Не верь никому - Джиллиан Френч

ему понравился.

— Не привязывайся ко мне, Бриджес.

Он медленно улыбнулся, но потом рассмеялся, тряся головой.

— Однажды у тебя не получится отделаться глубокомысленными замечаниями. Это случится — я добьюсь тебя.

— Никогда. — Перл направилась к двери.

Было непривычно, что в ее машине, на том месте, где ездили только отец и Риз, сидит Бриджес.

— Можешь на секунду притормозить? — Он указал на круговую подъездную дорогу перед главным домом. — Дед хочет нас проводить.

Беспокойство Перл снова включилось на полную мощность. Она остановила машину и последовала за Бриджесом через сияющий холл в гостиную, где мистер Спенсер стоял у столика с напитками и наполнял свой бокал. Он был уже одет для торжественного вечера в легкий фланелевый костюм, из нагрудного кармана высовывался угол яркого носового платка. Отхлебывая, старик обернулся и с улыбкой и любопытством во взгляде приветствовал молодежь:

— Какие вы оба нарядные. Перл, я с трудом узнал тебя. В этом розовом платье ты похожа на принцессу.

«Скорее уж на Золушку», — подумала про себя девушка.

— Спасибо. А у вас симпатичный платочек.

Несмотря на досадливый стон Бриджеса, мистер Спенсер настоял на том, чтобы сфотографировать пару. Он достал из внутреннего кармана смартфон и несколько раз снял их, даже не дав Перл возможности улыбнуться, а потом снова спрятал гаджет в карман.

— Ты скоро поедешь? — Бриджес взял со столика стеклянный шар и покрутил в руках, отчего блестки внутри закружились вьюгой.

— Как только достаточно наберусь. Такие мероприятия опасно посещать трезвым: есть риск осознать, какая это убийственная скука… — Мистер Спенсер откашлялся, отхлебнул еще и радостно воскликнул: — Возьми «мустанг»! Не возражай. Я попрошу Гаса подать его.

Бриджес взглянул на Перл:

— Ты не против?

— Нет.

Мистер Спенсер приветственно поднял бокал, осушил его, подошел к Бриджесу и сжал плечо внука.

— Я вижу тебя всего пару раз в году. Бог свидетель, я хотел бы чаще проводить с тобой время. Спасибо, что зашел и порадовал старика. — Потом он поцеловал Перл руку — такого с ней еще не случалось; в исполнении мистера Спенсера этот жест вовсе не выглядел наигранным. — Перл, весьма польщен. — Он подошел к столику. — Приятной поездки на «мустанге». — Он кивнул и поднял глаза к потолку. — Эта машина всегда приносила мне удачу.

Перл и Бриджес подождали на улице, пока не подкатил сияющий черный «мустанг» 1966 года. За рулем сидел высокий человек; он сказал только «добрый вечер», вылез из машины, отдал ключи Бриджесу и открыл для Перл дверцу со стороны пассажирского сиденья. Девушка уселась, а человек все продолжал стоять рядом. Перл неловко поерзала, размышляя, не надо ли дать ему чаевые и есть ли вообще у нее с собой наличность.

— Отдай Гасу ключи от своего автомобиля, он поставит его в гараж, — мягко подсказал Бриджес.

— А. — Она покопалась в клатче. — Извините. — Когда Гас, согнувшись пополам, сел в «сивик», Перл увидела свою заработанную тяжким трудом машину глазами Спенсера: древняя, с вмятинами, проседает на почти лысой резине. Девушка кашлянула. — Ух ты! Настоящий лакей.

— Гас всю жизнь служит у нас. Он управляет домом. — Они двинулись к центру города по усаженной деревьями Харбор-роуд. — Дед ездил на этом «мустанге», когда был чуть старше меня. Сейчас автомобиль почти всегда стоит в гараже. — Бриджес слегка улыбнулся. — Полагаю, у него сохранились приятные воспоминания о заднем сиденье.

Так вот какую удачу старик имел в виду. Непроизвольно оправляя подол платья, Перл выглянула в окно на сгущающиеся сумерки. Когда рука Бриджеса легла на ее колено, она не возражала.

13

Целые созвездия белых китайских фонариков ярко сияли над садом и дорожкой, ведущей к главному входу в клуб. Сетки гирлянд сверкали на зеленой ограде, и все окна здания светились. Над крыльцом был растянут плакат с надписью: «Клубу Тенни-Харбор 100 лет», и Перл уже на парковке слышала звуки джазового оркестра, которые неслись над лужайкой.

Они с Бриджесом присоединились к парам, которые рука об руку шли ко входу. Девушка впервые ступала в клуб без униформы и не ожидала, что ее внезапно охватит такое сильное волнение. Перл и Бриджес подошли к дверям, и взгляд привратника задержался на ней — имени официантки он, скорее всего, не знал, а вот в лицо помнил отлично. Он сказал: «Добрый вечер, мистер Спенсер. Мисс» — и пропустил их.

В вестибюле кишела толпа, царило всеобщее оживление. Гости фотографировались на фоне стенда со словами «100 лет клубу», останавливались поприветствовать друзей и только потом переходили в банкетный зал. Когда Перл и Бриджес вошли туда, девушку ослепили огни. Постепенно сотни белых китайских фонариков слились в ее глазах и стали похожи на призрачные шары, плавающие среди тюлевого полога, натянутого под потолком.

В помещении преобладали черный, белый и серебряный цвета, обстановка напоминала монохромные фотографии со старинных балов, и только дамские платья разбавляли сдержанный колорит алыми, бирюзовыми, персиковыми пятнами. Официанты, и мужчины и женщины, были в галстуках; Перл заметила проходящую сквозь толпу с высоко поднятым подносом Индиго в облегающей рубашке с «бабочкой».

Бриджес взял Перл за руку, и они пошли по залу, среди людей, которые чокались бокалами и хохотали. Кое-кто ненадолго останавливал на паре заинтересованный взгляд, но потом, заметив знакомых, бросался с ними здороваться.

Бриджес приблизил губы к ее уху.

— Сумасшедший дом, да?

Перл кивнула, и Бриджес засмеялся, прокладывая дорогу к столику, где собралась группа молодых людей, которые жевали закуски и выглядели смертельно скучающими. Среди них были Куинн и Хэдли. Куинн, в тесном платье без бретелек, приклеилась к крупному парню спортивного вида, с коротко постриженными волосами, — Перл как-то видела его в клубе. Хэдли была в платье цвета морской волны и с розой за ухом; положив подбородок на кулак, она разглядывала толпу.

— Привет, дамы, — поздоровался Бриджес, постучав по столу костяшками пальцев.

Куинн накрыла рукой руку спортсмена и флегматично произнесла:

— Если ты ищешь своего дружка-идиота, то он вон там. — Она указала на соседний столик, занятый в основном взрослыми. Акил сидел в ленивой позе, отодвинув стул от стола, и люди, вынужденные протискиваться