Леди Феникс - Полякова Татьяна

— Пока нет официального заявления от Зотовой, никак. Юлей Сергеев интересуется, ее отсутствие может его насторожить, вот он и найдет.

— Молодец. Светлые мысли тебя переполняют. Ладно, завтра загляну в кафе, покажу тамошним официантам фотографию Седого, а потом наведаюсь в клуб, куда Толстяк собирался.

— Может, не надо?

— Надо, Федя, надо. Ты, кстати, о фирме "Спектр" что-нибудь узнал?

— Нормальная фирма. Налоги платят.

— Ты меня на грех наведешь, — покачала я головой.

— А чего ты от меня хочешь? — возмутился Артем. — Действительно, фирма как фирма. Хозяин переехал в наш город несколько лет назад, у него брат в области, неплохой пост занимает. Вот он к нему поближе и переехал. Фирма небольшая, но вполне успешная, инженерные коммуникации, электрика там разная, то да се. Я, если честно, в этом ни бум-бум. Работают со многими строительными организациями. В том числе и в Москве. Так что приезд граждан из столицы — дело обычное, и то, что через фирму места в гостинице бронировали, лишнее тому подтверждение.

— То есть зацепить хозяина нам не на чем?

— Абсолютно.

— А если приглядеться?

— Если приглядеться, кого хочешь зацепим, но плохих людей спугнем, и твое любопытство останется неудовлетворенным. Ладно, мне домой пора, — вздохнул Артем, поднимаясь. — Получу от жены нагоняй.

— Счастливый. А у меня Сашка спит, наверное.

— Сашка? — насторожился Артем. — А Дед?

— От него я сегодня съехала.

— Та-ак, — протянул Артем, плюхаясь на место. — Значит, настроена решительно? — Я пожала плечами, улыбаясь, а он заныл:

— Господи, как бы до пенсии-то дотянуть…

Я отвезла Артема домой, он звал зайти, должно быть, решив, что при мне жена особо высказываться не станет, но я предложение отвергла, супруга Артема, увидев меня, в восторг не придет. Каждый раз, когда мы принимались бегать с ним на пару, она не спала по ночам и видела мужа в мыслях не на Диксоне даже, а в местах, еще менее пригодных для жизни. В общем, она считала, что я сбиваю его с пути истинного, хотя была хорошим человеком и мужем гордилась, в том числе его готовностью пасти белых медведей, но за справедливость бороться… Бороться в основном приходилось с начальством, вот Артем до сих пор и жил в двухкомнатной хрущевке, доставшейся ему от родителей. Счастья это его жене тоже не прибавляло.

Мы простились у подъезда, он, опустив плечи, потрусил к себе, а я поехала домой. Подъезжая к родным пенатам, увидела, что в гостиной горит свет, вздохнула и посмотрела на мобильный. Дед звонил восемь раз, что не удивило. Я загнала машину в гараж и вошла в холл. Грустный Сашка сидел в дверях и смотрел с сомнением. Дед устроился перед телевизором в любимом Сашкином кресле, ему не было никакого дела, что оно любимое.

— Не грусти, пес, — подмигнула я, Дед поднял голову и мне улыбнулся.

— Я тебе звонил, — сказал ласково.

Выяснять отношения он, как будто, не намерен, вдруг повезет и выяснять ничего не придется? Впрочем, в это я не особенно верила, но его желание быть добрым и понимающим пришлось весьма кстати.

— Мобильный сдох, забыла подзарядить, — соврала я.

— Хорошо провела время?

— Нормально. Ты давно ждешь?

— Часа два.

— Извини.

— Ерунда. Какая разница, где смотреть телевизор.

Он замолчал, я прикидывала, что сказать ему, и не нашла ничего лучшего, как предложить чаю.

— Спасибо. Чаю не хочу, но с тобой посижу. Я захватил пирожные. У тебя в холодильнике пусто.

— Завтра заеду в магазин.

Дед внимательно посмотрел на меня, и на минуту повисла тишина.

— Идем на кухню, — поспешно предложила я.

Он поднялся и пошел за мной, Сашка поторопился занять свое кресло. Я заварила чай, пирожных мне не хотелось, но я принялась со счастливым видом уминать их, раз уж Дед обо мне позаботился. Он сидел напротив, не зная, что сказать и сделать. А мне, как всегда, в такие минуты стало жаль его. Я прогнала эти мысли прочь, но лучше мне не стало.

— Ты думаешь ночевать здесь? — спросил он, я кивнула, и он тоже кивнул. — Постели мне наверху.

Значит, ему пришла охота делать вид, что ничего особенного в создавшейся ситуации нет, мол, я заглянула в свою квартиру и из-за позднего времени собралась здесь заночевать. Похоже, объяснений не избежать.

— Пожалуй, я поспешила с переездом к тебе, — вяло заметила я. Он вскинул брови.

— В чем дело? Я ведь, кажется, говорил, что…

— Да-да… Ты меня не торопишь и любое мое решение примешь с пониманием. Ну, вот, я решила, что нам лучше жить отдельно.

— Черт… — не выдержав, буркнул он и вновь внимательно посмотрел на меня. — Ты с ним виделась?

— С Тимуром? Да.

— И что?

— Ничего. Он собирается жениться. Не на мне, разумеется.

— Тебя это огорчило?

— Мои чувства его волнуют мало.

— Зато волнуют меня. Послушай, я еще раз повторяю: я ни на что не надеюсь. Просто хочу, чтобы ты была рядом. Ты же знаешь, как я отношусь к тебе.

— Знаю. Поэтому и решила, что поторопилась.

Дед тяжело поднялся, нервно прошелся по кухне.

— Великолепно, — фыркнул зло. — А обо мне ты подумала? О моей репутации, к примеру?

— Я тебе не жена, и, где я живу, никого волновать не должно.

— Такое впечатление, что тебя вообще ничто не волнует. Что ты вытворяешь со своей жизнью, а?

— Это мы уже обсуждали. Игорь, возможно, я делаю очередную глупость, но… я считаю, мне не стоило переезжать к тебе. В самом деле, не стоило. Можно сколько угодно делать вид, что все отлично…

— Я просто хотел тебе помочь, — перебил он.

— Ты помог. Извини. Я вызову машину. Тебе рано вставать, а время позднее.

— Ясно, — усмехнулся он. — Значит, все еще хуже, чем я думал. Ты его любишь и надеешься, что сейчас, узнав о ребенке, он решит вернуться. Что ж… будем уповать на то, что ваш союз на этот раз продлится чуть дольше. Я успел привыкнуть к твоим выходкам, переживу и эту.

— Спасибо за понимание, — сказала я.

— Ты говоришь с иронией? — удивился он.

— Я далека от этого.

Дед вернулся на прежнее место, глаза горели гневом, но он поспешил отвести взгляд и справился с собой, по крайней мере, заговорил спокойно:

— Когда ты была маленькой, я мечтал о такой дочери, как ты. Я обожал тебя и жалел только о том, что не имею возможности быть постоянно рядом, что… впрочем, ты знаешь.

— Знаю. А потом я выросла, и стало ясно, что наши чувства далеки от родственных.

— Да. И я позволил себе смотреть на тебя иначе. В этом моя ошибка. Я не должен был… Я испортил тебе жизнь. Не усмехайся. Все так и есть. Выдал бы тебя замуж, нянчил бы твоих детей, у тебя была бы семья и у меня тоже. Только Тагаев совершенно неподходящая для тебя пара. Кто он? Обыкновенный бандит, хоть тысячу раз назови его бизнесменом. А тебя хлебом не корми, дай повоевать за правое дело, и то, чем занят он, тебе претит. И как ты видишь вашу совместную жизнь при таком раскладе?

Разумеется, Дед был прав, хоть и говорил с большой долей язвительности. Только он забыл упомянуть, что Тагаев делами не праведными занят с его высочайшего соизволения, так что особой разницы я между ними не видела. В общем, если следовать его логике, то и наша с ним жизнь обречена на полный провал. Непонятно, что его тогда сейчас так возмущает.

— У тебя мания влюбляться в совершенно неподходящих тебе мужчин, — выпалил он.

— Ты себя имеешь в виду? — усмехнулась я.

— Нет. Твоего Лукьянова. А потом этого типа. Тебе что, доставляют удовольствие все эти нелепые страдания?

— Не доставляют.

— Тогда какого дьявола… Рожай, расти ребенка и дай мне возможность быть рядом и тебе помочь. Ты же знаешь, мне без тебя жизнь не в радость. Я же ни о чем больше не прошу, просто быть рядом. Встретишь хорошего парня — замечательно. Выдам тебя замуж.

— А как же твоя репутация?

— Заткнись! — прикрикнул он, и я сочла за благо последовать совету.

— Значит, ты твердо решил быть мне отцом, я правильно поняла? — выждав минуту, полезла я с уточнениями. — Тогда какие проблемы? Взрослые дочери предпочитают жить отдельно. Мы с тобой работаем вместе, будем ходить друг к другу в гости.

Он вздохнул, посмотрел исподлобья.

— Я… я боюсь, — произнес с трудом.

— Чего? — удивилась я.

— Бог знает, что придет в голову этому типу. А ты одна, со своей дурацкой собакой.

— Я мать его ребенка, для Тимура это кое-что значит. Он никогда…

— Перестань, — возмутился Дед. — Ты хоть представляешь, каково отдать любимую женщину другому? Ты понятия не имеешь об этом навязчивом кошмаре, о постоянной боли, что рвет на части. Ни черта ты не знаешь, — покачал он головой, а я вдруг испугалась, потому что поняла, сейчас он говорил вовсе не о Тимуре. И впервые подумала, что он пережил, когда за две недели до нашей свадьбы я сказала, что влюбилась в другого? И он по-отцовски, гладя меня по голове, сказал, что все понимает. Он старше, чем мой отец, а моя любовь к нему всего лишь юношеская влюбленность, которая проходит слишком быстро. А потом мой парень исчез, и Дед утешал меня и говорил, что надо верить в лучшее, а когда изувеченный труп парня нашли, вновь утешал, а я, через год узнав, кто стоял за этим убийством, решила, что он сукин сын, и ни разу не подумала о том, что он чувствовал тогда? Не подумала, но простила. Потому что не простить не могла. А теперь все повторяется. Прав был друг Лялин, я такую кашу заварила, что годами не расхлебаешь.