Калейдоскоп - Даниэла Стил

— Куда ты поедешь?

— Возможно, в Нью-Йорк. Это мой родной город, я хорошо его знаю.

Проведя полжизни вдали от Нью-Йорка, Хилари все еще считала его родным. Там живут ее сестры…

— Нью-Йорк — очень большой город. У тебя там есть друзья?

Хилари отрицательно мотнула головой. Если бы они были, разве бы она проторчала четыре года в исправительной колонии Джексонвилла? Идиотский вопрос! Зато у нее есть десять тысяч долларов. Она справится и без друзей. Все, что ей нужно, это крыша над головой и работа. Ясно одно: здесь ей делать нечего.

— Когда мне можно будет уйти? — При этих словах глаза Хилари впервые вспыхнули живым огнем.

— На следующей неделе. Постараемся подготовить необходимые документы. Тебя это устроит?

У начальницы было тяжело на душе. Она потерпела полнейшее фиаско, так и не найдя общего языка с этой упрямицей. А впрочем, никогда нельзя заранее знать, кто из них приспособится к местным порядкам, а кто нет. Женщина встала и протянула Хилари руку. Та осторожно пожала ее, словно ожидая подвоха.

— Как только все будет готово, мы тебя известим.

— Спасибо.

Хилари вышла из кабинета и направилась в свою каморку. Она — выпускница и больше не обязана делить спальню с соседками. А через несколько дней и вовсе выйдет на свободу.

Она долго лежала на своей койке, глядя в потолок. Все кончено. Позади — восемь лет унижений, страданий и всепоглощающего страха. Зато теперь она сама себе хозяйка. И Хилари улыбнулась — в первый раз за долгие месяцы.

Через неделю она заняла место в автобусе. Без печали, без сожалений, не оставив позади ни одного друга либо подруги. Девушка с жестким, холодным взглядом изумрудных глаз. Она устремилась навстречу новой жизни, в мир, которого совсем не знала. Зато кошмары ада остаются позади.

Глава 9

Автобус делал остановки в Саванне, Роли, Ричмонде, Вашингтоне и Балтиморе; через двое суток он достиг Нью-Йорка. Всю дорогу Хилари тихонько сидела у окна. Другие пассажиры время от времени заговаривали с ней, например, когда автобус делал остановку или приходило время устраиваться на ночь. Двое моряков даже попытались сфотографировать ее, но она дала столь энергичный отпор, что никто больше не пытался с ней заигрывать.

В Нью-Йорке она вышла из автобуса — одинокая, трепещущая фигурка. Дома, наконец-то она дома — после девяти лет разлуки! Тогда она была маленькой девочкой; прошло всего три дня с тех пор, как отец покончил с собой, и ей предстояло немного погостить у тети в Бостоне. Однако должны были пройти все эти годы, прежде чем она смогла вернуться обратно.

Чиновники из комиссии по делам несовершеннолетних дали Хилари двести восемьдесят семь долларов, чтобы начать новую жизнь, и у нее еще было десять тысяч от Эйлин.

Первым делом она посетила банк на Сорок второй улице, а вторым — поселилась в небольшой гостинице в районе Тридцатых улиц на Ист-Сайд. У нее был скромный одноместный номер, так что ее никто не беспокоил. Она питалась в кафетерии на углу и постоянно просматривала объявления в газетах — в поисках работы. В школе она обучилась машинописи — и только. Поэтому у Хилари не было иллюзий относительно своего будущего. Придется начинать с нуля. Но у нее были кое-какие планы.

Женщины, с которыми она имела дело в последние годы, оставили в ее душе глубокий след. Она ни за что не станет такой, как они. Будет работать, а по вечерам учиться в колледже. И в один прекрасный день она станет «кем-то» — Хилари торжественно поклялась себе в этом. Обязательно!

На второй день своего пребывания в Нью-Йорке она посетила универмаг «Александра» на Лексингтон-авеню и истратила пятьсот долларов на одежду. По ее меркам — огромная сумма, но если она хочет устроиться на приличную работу, нужно выглядеть соответственно. Она отдавала предпочтение темным расцветкам, незамысловатым, но элегантным фасонам; приобрела несколько юбок и кофточек, лакированные туфли-лодочки и сумочку в тон. Хилари примерила все это и с удовлетворением отметила: из зеркала на нее смотрела хорошенькая молодая девушка, по которой ни за что нельзя было сказать, что она прошла через чистилище.

В первом месте, куда Хилари обратилась, ей сказали, что она не подходит по возрасту. В трех других требовалось умение стенографировать. И, наконец, в одной бухгалтерии ее встретил тучный, лысый тип, от которого вовсю несло потом; он пыхтел и постоянно вытирался носовым платком.

— Печатать умеешь?

Он стоял, глазел на нее и ухмылялся. Но она имела дело и не с такими и ни капельки не испугалась. Главное — ей нужна работа. Она не может вечно жить на быстро уплывающие деньги и согласна на него работать, если он будет прилично себя вести.

— А стенографировать? — Хилари покачала головой, но ему, казалось, было все равно. — Сколько тебе лет?

— Девятнадцать, — солгала Хилари, наученная первым собеседованием. Кому охота связываться с несовершеннолетними?

— Училась на секретаря?

Хилари снова сделала отрицательный жест. Мужчина встал, держа в руках какие-то бумаги, и, словно затем, чтобы показать ей их, обошел вокруг стола. Однако, приблизившись к Хилари, он протянул руку к ее груди. Девушка со скоростью молнии вскочила на ноги и, не успев подумать о последствиях, заехала ему по лицу. Оба одновременно ахнули. Лысый выпучил глаза.

— Только попробуй еще раз дотронуться — подниму такой шум, вся полиция сбежится! — Зеленые глаза полыхнули огнем; все тело напряглось. — Как вы смеете!..

Ну почему они все такие? Дядя Джек… Девочки в семейном детском доме… Мальчишки… Все хотели от нее одного и того же. Хилари не понимала, какую роль в этом играла ее красота, воспринимала их домогательства как Божье наказание за какой-то неведомый ей ее проступок. Но это несправедливо! Она медленно попятилась к двери, не спуская с лысого глаз.

— Послушайте… Я извиняюсь… Большое дело! Мисс… как вас там?.. Да ну, бросьте!.. — и он заковылял к ней, но она резко хлопнула дверью у него перед носом.

Потом Хилари, чувствуя себя страшно подавленной и как будто оскверненной, пешком шла в гостиницу. Неужели она так и не найдет работу?

Но работа нашлась: ей предложили место секретаря в бюро по найму. Там устраивали ее внешность, опрятность, исполнительность, умение прилично печатать на машинке и толково отвечать на телефонные звонки. И хотя в бюро заподозрили, что Хилари прибавила себе лет, они не придали этому значения. Ей посулили девяносто пять долларов в неделю — для Хилари это была огромная сумма, просто манна небесная! Она тотчас дала согласие и как на крыльях полетела к себе в отель, чтобы подготовиться к первому рабочему дню.