Марсианин - Энди Вейер

– А что насчет камеры?

– Говорит, фотоприемник в норме. Мы заставим ее снять панораму, как только сможем.

Запись в журнале: Сол 97

Заработало!

Твою мать, заработало!

Я только что влез в скафандр и проверил посадочный аппарат. Остронаправленная антенна смотрит прямо на Землю! А единственный способ, которым она могла этого добиться, – получить сигнал.

Они знают, что я жив!

У меня нет слов. Этот безумный план каким-то образом сработал! Я смогу с кем-то поговорить. Три месяца я был самым одиноким человеком в истории – но теперь с этим покончено.

Конечно, меня могут и не спасти. Но я буду не один.

Возясь с «Патфайндером», я все время представлял себе этот момент. Думал, буду прыгать, кричать, может, покажу Марсу средний палец (потому что вся эта проклятая планета – мой враг), но ничего такого не произошло. Вернувшись в жилой модуль и сняв скафандр, я уселся в грязь и заплакал. Несколько минут рыдал как младенец. Наконец рыдания перешли в тихие всхлипы, а потом на меня снизошло великое спокойствие.

Благостное спокойствие.

Мне пришло в голову: теперь, когда появился реальный шанс выжить, нужно быть поаккуратнее с нескромными моментами в журнале. Как удалять журнальные записи? Очевидного пути не существует… Но этим я займусь позже, а сейчас у меня есть более важные дела.

Например, поговорить с людьми!

Ухмыляясь, Венкат забрался на трибуну пресс-центра ЛРД.

– Чуть более получаса назад мы получили ответ с высоким усилением, – сообщил он собравшимся журналистам. – Мы немедленно велели «Патфайндеру» сделать панорамный снимок. Надеемся, у Уотни есть для нас какое-то сообщение. Вопросы?

Море вскинутых рук.

– Начнем с вас, Кэти, – сказал Венкат, указывая на репортера Си-эн-эн.

– Спасибо, – ответила она. – Вы установили контакт с марсоходом «Соджорнер»?

– К сожалению, нет, – сказал Венкат. – Посадочный аппарат не смог связаться с «Соджорнером», и у нас нет возможности войти с ним в контакт напрямую.

– А что могло случиться с «Соджорнером»?

– Не буду даже гадать, – ответил Венкат. – После столь длительного пребывания на Марсе – все, что угодно.

– Хотя бы предположительно.

– Мы думаем, Марк отнес его в жилой модуль. Сигнал посадочного аппарата не сможет достичь «Соджорнера» через брезент модуля. – Повернувшись к другому репортеру, Венкат сказал: – Теперь вы.

– Марти Уэст, «Эн-би-си ньюс». Как вы планируете связаться с Уотни, когда все заработает?

– Это будет зависеть от Уотни, – ответил Венкат. – Мы можем оперировать только камерой. Он может писать записки и показывать их нам. Но как мы будем отвечать – другой вопрос.

– Почему? – спросил Марти.

– Потому что мы можем манипулировать только операторской платформой, это единственная подвижная часть. Есть много способов передать информацию посредством вращения платформы – но нет гарантированного способа сообщить о них Уотни. Ему придется придумать что-то и сказать нам. А мы подхватим.

Он показал на следующего журналиста.

– Спрашивайте.

– Джилл Холбрук, Би-би-си. С тридцатидвухминутной задержкой и единственной вращающейся платформой беседа получится ужасно медленная, верно?

– Верно, – согласился Венкат. – Сейчас на Ацидалийской равнине раннее утро, а здесь, в Пасадене – начало четвертого утра. Мы будем работать всю ночь. Пока достаточно вопросов. Через несколько минут мы получим панораму. Будем держать вас в курсе.

Прежде чем кто-либо успел выкрикнуть новый вопрос, Венкат вышел в боковую дверь и торопливо зашагал по коридору к импровизированному центру управления «Патфайндера». Он пробился сквозь толпу к пульту связи.

– Есть что-нибудь, Тим?

– Разумеется, – отозвался тот. – Но мы таращимся на этот черный экран, потому что он намного интересней фотографий с Марса.

– А ты нахал, Тим, – заметил Венкат.

– Учту.

К ним протолкался Брюс.

– По часам еще несколько секунд, – сказал он.

Эти секунды прошли в молчании.

– Что-то есть, – сообщил Тим. – Точно. Это панорама.

Тишину сменили вздохи облегчения и приглушенные разговоры: на экране начала появляться картинка. Она выползала слева направо с черепашьей скоростью – древность зонда накладывала ограничения на полосу пропускания.

– Марсианская поверхность, – сообщил Венкат, глядя на медленно возникающие линии. – Еще поверхность…

– Край жилого модуля! – Брюс указал на экран.

– Жилой модуль, – улыбнулся Венкат. – Снова модуль… еще модуль… Это послание? Это послание!

Картинка росла, и на ней появилась рукописная записка, подвешенная к тонкому металлическому штырю на высоте камеры.

– Нам послание от Марка! – сообщил Венкат собравшимся.

Комната взорвалась аплодисментами, которые быстро стихли.

– Что он написал? – спросил кто-то.

Венкат наклонился ближе к экрану.

– Он написал… «Я буду помещать вопросы здесь – вы принимаете?»

– И? – спросил Брюс.

– И все. – Венкат пожал плечами.

– Еще одна записка, – сообщил Тим, показывая на экран, где появился новый кусочек изображения.

Венкат снова наклонился.

– Здесь сказано: «Нацельтесь сюда, если “да”».

Он скрестил руки на груди.

– Хорошо. У нас есть связь с Марком. Тим, нацель камеру на «да». Затем делай снимки каждые десять минут, пока он не вывесит новый вопрос.

Запись в журнале: Сол 97 (2)

«Да»! Они ответили «да»!

Такого возбуждения по поводу «да» я не испытывал с выпускного бала.

Ладно, надо успокоиться.

Мои запасы бумаги ограничены. Эти карточки предназначались для этикеток на образцах. Всего у меня около пятидесяти карточек. Я могу использовать обе стороны, а в крайнем случае – вычеркивать старые вопросы.

Моя ручка проживет значительно дольше карточек, поэтому с чернилами проблем нет. Но писать придется в жилом модуле: не знаю, из какого галлюциногенного дерьма сделаны эти чернила, однако уверен, в атмосфере Марса они испарятся.

Я подвешиваю карточки на старые части массива антенн. Как иронично!

Нужно ускорить общение – обмен вопросами «да/нет» раз в полчаса не годится. Камера может поворачиваться на 360 градусов, а антенн у меня полно. Пора сделать алфавит. Но я не могу просто использовать буквы от A до Z. Двадцать шесть букв плюс карточка с вопросом – итого двадцать семь карточек вокруг посадочного модуля. По тринадцать градусов на каждую. Даже если ЛРД сможет точно повернуть камеру, я все равно не буду уверен, какую букву они имели в виду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});