Борись за мою любовь (СИ) - Манич Мария

— Вообще не смешно,  Морозов, — делает вид, что сердится, но у самой подрагивают уголки губ. — Как ты себе это представляешь?  

— Сам хочу на это посмотреть.  

Она маленького роста. Чтобы сесть на капот машины так же, как это сделал я, ей надо приложить усилия и постараться забраться на него. Будет забавное зрелище. Или не будет, потому что Дашка вдруг разворачивается и собирается залезть обратно в салон. 

Соскакиваю на землю и перехватываю её рукой за талию, как сделал это совсем недавно на парковке перед клубом. Она знакомо вырывается и начинает верещать. Стакан с чаем падает на землю, окатив нас сладкими горячими брызгами. Беззлобно ругаясь, перехватываю упирающуюся девицу поудобнее и разворачиваю к себе.  

Вжимаю её в себя, чтобы не вырывалась. Стараясь не смотреть ей в лицо, подхватываю под бедра и подбрасываю вверх.  

Она ойкает и скользит по моему телу, забрасывает руки на плечи, пытаясь удержать равновесие, и немного отклоняется назад. У меня сбивается дыхание от такого близкого телесного контакта, и я понимаю, что надо прекращать это сейчас же. Медлю. Её запах заполняет ноздри, и кажется, даже на языке я ощущаю её вкус. Тот, что остался в памяти, не до конца забытый, ни на кого больше не похожий.  

— Кирилл… — слетает тихий шелест с её губ, прямо мне в ухо.  

Отключаю мозги. 

Закрываю глаза. 

Это происходит третий раз за сутки. Сейчас. В машине. И когда я увидел её, танцующую на концерте. 

Сейчас я испытываю очень странные противоречивые чувства, где все мои рецепторы кричат, нет — вопят о том, чтобы я продолжал её трогать. Обнял. Провел ладонями по бëдрам. Задрал толстовку и прикоснулся к коже на талии. Зарылся лицом в её волосы. Поцеловал венку на шее, а потом поднялся по линии челюсти выше. К губам. При мысли о её губах что-то теплое зарождается в груди, за ребрами, и я решаюсь. 

Делаю то, что должен.  

 Несколько шагов и упираюсь коленями в металл капота.  

Медленно опускаю Дашку на машину и так же медленно убираю от неё свои руки, которые огнем горят. Её — падают вдоль тела. Провожу ладонью по волосам и отступаю.  

Какого фига сейчас было?  

Шаг за шагом пячусь от неё. В груди барабанит так, что я, кажется, глохну. Только и слышу, свой собственный стук сердца. В голове каша. Мозги у меня расплавились или что? 

Я хотел её. 

Вот её.  

Целовать, трогать и всё прочее, что ещё можно хотеть от женского тела.  

Смотрю  ей  в лицо. Глаза широко распахнуты, губы приоткрыты. Сидит как статуя, не двигаясь.

И меня как обухом по голове бьёт. Ей это не нужно, от меня не нужно. Да и вообще ни от кого не нужно. Она меня к себе подпустила, раньше вообще шарахалась. Вспоминаю нашу первую встречу, и в груди шарашит ещё сильнее. Глаза, что были стеклянными, только оживать стали. Куда я лезу? На фига? 

Мне тоже это не нужно. Не нужно ведь? Усугублять ситуацию, мы и так ходим по краю. Я точно.  Вот прям сейчас балансирую на чертовой грани, если она есть. Шаг не туда и всё. Провал.  

Прошлое не перечеркнешь, а там я уже напортачил. У неё теперь есть своё прошлое. Отдельное от меня и этого города.  

Она парня потеряла. Сколько времени прошло? Пару месяцев? Полгода? Я не знаю. И я точно не тот вариант, который должен её утешать. И точно не так, как я только что собирался. Покатать на машине это одно. Впиться в мягкие податливые губы — совсем другое.  

— Кирилл, ты куда? — удивленно летит мне в спину, когда я разворачиваюсь и быстро иду к багажнику.  

Молча достаю оттуда плед, который вожу с собой с момента покупки машины и которым до сих пор ни разу не пользовался. Залезаю внутрь, хватаю с заднего сиденья пакет с едой.  

— Держи.  

Набрасываю плед Дашке на ноги и ставлю поверх пакет, из которого приятно тянет картошкой фри.  

— А ты? — запрокидывает голову и старается поймать мой взгляд. — Кирилл, ты же не уйдёшь?  

Её холодные пальцы аккуратно ловят мою руку и заставляют остановиться: оказывается, я суетливо сую этот самый плед ей под задницу. Замираю, ухватившись за её руку. Она не отбирает, но и не сжимает. Просто позволяет за неё подержаться. И я держусь. Глажу большим пальцем её ладонь и пытаюсь думать. Выходит хреново.    

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Куда я могу уйти? — произношу глухо.  

Оглядывается по сторонам и ëжится.  

— Тут темно. Не ходи никуда. Мне страшно.  

Игнорирую её слова. Тут на километры вокруг никого кроме нас, только звуки трассы напоминают о том, что цивилизация не так уж и далеко.  Ей некого боятся. Разве что меня и моих плотских желаний. 

Усмехаюсь своим мыслям и, закинув руки за голову, стаскиваю толстовку.  

— Что ты делаешь?  — спрашивает потрясенно.  

Бросаю толстовку на капот рядом с ней. Чувствую, как взглядом скользит и рассматривает, опустив ресницы.  

— Купаться пойду. — Берусь за ремень и расстëгиваю его.  

Параллельно наступаю носками на пятки кроссовок и разуваюсь. 

— Ты дурак? — совершенно искренне удивляется, отчего я тихо смеюсь.  

— Просто первый заплыв в этом году. Ничего такого. Я здесь бывал и не раз.  

— С кем? Когда? Холодно, Кирилл! 

— Покараулишь вещи? Ты ведь не из тех, кто крадет одежду и исчезает в неизвестном направлении?  

— Я не… 

Не дослушиваю её. Бросаю джинсы к толстовке и разворачиваюсь к воде. Между лопаток печёт.  

Хорошо, что додумался включить дальний свет, берег просматривается идеально.  

Вода ледяная, такая холодная, что ноги с непривычки начинает сводить. Стиснув зубы рассекаю её шаг за шагом.  Ночи прохладные, дни тоже солнцем не балуют последнее время. Но мне по фигу. Я упорно захожу в воду по пояс и, постояв несколько секунд, давая телу привыкнуть, ныряю.  

Если я когда-нибудь совершу то, о чём думал сегодня, то должен быть уверен в том, что это не простая блажь, желание удовлетворить потребности. Если я когда-нибудь ещё раз коснусь этой девушки, то должен быть уверен, что это не просто так.  

Как мне быть уверенным в этом?  

Выныриваю, делаю вдох и опять ухожу под прохладный покров воды.  

В моей жизни до фига ошибок... Последнее, что я хочу, это повторять их. 

19

В глаза словно песка насыпали, тру лицо руками и несколько раз часто моргаю, сильно зажмуриваясь.  По прилету домой нужно сходить на приём к окулисту и попросить какие-нибудь капли от сухости в глазах, а ещё наконец-то заняться своим графиком работы. Убираю ноутбук в рюкзак и откидываюсь на спинку сиденья. 

Собеседования в Москве прошли нормально. Я не знаю, чего ожидать, но показалось, что мои проекты заинтересовали потенциальных работодателей. Остается только ждать. Позвонят-не позвонят. Какое будет их предложение? Работа в офисе на месте, или мы сможем договориться об удаленной работе? Моя специальность не предполагает постоянного присутствия на рабочем месте. Мой офис — это мой ноутбук, всегда рядом. 

Не знаю, как буду совмещать воспитание сестры и эту работу. Мне нужно двигаться дальше, не сидеть на месте. Пока есть возможность, я за неё зацеплюсь. Возможно, нам придётся переехать, Ольке сменить школу и найти новую секцию. Это самое сложное в гипотетическом переезде. В городе хорошая школа плавания, отличный тренер, и вырывать её из привычной среды, когда у нас вроде всё стало более-менее нормально, не хочется. Она делает успехи в плавании, и я бы не хотел, чтобы она его бросала. Ей нравится, у неё получается, нужно заниматься этим дальше. Не думаю, что в столице будет сложно найти нового тренера и новый бассейн. Меня тормозит то, что сестра трудно переносит перемены. Долго привыкает к новому месту, людям, обстановке. И ведь по ней такого сразу не скажешь. Она болтушка-веселушка, но обычно это лишь до определенного момента. Я-то знаю, как она умеет забираться в кокон и отгораживаться от всех. Мне нужно думать не только о себе.  

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я хочу двигаться дальше. У меня огромные планы, и как всё, блин, устроить так, чтобы и ей, и мне было удобно? Я точно знаю, что возьму сестру с собой. Потому что бросать её и не оправдывать ожидания, как сделал наш отец, не собираюсь.