровяной, обильно политой ароматическими маслами пирамиды и торжественно разжёг погребальный костер. Мгновенно занялось жаркое, пятиметровой высоты бешеное пламя, высоко унося красные искры и ярко освещая собравшихся. Белые одежды окрасились кровавым.

Прощаясь с погибшим, процессия мужчин в траурном молчании медленно совершила ровно семь кругов вокруг костра. Стоять у жаркого огня стало совсем невыносимо, поэтому не сговариваясь, Алексей и старик с малышом отошли от костра подальше.

— Вот и всё. Когда останки превратятся в пепел, брахман развеет его по ветру, дабы он навеки смешался со священной водой. Он поручает тело четырём стихиям: земле, из которой оно развивалось и сформировалось в человека и которая так долго питала его, чистому огню, забравшему тело, дабы дух его также был очищен от всего греховного и мог попасть в вечное блаженство к Мокше, воздуху, которым он дышал и тем самым жил, воде, которая очищала его физически и духовно, поила его и теперь принимает его пепел в чистое лоно своё, — тихо и торжественно пояснил гуру.

Алексей неожиданно вспомнил про могильный курган над погибшим братом Ашока и воинами.

— Я должен сказать тяжёлую вещь. Когда хоронил брата Ашока и воинов, то не разжигал погребальный костёр. Я смог сделать над ними лишь небольшой могильный курган. У нас так принято хоронить погибших, — виновато взглянул на старика.

Садхир задумался.

— О том не печалься. Они погибли в бою за правое дело и в последний миг жизни обрели искупление, завершив земные дела. Я говорил с брахманом.

Немного помолчав, добавил:

— Раз уж ты сам рассказал об этом, скажи, а как тебе удалось победить самого Малгуна?

— Кого?

— То одноглазое чудовище.

— А-а-а…, — Алексей немного задумался над ответом.

— Честно сказать, я и сам пока не понял, что случилось. Чудище загнало Ашока в узкую дыру. Я оказался рядом и решил помочь. Но я был один и без оружия. Тогда я встал на обрыве горной реки и позвал чудище. Оно подошло и замахнулось дубиной. Я схватил камни и швырнул ему в глаз. Чудище оступилось и полетело в реку. А там острые камни. Там он и испустил дух. Сказать по правде, испугался я тогда жутко, аж руки-ноги затряслись!

Садхир печально покивал, сопоставляя с тем, что поведал внук.

— Наверное, боги очень благоволят тебе, раз ты смог уберечься и спасти моего внука, единственного оставшегося в живых продолжателя нашего древнего рода. Хочу ещё раз сердечно поблагодарить тебя. Смалодушничай ты, об этом всё равно бы никто никогда не узнал. Но ты принял мужественное решение и победил, — голос дрогнул.

Костёр почти догорел. Раджа тепло распрощался с родственниками Ракеша. Следом двинулись Алексей и Садхир с внуком.

Тихо переговаривающаяся толпа побрела в деревню. Погрузившись в размышления о бренности бытия, Алексей изредка рассеянно поглядывал по сторонам. Неожиданно внимание привлёк странный паренёк. Не понимая, что привлекло в этом обычном с виду молодом индусе, ненавязчиво оглядел.

На вид лет пятнадцать. «Ага. Всё ясно. Глаза и нервный тик». Похоже, парень немного не в себе. Правая половина лица резко дёрнулась, а взгляд стал явно безумным.

Садхир заметил интерес.

— Да, ты всё верно подметил. Это Лал, сын нашего знатного торговца Индержита, дальнего родственника Ракеша, — печально положил ладонь на плечо. — К сожалению, боги не дали ему душевного здоровья. Он совершенно безвреден и свободно бродит по всей округе. В раннем детстве был обычным ребёнком, но после болезни душевно занемог. В своё время его отец обратился ко мне за помощью. Я сделал для его сына травяной настой, который лишь смягчает приступы. Жаль, что душевные болезни неизлечимы, — с горечью закончил гуру.

Пареньку, который видимо, находился под впечатлением гигантского костра и массового скопления людей, стало намного хуже. Захрипев, упал на землю и забился в конвульсиях. Изо рта пошла пузырящаяся пена.

Люди испуганно вскрикнули и бросились врассыпную. Отец паренька в отчаянии бросился на помощь.

— Помоги ему, Алахей! — окликнул Садхир. — Прижми его тело и старайся удержать голову, а я поищу кусок палки, иначе он откусит себе язык!

— Дорогу, дорогу! — к месту происшествия поспешили воины с факелами.

Алексей с некоторым опасением навалился на выгнутое, словно стальное тело. «Только эпилепсии нам ещё не хватало!» — стараясь не обращать внимания на бессвязные крики, с силой обхватил бьющуюся голову. Безумный вдруг отчаянно вскрикнул и обмяк.

Подбежал изрядно запыхавшийся Садхир с куском бамбука. За дедом прятался испуганный Ашок.

— А ну разойдись! — воины раздвинули толпу.

— Что здесь случилось? — потребовал объяснений раджа.

— Я Индержит, а это мой безумный сын Лал, — дрожащим от волнения голосом, пояснил отец. — У него опять случился припадок, а я не знал, как ему помочь. Но хвала Вишне, рядом оказался уважаемый Садхир и его чужеземный гость. Гуру посоветовал Алахею держать моего сына, чтобы не покалечился, а сам начал искать палку, чтобы сын не смог откусить язык. Когда Алахей сжал голову сына, он вскрикнул и затих!

— Алахей, что с ним? — смягчился Вишал.

Алексей недоумённо пожал плечами и пощупал пульс паренька.