Креститель - Александр Прозоров

И тем не менее — ведь нашел же он на Себежской гати поклад в обозе! Если маг после обратной порчи отбился, то вполне мог предпринять новую попытку.

— Чего ищешь, гость дорогой? — спросил из-за спины хозяин.

Середин вздрогнул, оглянулся:

— Проголодался я чего-то. Как там насчет кабанчика?

— Освежевали уж, мил человек. Сейчас на вертел, да и в печечку. Может, грибков пока соленых принесть? Печень кабанью пожарить можно да почки на вертел насадить. Это быстро, оглянуться не успеешь.

— Печень? — переспросил ведун. — Ладно, давай печень. — Тут с грохотом распахнулась дверь, ударилась о стену, прыгнула вперед, сложилась пополам и рухнула на пол.

— Ты здесь, ведун? — пригнувшись под высокой притолокой, вошел в дом боярин Радул. — Всё, сполнили мы свое обещание! Теперича и дух перевести не грех. Хозяин, меду хмельного неси! Маковой росинки с утра во рту не было.

Богатырь перебросил ногу через ближнюю лавку, уселся за стол, оперся локтями. Что-то с легким потрескиванием заскрипело. Лавка прогнулась. Если бы у нее были глаза — то наверняка бы выпучились от натуги. Середин увидел, как уголки рта у хозяина поползли вниз, а лицо, быстро бледнея, заметно вытянулось. Олег вздохнул, полез в карман, вытащив золотой дирхем, оставшийся еще со времен поездки через Булгарию:

— Это задаток. Тащи мед. И это, девицу из светелки моей вели позвать. Пусть тоже поест.

Как и следовало ожидать, золото немедленно оказало яркое терапевтическое воздействие: на щеках хозяина появился румянец, лицо снова округлилось.

— Буривой! — закричал он в открывшийся во двор проем. — Сбегай в светелку гостя нашего, красавицу его позови. А потом к Рюрику беги, который плотник. Сказывай, пусть идет, дверь свою латает. Да на совесть! А то двух дней не простояла…

Олег прихватил со стола свою кружку, дошел до товарища, сел напротив:

— Сдал, что ли, князю на руки?

— Не, в воротах попрощался. Чего в городе стольном случиться может? Тем паче, с холопами она, с оружными. Хозяин! Мед где?! — Радул наклонился вперед. — У меня после гати той по сей час кошки по душе скребут. Одно дело, с сотней хазар одному рубиться, а другое — с такими тварями. Ей вжик голову, а она прыг на ноги и тикать. И голова хихикает. Али пополам развалишь, а они обе когтями шварк, шварк, и поползли. Мыслил, не дойдем. Никакое твое ведовство не поможет. Однако же видишь, — распрямился он, — в Полоцке мы ныне! На перинах мягких отоспимся, медку откушаем, да завтра дальше тронемся! Хозяин? Ты спишь?!

— Я здеся уже… — Крепыш поставил на стол бочонок со сбитым верхним кольцом, водрузил перед боярином не кружку, а толстостенный деревянный ковш размером с двухлитровую кастрюльку.

— Молодец, хозяин! — похвалил его предусмотрительность богатырь и хотел было хлопнуть хозяина по плечу, но Белояр от такой ласки благоразумно увернулся:

— Вкусно вам откушать. Сейчас вертела принесут.

— Вертела? — не понял боярин.

— Я кабанчика цельного заказал, — сообщил Середин. — А покуда жарится — потрошка нам для разжигания аппетита сделают.

— Разжигания чего?

— Открывай, — вместо ответа кивнул на бочонок Олег.

— Это мы запросто… — Богатырь встал, взялся двумя пальцами за затычку, потянул вверх. Бочонок на пару сантиметров оторвался от стола, потом грохнулся обратно, а из дырки в верхней доске ударила струя пены. — Ах, ты ж…

Боярин схватил бочонок за пухлые бока, перевернул над головой — в его распахнутый рот полилась струя в два пальца толщиной. В трапезной повисла тишина, в которой слышались громкие глотки. Примерно через полминуты киевский воин опустил бочку к губам, наклонился вперед, ставя на стол, и утер усы:

— Хороший мед, хозяин. Холодненький, но шипучий. Где там обещанные потроха?

За медом, почками на вертеле и пивом под печень в глиняном лотке время бежало легко и быстро. Трапезная постепенно наполнялась народом. Кто-то, поев, уходил, но на свободное место тут же усаживались новые желающие. Ратные посетители ушли, крест на руке успокоился, а потому Олег спокойно прикладывался к пиву и не особенно смотрел по сторонам.

Вскоре после того, как хозяин запалил масляные лампы, подвешенные над каждым столом на двойных пеньковых веревках, появилась Пребрана с холопами. Глядя на ее довольное лицо, ничего выспрашивать сотоварищи не стали, но боярская дочка и без вопросов похвасталась:

— Недоимку князь простил, за отвагу, что сама всё привезла, похвалил, здоровьем отца озаботился, дозволил в этом году в ополчение, буде понадобится, не выходить. — Она хихикнула: — Я пообещалась сама в броне и с мечом явиться, он и рассмеялся. Сказал, что в верность бояр рода Зародихинского верит и гнева своего держать на них долго не может. Коли не подрос старший в роду, сам пока землю нашу оборонит.

— Отлично. — Ведун хлопнул в ладоши: — Хозяин, неси нашего кабанчика!

— И меду не забудь, — спихнул богатырь со стола опустевший бочонок. — Пригубишь с нами зелья веселящего, красавица?

— Отчего теперь не пригубить? — чуть не в точности повторила слова боярина Пребрана. — Коли дело сделано, можно и погулять, за спину не оглядываясь.

При появлении оловянного блюда с цельным кабаном разговоры за столом надолго умолкли. Холопы, глотая слюни, дождались, пока хозяйка и двое ее знатных спутников утолят первый голод да отрежут себе на ломти хлеба по хорошему куску, после чего оттянули блюдо на край стола и дружно принялись истреблять остатки мяса. Девушка выпила кружку меда. Еще одну. Оглянулась на хозяина, приказав по доброте своей принести холопам пива, дабы не смотрели с такой завистью, осушила еще кружку и наклонилась вперед:

— Бояре, возьмите меня с собой.

— Да никак не можно! — испугался киевлянин. — Че люди подумают, че отец твой скажет?! Он мне тебя под честное слово доверил, под клятву на мече — а я тебя в Киев увезу? Не будет такого!

— Ты меня клялся до Полоцка довести, боярин Радул, — напомнила девушка. — Ныне мы здесь, ты от клятвы свободен. Так возьми меня с собой, именем Триглавы тебя прошу! Когда еще такая возможность у меня случится? Вы воины сильные и честные, с вами никакой беды бояться не надобно. Коли сейчас не поеду, никогда в жизни ужо Киева мне не видать, точно знаю… На усадьбе завсегда хлопот хватает. Летом одни, зимой другие. Мужи в поход уходят — кому с хозяйством разбираться? Мне, бабе старшей! А так хочется хоть разик в первопрестольный город зайти, хоть краем глаза на великого князя посмотреть. Сейчас не поеду — никогда ужо не поеду.

— И не думай, — легко подняв почти полный бочонок, налил в свой ковш меда богатырь. — Ладно, туда с нами пойдешь — а назад как же? Да и отец твой изведется весь в неведении.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});