Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но был ли у него выбор? Колоннам чернорубашечников нужна была грандиозная цель, которая подвела бы итог ожесточенной борьбе на протяжении трех лет. Ему, Муссолини, нужна была власть – кулуарные переговоры, ведущиеся весь 1922 год, так и не привели к осязаемому результату. Королевское правительство на словах соглашалось принять фашистов в свои ряды, но на деле лишь тянуло время – даже не из хитрости, а из-за отсутствия способности выработать и проводить вообще какую-либо политику. Премьер, узнавший о планах «марша» за месяц до его начала, благодушно полагал, что фашисты всего лишь блефуют, а если и отважатся на подобную акцию, то войска без труда разгонят любую толпу. Наивный оптимизм Факты изначально базировался на крайне шатком основании – предполагаемой готовности Виктора Эммануила поддержать введение чрезвычайного положения. Премьер-министр и не подозревал, что многие из его подчиненных уже вступили в кулуарные переговоры с грядущими триумфаторами, постаравшись заранее обеспечить себе политическое будущее.
Все это говорило не в пользу осторожной тактики – в конце концов, решил Муссолини, почему бы и нет? Ощущая за своей спиной поддержку значительной части нации, руководя ее наиболее активной частью – стоит ли ему так уж опасаться? И все же он, несомненно, предпочел бы угрозу «ударить» самому удару. По своей натуре Муссолини не был жестоким человеком, и заманчивые картины упивающихся торжеством победителей не будоражили его сердце – он желал бы принять власть, а не завоевывать ее.
Но что поделать, если король и его жалкий премьер такие болваны? Они хотят использовать его «движение», чтобы подавить социалистов, но не готовы делиться с ним министерскими портфелями. Нетерпение Муссолини росло вместе с амбициями его подчиненных – и он присоединился к ним, потому что для него иного варианта уже не существовало. Помимо этих общих соображений вождя фашистов немало раздражила попытка Факты сыграть на раскол «национальных сил» – итальянский премьер попытался заручиться поддержкой Д›Аннунцио, все еще позволявшего себе достаточно свободно высказываться в отношении Муссолини. Новость о том, что популярный поэт собирается возглавить колонну фронтовиков, ставших инвалидами на Великой войне, и тоже пойти маршем на Рим, но уже по приглашению правительства – стало для Муссолини крайне неприятным известием. Это мероприятие, назначенное на ноябрь 1922 года, превращало фашистов в своего рода плагиаторов и обесценивало их статус единственной «общенациональной патриотической силы» в стране. Желание опередить Д›Аннунцио стало еще одной причиной ускорить подготовку к походу на столицу.
Принятый на совещании в Неаполе план был предельно прост. Вначале фашисты, дабы развеять подозрения властей, проводят ставшие уже привычными марши по ряду городов Северной Италии. Но затем, в отличие от прежней тактики, чернорубашечники захватывают или блокируют не только партийные, но также административные, военные и железнодорожные объекты, после чего колонны фашистов устремляются на Рим, сливаясь в один бурный поток. Во многом этот план основывался на замысле вести своего рода «эшелонную войну» – быстрый темп «марша на Рим» должны обеспечить не грузовики и тем более не ноги чернорубашечников, а железнодорожники, члены фашистской партии или сочувствующие ей. В течение уже первого дня похода итальянская столица должна быть окружена десятками тысяч фашистов.
Генерал де Боно и остальные квадрумвиры планировали свою «большую операцию», опираясь на карту железных дорог, но все же, как показало время, до немецких генштабистов итальянским фашистам было еще очень далеко: несмотря на конечный исход, «марш на Рим» мало походил на хорошо организованную и подготовленную акцию. Руководство было слабым, а действия носили характер импровизации, и только слабость противника позволила Муссолини победить.
Не все из лидеров партии были убеждены в успехе намеченного. Голосом «скептиков» стал Гранди, немало шокированный авантюризмом своего приятеля Бальбо: отчаянный командир предложил подготовить в столице серию взрывов – в качестве ответной меры устрашения, если солдаты все-таки начнут стрелять в фашистские колонны. Для Гранди это было уже «слишком», и он открыто заявил, что «марш» ожидает провал. Против стрельбы по «солдатам короля» был и убежденный монархист де Векки, который в случае открытого противостояния между «движением» и королем скорее бы поддержал Виктора Эммануила, а не Муссолини. Все эти противоречия, ничуть не разрешенные до начала «марша», лишний раз свидетельствуют, на какой тонкой нити висела «фашистская революция» – достаточно было малейшего колебания, и все обрушилось бы в пропасть.
…
Фашисты выдвинулись «на Рим» 27 октября 1922 года, но еще за сутки до начала официального выступления отряды чернорубашечников принялись входить в крупнейшие города Северной и Центральной Италии, выполняя начальные пункты принятого в Неаполе плана. Всю «секретность» операции обнаруживают дневники жены Муссолини, которые, несмотря на их ангажированность, все же являются важным свидетельством эпохи. Ракеле пишет: «Люди останавливали меня на улице и спрашивали, верно ли, что вот-вот будет революция?» И действительно, спустя два дня после того, как была сделана эта дневниковая запись, «революция» началась.
«Полевой штаб» во главе с де Боно разместился в Перудже, а сам Муссолини выжидал исхода событий в Милане. Вместо того чтобы непосредственно руководить движением своих колонн, он подготовил официальное обращение «Национальной фашистской партии» к итальянцам, призвав всех патриотов поддержать марш на Рим.
Это было разумным шагом – даже если не принимать во внимание «политическую страховку» на случай провала кампании, нахождение в крупнейшем североитальянском городе позволяло Муссолини держать руку на пульсе событий, одновременно получая информацию от своих доброжелателей из Рима и от соратников из Перуджи. Он вовсе не желал оказаться в роли последнего русского царя Николая II, оказавшегося отрезанным в провинциальной глуши и от своей столицы, и от армий. Рискуя своим образом «первого бойца», Муссолини подкреплялся известиями из столицы – большинство итальянской политической элиты уже смирилось с тем, что так или иначе придется пойти на уступки фашистам и отдать им ряд мест в новом правительстве.
Несмотря на дурную подготовку и неспособность сохранить в тайне свои намерения, поначалу отрядам чернорубашечников сопутствовал повсеместный успех: армия и полиция не вмешивались, городские власти оказывали посильное содействие, и только в Кремоне, где сквадристами руководил известный своей жестокостью местный лидер, солдаты открыли огонь, без особых проблем рассеяв штурмовую колонну. Во многих же иных случаях армейские арсеналы оказались открытыми для фашистов, захвативших в те дни десятки тысяч винтовок и других военных припасов.
Всего в этот день на Рим выступило около 40 тысяч чернорубашечников – не слишком впечатляющая цифра на фоне озвучиваемых
- Первое российское плавание вокруг света - Иван Крузенштерн - Биографии и Мемуары
- Военные кампании вермахта. Победы и поражения. 1939—1943 - Хельмут Грайнер - Биографии и Мемуары
- Телевидение. Взгляд изнутри. 1957–1996 годы - Виталий Козловский - Биографии и Мемуары
- Рассказы о М. И. Калинине - Александр Федорович Шишов - Биографии и Мемуары / Детская образовательная литература
- Шолохов - Валентин Осипов - Биографии и Мемуары
- «Расскажите мне о своей жизни» - Виктория Календарова - Биографии и Мемуары
- Анна Болейн. Принадлежащая палачу - Белла Мун - Биографии и Мемуары
- За столом с Пушкиным. Чем угощали великого поэта. Любимые блюда, воспетые в стихах, высмеянные в письмах и эпиграммах. Русская кухня первой половины XIX века - Елена Владимировна Первушина - Биографии и Мемуары / Кулинария
- Король Артур. Главная тайна Британии - Вадим Эрлихман - Биографии и Мемуары
- Сталин. Красный «царь» (сборник) - Тони Клифф - Биографии и Мемуары