Сгинувшие - Бентли Литтл

Его сердце жутко колотилось. Вспомнив кошмарные фото жертв Стюарта – его жены и сына, – Брайан схватился за телефон и набрал «911».

В холле послышался какой-то шум, и секунду спустя в гостиную влетела Джиллиан.

– Что здесь происходит? – спросила она испуганным голосом. Рядом с ней стоял ее муж Дел.

– Я же вам говорила! – раздался крик их матери. Она бросилась к окну, растолкав всех, и, плотно сдвинув шторы, стала наблюдать сквозь крохотное отверстие.

Брайан быстро объяснил диспетчеру Службы спасения, что и где происходит, но, когда она попросила его оставаться на линии, повесил трубку и подошел к матери. У нее тряслась голова, и она что-то бормотала себе под нос. Видимо, молилась.

– Это не он, – мягко произнес Брайан. – Это не отец.

– Конечно, это отец, – огрызнулась женщина. – Вы только посмотрите на него!

Брайан тоже выглянул в щелку. Странно. Сейчас, когда мать заговорила об этом, он заметил определенное сходство. Брайан не понимал, чем оно вызвано или почему именно сейчас оно стало так заметно, но его мать была, несомненно, права. Что-то в этом слетевшем с катушек богаче напоминало его отца.

Моросящий дождь вдруг прекратился, как будто кто-то перекрыл небесный кран, и стало видно гораздо лучше. Стюарт был весь покрыт отвратительной грязью, и, хотя Брайан не мог в этом поклясться, он был почти уверен, что это была не только грязь, но и кровь, и стал шарить глазами по двору в поисках трупа. Или его остатков.

Полиция прибыла очень быстро – скорее всего, патрульная машина находилась где-то по соседству, – и Брайан вышел из дома им навстречу. Вспомнив, что является репортером, он захватил с собой блокнот и ручку, чтобы записать слова и имена всех офицеров, с кем придется иметь дело. Машина остановилась на тротуаре рядом с дорожкой, ведшей к дому, и когда из нее вышли два полицейских, Брайан немедленно им представился.

– Это я вам звонил. Меня зовут Брайан Хоуэлс. Я из «Лос-Анджелес таймс». Человек на лужайке – Стивен Стюарт. Его разыскивают за…

– Я знаю, кто такой этот Стюарт, – сказал пожилой коп с ноткой раздражения в голосе.

– Не подумайте ничего такого, но я полагаю…

Стюарт бросился в атаку.

К этому никто из них готов не был. Пожилой коп не удержался на ногах под напором миллионера и непроизвольно вскрикнул, когда острые ногти ободрали ему щеку, отчего появились кровавые борозды. Брайан бросился в дом от греха подальше, а более молодой коп отступил в сторону, царапая пальцами кобуру в тщетной попытке достать оружие. В этот момент появилась вторая патрульная машина. Визжа тормозами, она остановилась позади первой, и полицейские в ней, по-видимому, правильно оценили обстановку, потому что выскочили из машины с дубинками и сразу бросились в атаку.

Стюарт бился как дикое животное – он укусил упавшего полицейского за лицо, а потом когтями вцепился ему в живот. Он кричал и был весь в крови, но против четырех полицейских оказался бессилен. Через несколько мгновений ему заломили руки и надели наручники; теперь он лежал на животе и рвал зубами траву и землю.

Брайан поспешно вышел из дома. Он хотел переговорить с кем-нибудь из офицеров и объяснить, что произошло, но оказалось, что ни один из полицейских не хочет брать на себя ответственность. Пожилой коп, походивший на неформального лидера, беспомощно лежал на земле, дожидаясь прибытия «Скорой помощи», а его партнер делала ему перевязку.

Появилась еще одна патрульная машина – видимо, кто-то успел вызвать по радио подкрепление, – и после краткого разговора с теми, кто прибыл на место происшествия раньше, один из вновь прибывших подошел к Брайану, вооруженному блокнотом и ручкой. Хоуэлс открыл блокнот.

Теперь копы были готовы выслушать его, и он поведал им, что в последние дни его мать еженощно навещал какой-то навязчивый гость и она полагает, что это был давно бросивший их муж и отец, но оказалось, что это – Стивен Стюарт. Брайан предусмотрительно не упомянул о письмах, надеясь, что мать и сестра тоже ничего о них не скажут. После этого он пояснил копам, что как репортер работает сейчас над материалом о Стивене Стюарте.

– Так, может быть, именно поэтому ваша семья и оказалась жертвой его нападения? – задал ему вопрос полицейский.

– Никто не знал об этой работе, – покачал головой Брайан. – Это просто невозможно.

– Тогда как вы объясните то, что Стюарт пересек всю страну, ловко избегая встреч с полицией, и в результате оказался голым в саду вашей матери?

– Никак.

– Никак – что? – нахмурился полицейский.

– Никак не объясню. Не представляю, что произошло. И в такой же растерянности, как и вы.

– Может быть, на допросе мы что-нибудь выбьем из него, – вздохнул мужчина. Он поблагодарил Брайана, а потом пошел в дом, чтобы опросить Джиллиан, Дела и мать Брайана.

Все полицейские отказались комментировать под запись, но Хоуэлс взял их данные и получил обещание, что будет первым репортером, который возьмет интервью у Джейка Макнейла, пожилого офицера, которому досталось в схватке.

После этого Брайан смотрел, как полицейские и «Скорая помощь» уезжают.

Стюарт, Лоури, Девайн, Филдс. Список спятивших богачей рос (одни мужчины, не так ли?). Стюарт был первым, кого поймали живым, но Брайан сомневался, что тот сможет пролить какой-то свет на происходящее, если им вообще удастся с ним поговорить.

При условии, что он физически сможет говорить.

Потому что больше всего в Стюарте Брайана поразила его абсолютная дикость и полное отсутствие каких-либо проблесков принадлежности к хомо сапиенс. Это была не только физическая ущербность, которая сама по себе была достаточно странной; речь шла о его действиях и выражении его лица, которые были настолько пугающими, что не походили ни на что, с чем Брайану приходилось сталкиваться ранее. Журналист сильно сомневался, что в состоянии, в котором находится Стюарт, он способен произнести нечто членораздельное, не говоря уже о том, чтобы объясняться логически стройными фразами. Они что, все такие? Что, и Билл Девайн стал таким же в конце? Брайан вспомнил голос владельца «Оклатекс» на автоответчике: «Но он стоит. Эрекция не проходит…»

Ему было трудно увязать бесформенную уродливость Стюарта с контролируемым безумием того заявления.

Брайан попытался вспомнить, что он слышал об Уэсли Филдсе. Это был последний мультимиллионер, который поехал головой. Вчера Брайан прочитал о нем в служебной ленте новостей еще до того, как новость стала достоянием общественности. Медийный магнат со Среднего Запада убил сына, дочь, жену и собаку, а потом свел счеты с жизнью в своем роскошном имении в Чикаго. Как всегда, детали происшедшего вызывали ужас. На неопубликованном фото Ассошиэйтед Пресс был торс его дочери – конечности отделены, а сам он выпотрошен и набит яблоками… На Филдсе, когда его нашли, одежды не было. Он сильно изуродовал себя своими же руками, и Брайан легко представил его сошедшим с ума и не поддающимся никакому контролю, как и Стюарт.

А что насчет его отца?

Брайан старался гнать от себя эти мысли, но у него возникали все новые и новые вопросы, страх практически полностью парализовал его, и поэтому все эти убийства и самоубийства были для него очень важны. Идя мимо разросшихся кустов в дом, где находились его мать, сестра и Дел, он не мог не подумать, что где-то в другом дворе, а может быть, даже в другом городе его отец бегает голым и воет на луну.

* * *

Отец Рэймонд Чарльз проснулся посреди ночи, уверенный, что ему необходимо немедленно отправиться в свою церковь, дабы защитить ее. От чего именно, он не знал, но вылез из кровати и стал одеваться.

Он всегда подчинялся этой своей уверенности. Сейчас такая уверенность возникала не так часто, как раньше, а когда она появлялась, то обычно ни к чему не вела, но всегда оставался некий шанс, что так с ним разговаривает Всевышний, а Чарльз не мог себе позволить пропустить его призыв.

Священник посмотрел на будильник, стоявший у кровати, и хотя было уже два часа ночи, не расстроился, а принял это как должное. Он ощущал во всем теле покалывание, которого раньше у него никогда не было. Рэймонд всегда старался сохранять смирение, но сейчас не мог не подумать, что это наконец произошло. Наконец-то Господь заговорил с ним. И не через посредника в виде Библии, а напрямую.

Святой отец целенаправленно двинулся к церкви, и сердце его дрогнуло, когда, подъезжая, он увидел, что внутри горит какая-то лампа. Он всегда выключает весь свет, прежде чем запереть входные двери. Святой отец припарковался на своем постоянном месте, не отрывая глаз от мягкого света, лившегося изнутри через два витражных окна, которые располагались по бокам от входной двери. Он знал, что следует вызвать полицию – в церкви вполне могли находиться опасные грабители, – но та же уверенность, которая привела его к церкви посреди ночи, говорила ему, что происходящее не имеет отношения к мирскому и что ему самому надо войти в здание и посмотреть, что там происходит.