Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана

— Простите, ваше высочество, — тихо произнес Виррон, — я просто проговаривал возможные варианты.

— Возможности Серебряного — это то, что изменит наш мир. И в выигрыше останется тот, кому эта сила будет служить.

Воцарилась тишина. Которую спустя несколько мгновений нарушил звук удаляющихся шагов.

— Всегда знал, что я тебе не ровня, — тихий голос Лорика, — и смирился с тем, что Янаур будет тебе нужным избранником. Он — князь, его любит Иасион, да и все остальные тоже.

— Ты всегда знал, что я принадлежу только Мюрджену.

— Я никогда не смогу принять твоего выбора. Имперец — он чужак, он пришлый. Что в нем такого есть? Всего лишь его кровь, в которой вспыхнули искры серебра?

— Ты сам ответил на свой вопрос.

— Кари! — отчаянный полушепот.

— Ты смиришься и примешь все то, что я скажу тебе, — отстранено произнесла княжна.

— Кари, — умоляющий стон.

— Я устала, Гард. Мне нужно побыть одной.

[8] Ваджи — обращение к представителям неблагородного сословия в княжестве.

Часть 7 (Главы 15–16)

Глава 15

Кари закрыла глаза, с удовольствием погружаясь с головой в горячую воду. Она была довольна собой. Даже Иасион, несмотря на свое недовольство, не смог не признать, что ее, как он это всегда называл, безумная затея удалась. Долгожданная дичь попала в силки, теперь лишь надо ее не спугнуть, затянуть сети потуже, а уже потом ему и самому некуда и незачем будет бежать.

Женщина задержала воздух в легких, наблюдая, как тонкая цепочка пузырьков устремилась вверх. Попыталась вынырнуть, одновременно ощущая, как чьи-то сильные пальцы легли ей на плечи, мешая сделать это. Она дернулась, но лишь нахваталась воды, наполняя тело смертельной тяжестью, а душу — животным ужасом. Уже, когда в глазах начало темнеть, она почувствовала себя свободной и рванула на верх из губительного омута. Согнулась, откашливаясь и выплевывая воду, делая жадные глотки воздуха. Попыталась повернуться, но те же пальцы легли ей на шею, мешая сделать это.

— Знаешь, какое было мое самое сильное желание, когда я впервые попал в вашу гостеприимную долину? — вкрадчивый голос над ухом.

Кари непроизвольно вздрогнула, чувствуя, что долгожданный триумф победительницы ускользает из ее рук, как несколько мгновений назад воздух из легких.

— Свернуть вам шею, ваше высочество. И могу заметить, что с тех пор мои стремления не изменились.

— Помнится совсем недавно, ты испытывал совсем иные желания, — огрызнулась женщина.

— Я тоже бываю непостоянным.

— Ты давно здесь?

— Достаточно, — усмехнулся Димостэнис, — чтобы получить ответы на многие свои вопросы. Как оказывается полезно ходить в гости по ночам. Кстати, твой Лорик- отвратно несет службу. Я прошел от северных ворот до самых твоих покоев, меня даже никто не заметил. В связи с этим, что мешает мне сейчас осуществить свое желание?

Его пальцы слегка сжались, но этого хватило, чтобы липкий животный страх вернулся, оставив сонм мурашек на ее коже. Дим тоже заметил это и удовлетворенно хмыкнул.

— Наверное, потому что ты знаешь, что тебе нужны союзники, — Кари упорно цеплялась за остатки самообладания.

— Союзники, — задумчиво повторил Димостэнис, — расскажи мне о новом оружии, моя дорогая избранница, с помощью которого было совершенно покушение на правителя империи.

— Я не понимаю, о чем…, - она закашлялась от резкой нехватки воздуха и замолчала, решив не испытывать судьбу.

— Виррон Диксеритти — твой агент. Несколько аров он пытался развалить империю на две части, втянуть в междоусобную бойню одаренных и обычных смертных.

— У тебя тоже были агенты, засланные к нам. Ты следил, узнавал наши тайны, строил козни. Такова была наша жизнь. Мы с тобой были по разные стороны.

— Я не развязывал войну на ваших границах. Вы же вторглись в Астрэйелль.

Княжна насколько ей позволяла ее не самая выигрышная ситуация, расправила плечи.

— Разве нельзя все это отнести к прошлому? К тому самому прошлому, когда мы не были друзьями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Димостэнис разжал пальцы, мысленно зааплодировав. Она умела восхищать. Он обошел купель и сел в кресло подальше от «союзницы». Не стоит больше искушать судьбу, а то вдруг он все же не сможет остановиться.

— Ты убил более десятка тысяч моих поданных. Я же не велела тебя казнить, как особо опасного преступника, — избавившись от тисков, давящих на шею, Кари почувствовала себя уверенней.

— Подданных Астрэйелля, — жестко отрезал Дим, напоминая, кто хозяин данной ситуации, — почти все те, кто пришел с вами на тех кораблях, были имперцами. Те самые, которых вы вербовали и вывозили на свои острова, которые обустроили под учебные базы.

Он сказал это наугад, проверяя ее реакцию. И не ошибся. Княжна нервно передернула плечами.

— Между княжеством и империей никогда не было мира! Ты этого не знал?

— Ты приказала меня убить и устроила засаду на выезде из Мюрджена.

Кари сверкнула глазами, вновь не став отрицать очевидное. Долгое время он думал, что это сделал Аурино или Советники, но тогда как бы Ориф успел прибыть так вовремя на место западни?

— Ты использовала меня в борьбе за трон. Покручивала свои делишки в Фельсевере за моей спиной. Прикрылась моим именем, чтобы заключить военный союз со Скалистым государством. Всеми способами пыталась разругать меня с Авваром, даже использовала эту невинную девочку, Лану, следуя своим извращенным планам.

— У тебя нет никаких доказательств!

— Мне они не нужны, — Димостэнис иронично выгнул бровь. — Я всего лишь хотел решить эту головоломку. Не люблю не раскрытых тайн.

Он встал, опять приближаясь к ней и усаживаясь на бортике купели, на расстоянии вытянутой руки. На Кари это подействовало удручающе, но она сдержалась.

— Однако самое интересное началось бы потом, не так ли? — Дим зловеще улыбнулся. — Поговорим о твоих далеко идущих планах, дорогая? Я становлюсь твоим избранником, нарушая основной закон Астрэйелля. В своей стране — я предатель и изгой и назад дороги у меня больше нет. Дальше, я уверен, что в твоей голове засела уже не одна мыслишка, как воспользоваться нашей враждой с императором и подставить меня перед ним, натравливая нас друг на друга. И когда возмущенный Аурино Эллетери, подгоняемый Советом пришел бы под стены Мюрджена с целью наказать предателя и защитить себя от дальнейших посягательств, я был бы вынужден защищать как минимум свою жизнь, как максимум жизнь всех вверенных мне людей.

Кари все же фыркнула, выказывая свое отношение к его словам. Однако на Димостэниса это не подействовало.

— Ты не учла лишь одного, — презрительно произнес он.

В ее хищных глазах застыл вопрос.

— Ты так и не держишь поводок от моего ошейника в своих руках.

Уже не таясь, Димостэнис вышел из покоев княжны, прошел через все комнаты и свободно покинул дворец, ловя на себе удивленные взгляды стражей.

Он сумел обуздать свою ярость. Все же он тоже был игроком и понимал, что в его глупом и безнадежном проигрыше виноват только он сам. Он так сильно увлекся своей мнимой свободой и уверенностью, что способен сам выбирать свои дороги, что расплата стала неминуемой. Впрочем, вряд ли Кари будет чувствовать себя столь уверенно и непобедимо, когда он исчезнет и ей придется доказывать свою состоятельность перед усомнившимися поданными, оправдываться перед Иасионом, придумывать очередную ложь князю Фельсевера.

Дим вышел за ворота, тихо свистнул, призывая жеребца, гуляющего где-то неподалеку.

Астрэйелль погряз в собственной заносчивости и чванливости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

… благородный сэй, привыкший на все смотреть сквозь призму величия своего дара. Надменный, снисходительный, уверенный лишь в своей правоте…

Кари дала точное определение. Именно такими видят жители долины имперцев. Высокомерными зазнайками. И пока они отворачивали свои высокородные носы от «затерянной земли», пренебрежительно фыркая и борясь с контрабандой вина и запрещенных книжонок, мюрдженцы играли по-крупному.