Колумбы российские - Виктор Петров

5

Лисянский, встретившись у Ситки с двумя кораблями Баранова, немедленно же побывал на обоих судах — его интересовало, насколько оборудование и вооружение соответствовало целям правителя захватить остров и отомстить индейцам за их вероломное нападение на русский форт два года тому назад. Трудно представить себе изумление морского офицера Лисянского. Конечно, это была любительская постройка, все было самодельное, а главное — не хватало ни пушек, ни пороха. Все эти недостатки, однако, перекрывались за счет энтузиазма и высокого морального духа команды.

— Требуйте немедленно все, что вам необходимо Для предстоящей военной операции, и это будет доставлено с фрегата «Нева», — отдал Лисянский распоряжение капитанам обоих кораблей. Он обнаружил, что на судах было только по две шестифунтовых пушки и по два четырехфунтовых картауна. Как он писал позже в своих воспоминаниях, — «не было, однакоже, ни пороха, ни такелажа столько, чтобы они могли исполнить свое предприятие с желаемым успехом. Я удивился, как можно было отправить эти два перевозочных бота (так как судами их назвать нельзя) в столь худом состоянии против народа, который сделав преступление, употребил все зависящие от него меры для своей защиты»… Дальше Лисянский добавил: «войдя в хозяйственное распоряжение этими судами, я приказал их начальникам требовать от меня всего нужного, а между тем прибавил на каждое из них по две пушки с достаточным количеством снарядов»…

Трудно представить себе радость правителя Русской Америки, когда он увидел, как значительно пополнились его силы артиллерией «Невы». Одно беспокоило его — отсутствие большой партии байдар, вышедших вместе с ним, но в тумане потерявшихся.

«Неужели все погибли, разметал ураган их по морю…» — беззвучно шептал Баранов, нет-нет да посматривавший на север, не появятся ли пропавшие байдары.

Прошло четыре дня.

— Я так полагаю, господин капитан-лейтенант, — наконец, заметил Лисянскому правитель, — что больше ждать нам нельзя. Люди на кораблях измотаны. Пора и на берег высаживаться, сил у нас довольно, даже и без потерявшихся байдар…

Лисянский вежливо согласился.

— Вы вполне правы, Александр Андреевич. Стоим здесь без дела и тратим время. Нужно начинать приготовления к высадке. Да и супостаты наши, колоши, как видно, изрядно приготовились… Слышал я от разведчиков, укрепились на скале за тяжелыми бревенчатыми стенами и будут там биться насмерть.

— Да, пора на берег! — заметил Баранов, собственно, ни к кому и не обращаясь.

Решил тем не менее послать «Ермака» на розыски исчезнувших байдар. «Ермак» поднял паруса 23 сентября и, подгоняемый свежим ветром, быстро направился проливом на север. Судьба как будто только этого и ждала, потому что в тот же день часам к восьми вечера на горизонте показалась большая партия байдар. Команды кораблей выстроились у борта и шумно приветствовали неожиданно появившуюся флотилию.

— Считай, считай, сколько байдар-то, — нетерпеливо приказал Баранов промышленному, стоявшему рядом.

Тот быстро подсчитал:

— Никак байдар шестьдесят с алеутами да, думается, не меньше двадцати с русскими, Александр Андреич!

Байдары подошли ближе, и Баранов узнал в передовой Кускова, который, подойдя к «Неве», приказал дать залп. Лисянский в ответ отдал распоряжение пустить две ракеты.

Баранов, хотя и рад был благополучному прибытию Кускова, но в то же время сильно расстроился, что большая часть байдар, очевидно, погибла. Тем не менее он приказал повесить фонари на мачты кораблей в надежде, что отставшие байдары таким образом смогут легче найти пункт назначения. Ночью все время подходили разрозненные байдары, но к утру подсчет показал, что их было немного меньше половины от общего количества. Остальные, скорее всего, погибли в море.

Все пять дней, от 18 до 23 сентября, в бухте еще появлялись байдары индейцев. Они что-то кричали, угрожающе поднимали в воздух ружья. Раз даже появился на небольшой байдаре вождь племени Котлеан, который, однако, держался на безопасном расстоянии. Он послал одну из байдар к «Неве» справиться о причинах прибытия русских кораблей и требовал, чтобы они ушли в открытое море.

Баранов потребовал у него заложников-аманатов, прежде чем вести какие-либо переговоры. Когда на следующий день индейцы появились опять со своими требованиями, Баранов передал, чтобы они немедленно освободили своих рабов-алеутов, захваченных раньше, и прислали на корабли аманатов.

Индейцы грозно замахали ружьями, но Лисянский быстро успокоил их, дав выстрел из пушки над их головами.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ: ВОЗМЕЗДИЕ

1

Рано утром 24 сентября Баранов высадился на берег залива со всеми своими промышленными и охотниками-алеутами под наблюдением капитана Лисянского, который приказал держать артиллерию фрегата наготове на случай внезапного нападения индейцев. Лисянский старался во всем помогать Баранову, иногда только давая советы по военным вопросам, естественно, входившие в его компетенцию.

Всего с Барановым высадилось не более половины людей из тех, кто вышел с ним в поход из Якутата. Остальные где-то растерялись в пути. Ждать их прибытия было бессмысленно. Закрепив за собой часть береговой полосы, Баранов направился к индейскому селению у прибрежной скалы — кекуру. Оно оказалось пустым. Все индейцы заблаговременно перешли на гору, где у них была построена прочно сколоченная крепость из толстых бревен.

Неутомимый Баранов несмотря на свои немолодые уже годы бросился с горстью сторонников на кекур. Кусков следовал за ним с развернутым русским флагом. Быстро взобравшись на невысокий кекур, Баранов выхватил флаг из рук Кускова:

— Здесь будет новый русский город! — хрипло крикнул он. — Ставь флаг, русский флаг, да покрепче, Иван… Стоять ему здесь долго, многие годы… И быть здесь большому городу — Новоархангельской крепостью назовем его.

Внизу, под скалой, промышленные увидели вдруг поднявшийся вверх флаг… Раздалось громкое, может быть, не совсем дружное «ура!»

Баранов был прав. Взвившийся над американским островом Ситка русский флаг развевался долго, пережил и самого Баранова и его последователей и спущен был только через 63 года.

В то время как возбужденный Баранов со своим верным помощником Кусковым устанавливал русский флаг над кекуром, осторожный Лисянский, не особенно доверявший военным талантам Баранова, а особенно воинской дисциплине среди его приспешников-промышленных и алеутов, отправил большой баркас, вооруженный четырьмя фальконетами, в залив. Команде баркаса был дан строгий наказ крейсировать по заливу, следить за возможным нападением индейцев и по мере возможности оказать военную поддержку силам Баранова на берегу.

Позже Лисянский сам отправился на берег, чтобы своим присутствием воодушевить «армию» Баранова, готовившуюся к приступу крепости индейцев на вершине горы. Когда Лисянский вышел из шлюпки на берег в своей блестящей морской офицерской форме, его восторженно встретили толпа человек пятьсот алеутов и креолов, или, как Лисянский назвал их, русских американцев.

Когда Лисянский вместе с Барановым обходил занятую позицию на берегу, к ним подбежали несколько запыхавшихся креолов…

— Александр Андреич… Александр Андреич… — издали начал кричать молодой парень, — ситкинцы напали на наши байдарки около старой Михайловской крепости… помощь нужна!..

Баранов немедленно распорядился, и к месту атаки бросились несколько вооруженных промышленных. Лисянский подозвал лейтенанта Арбузова:

— Возьмите десятивесельный катер и ялик… немедленно отправляйтесь к старой, разоренной Михайловской крепости… окажите содействие.

Прошло несколько часов в ожидании, и только к пяти часам дня группа промышленных вернулась с Донесением, что никого из неприятелей-ситкинцев у Разоренной крепости они не встретили, но бежавшие Им навстречу кадьякцы сообщили, что индейцы неожиданно напали на байдарку у берега и убили двух гребцов.

Этот инцидент заставил Баранова обратить особенное внимание на охрану лагеря. Весь следующий день к берегу подходили разрозненные отставшие байдары. «Армия» Баранова постепенно росла, пока он и Лисянский делали последние приготовления к штурму укрепленной индейской крепости.

Всего из Якутата с Барановым и Кусковым вышло четыреста байдарок, на которых находились девятьсот человек. К 26 сентября в лагере Баранова насчитывалось 350 байдарок и восемьсот человек. Все это говорило, что потери во время перехода оказались не очень крупными.

2

Два дня Баранов пытался вести переговоры с вождем индейцев Котлеаном. Несколько раз он посылал к крепости парламентеров, требуя выдачи захваченных алеутов и также доставки аманатов. Все его попытки убедить индейцев сдать крепость не увенчались успехом.