Мир-2 на телевидении Терры - Михаил Алексеев

— А, ну-ка, по порядку давай, — зло прищурившись, сказал я. Тоска моя куда-то испарилась, и ее место начала занимать злость…

Интермедия

У входа в многоэтажное здание кафедрального телецентра в Новом Сиднее начались митинги. Одна группа протестовала против пропаганды расовой и социальной дискриминации. Их пикеты появились почти сразу после начала показа «Мир-2». Сейчас они клеили на стену большой портрет Шарля. Он, сам того не зная, уже стал популярен среди радикально настроенной молодежи. Ничего, вернется — оценит!

Так же быстро отреагировал и канцлер империи Нидерле. Его открытое благодарственное письмо появилось на правительственном сайте примерно через неделю показа. В нем отмечалось, что шоу прививает молодежи правильные идеалы общественных отношений в условиях абсолютной монархии, и оно рекомендовалось к просмотру в учебных учреждениях. Так что мне моей божественной задницой удалось опять вляпаться в большую политику.

Сегодня напротив либерально настроенной общественности стояли пацифисты с транспарантами «Скажем «нет» гражданской войне в Таире», «Мы против божественного произвола!».

Я с любопытством наблюдал за растущими группами протестующих. Послушный моей воле ветер доносил до меня разговоры. Судя по всему, назревала потасовка. Уравнители были очень даже не против революции и начали задирать пацифистов. Полиция вмешиваться не спешила. Я слышал, как они делают ставки кто победит в драке.

— Господь, я пришел с тобой поговорить, а не стоять у окна! — Мой сын, Артур Торвальдсон, первый космонавт Мира, магистр магии воздуха и огня, стоял рядом со мной. Высокий, стройный брюнет в мантии белого ордена совсем не напоминал ни Ингрид, ни меня.

— У тебя язык отсохнет назвать меня отцом?

— Как пожелаешь, Отче.

Я в ответ только вздохнул. Выкрутился засранец, и просьбу исполнил, и себе не изменил.

— И о чем же ты хотел поговорить?

— О том, что твой последний проект абсолютно аморален! Нельзя создавать вселенную, полную живых мыслящих существ и на потеху публике обрушивать на их головы катастрофы и войны!

— Я? На их головы? Да я и пальцем не пошевелил, что бы что-то изменить в Мире-2 после сотворения. Все, что происходит там — происходит согласно свободной воле людей.

— Ты направил туда Разрушительницу и Попаданцев!

— Ничего подобного. Они сами туда попали. Опять же — свобода воли! Я очень либеральное божество, как ты мог заметить.

— Я не понимаю, как ты можешь смотреть на все то зло, что творится в сотворенном тобой мире. — Артур поджал губы.

— Примерно так же как я спокойно смотрю, что происходит в этом! — я протянул руку и большой голоэкран, занимавший почти всю стену, засветился, повинуясь жесту. Стараясь не очень сильно чертыхаться, я переключился с порно-канала на новости. Мда. Некрасиво получилось.

— … в рамках предотвращения эскалации конфликта между Хоббитоном и Орочьим Раджистаном и в связи с неэффективностью политических методов штурмовая авиация Федерации Терры и Лунного Престола нанесла удары по местам подготовки заклинаний массового поражения и артиллерийским позициям сторон согласно мандату Совета безопасности обеих вселенных. Жертв среди мирного населения нет. В течение месяца предусматривается создание пятидесятикилометровой демилитаризованной зоны на границе государств… — я жестом переключил на другой канал — … Боевики «фронта возрождения США» действующие на территории северной Америки совершили нападения на военных экологов Федерации Терры, в очередной раз помешав развертыванию эльфийских «садов порождений» на континенте. Премьер-министр отметил, что сопротивление экстремистов откладывает завершение проекта восстановления экосистемы после мировой войны на неопределенные сроки.

— Почему-то я не видел, что бы эти войны собирали пикеты… — вздохнул я. — А ведь они здесь, рядом! Надо заняться, кстати, их освещением, а то я в последнее время слишком много наблюдаю за Петером.

— Ты не создавал их. Но Мир-2, Таирский кайзеррейх — ты несешь за них ответственность.

— Таир основан и управляется взрослыми и умными людьми, — перебил я, — Чьи понятия добра и зла несколько отличаются от моих и твоих. Я предпочту предоставить их своей судьбе.

— Ты поступил с Таиром как со мной и матерью! — разозлился Артур.

— Ой, вот не надо проецировать на чужую цивилизацию свои личные комплексы. Иди лучше погуляй, подумай. А мне работать надо.

Зря конечно так, как с маленьким. Но, наверное, ему стоило меньше времени проводить в лаборатории и библиотеках. Восемьдесят лет все-таки, должен же уже хоть что-то в жизни понимать…

Глава 5 В которой Петер попадает в плен, дону Вильянуэва приходится следовать клятве, а кайзер Гор допускает позорные грамматические ошибки

… и ее место начала занимать злость. А под влиянием эмоций людям свойственно совершать опрометчивые поступки.

Тогда мне надо было развернуться и ехать обратно в Брюгге. Этого требовал холодный расчет. Но разве я мог оставить усадьбу в руках взбунтовавшихся холопов? Как я мог со спокойным сердцем бросить родовое гнездо на разграбление? Мало того, что там, в тайнике лежала приличная сумма золота, но еще и фамильные волшебные вещицы, которые я привез с собой. Так, что, несмотря на предупреждения, я продолжил путь.

Избитого и с трудом передвигавшегося Нестора мне, хвала богам, хватило ума оставить в придорожном трактире с несколькими серебряными монетами в кармане. Это, в конечном счете, спасло его жизнь.

К моему поместью мы подъезжали наготове. Асанте натянула свой лук. Карл заранее подготовил какое-то заклятье, да и я достал из багажа штурмовой посох, который «забыл» сдать гауптману Шрейбе.

Поместье показалось мне пустым. Однако стоило нам покинуть карету, как из-за угла конюшни вышли человек двадцать крестьян, вооруженных копьями и примитивными самострелами.

— Сдавайтесь, эксплуататоры! — крикнул их главарь, выступив вперед. — Вас ждет скорый и справедливый суд.

— Прочь с моей земли, быдло, — прошипел я, бледнея от ярости. В ответ раздались гневные крики холопов. Шум за спиной заставил меня обернуться. Показались еще десятка три мужиков с охотничьими луками, копьями и топорами. Расклад получался совсем не такой, как я рассчитывал. Нестор говорил, что нападавших было человек пятнадцать.

Карл старался как можно незаметней наколдовать нам хоть какую-то защиту от стрел. За Асанте я не волновался. С ее способностью к магии иллюзий она наверняка уцелеет. А вот Орели, если что придется плохо.

Нападать холопы боялись. Они бранью и криками разогревали себя, боясь вступить в схватку.

«В принципе после пары выстрелов это отрепье побежит» — подумал я и совсем уж было хотел активировать посох, но тут заметил еще одну группу из четырех человек, стоявшую на веранде. Ничем не примечательные парни в простой рабочей одежде, только подозрительно чистой и новой, держали в руках армейские стрелковые жезлы.

То, что это не холопы было ясно и по выправке, и по спокойствию, резко контрастировавшему с галдежом, поднятым крепостными, и по армейским сапогам, которые они не стали менять на мужицкую обувь. А уж, когда один из них, заметив мой пристальный взгляд, без ритуала кинул себе под ноги «малый круг рассеивания Эллрана», я понял окончательно — расклад сил совсем не в нашу сторону. Никто без прохождения серьезного обучения так просто магией третьей ступени не раскидывается.

— Мы сдаемся, — крикнул я и демонстративно кинул посох на землю. За ним последовала и моя сабля.

Карл последовал моему примеру, не сомневаясь. Орели прижималась ко мне. Нужна была ярость. Но бистаа слишком хорошо знала этих людей из соседних деревень, чтобы испытать гнев. Наоборот. Их поведение привело Орели в замешательство. Она боялась. И видимо собственный страх был не тем, что могло вызвать ее фантом.

Асанте замерла, держа лук в руках. Я уже хотел приказать ей, когда хлопок от звукового копья, нашедшего цель, заставил меня обернуться. Оглушенная девушка лежала на земле в десяти метрах от меня. Иллюзия рядом медленно таяла. Один из парней на веранде показал другому большой палец. Я мысленно поблагодарил Мардука и Иштар. Могли ведь и огненной стрелой накрыть беглянку…

Здоровенный кузнец с молотом в руках, бывший очевидно главарем смердов подошел к нам в сопровождении четверки кряжистых мужиков. Он положил руку на голову вздрогнувшей Орели.

— Иди домой, Оречка, больше этот изверг тебя и пальцем не коснется.

— Иозеф! Вы что делаете! Не надо! Они хорошие! — Орели начала протестовать, когда с наших шей сорвали амулеты накопители.

— Плохие они, Оречка. Кровопийцы. Голову тебе запудрили, — сказал кузнец.

— Точно, точно! Этот, как его, синдром Стока и Гольма. Мне знахарка рассказывала, — влез один из его подручных.