Королевская канарейка (СИ) - Анна Кокарева

трапезную, предполагая, что скоро время завтрака. Есть хотелось ужасно.

Вынырнув из коридора в толще скалы в общее пространство тронного зала, увидела, что сверху, из королевских покоев с должной неспешностью спускается процессия. Остановилась и подождала.

М-да, похоже, кроме меня, никто haparanhaime, церемонию одевания короля, не пропустил. Блистательная толпа, в которой серебристым сияющим одеянием с длиннющим подолом, переходящим почти в шлейф, выделялся король, приближалась. Раньше мне б неудобно стало за тёплую ночную одежду да за непричёсанность после купания — в волосах ещё льдинки шуршали, но теперь я хорошо понимала, что выскородным всё равно. И точно — Трандуил, подойдя поближе и окинув взглядом, одобрительно сказал кому-то из свиты:

— Да, эру Ангрод, вы угадали, купив эти смешные человеческие наножники… и в целом ведение вами дел было выше всех похвал. Я доволен.

Сам же стоял и смотрел, лучась благосклонностью… я бы сказала, во все стороны. Во всяком случае, эру Ангрод, отвечавший за снабжение дворца и имевший, как я помнила, дело с купцами, приезжавшими сюда, очень довольно поклонился королевской спине и рассыпался в благодарностях, упомянув, что у купца более носков не нашлось, и эти-то закупщик заметил случайно, но в следующий раз велит привезти целой партией. Весной уже, сейчас-то вон мести как начало; всё завалит, людям в лес ходу не будет.

Вздохнула, подумав, как это мы удачно и вовремя добрались — даже в огромном зале было слышно завывания вьюги, и оказаться в этом аду совершенно не хотелось.

— Ну что ты, valie, — король галантным жестом предложил присоединиться и двинулся дальше, — какая там удача! Я почти месяц сдерживал снег, чтобы твоё путешествие прошло легче. Иначе бы лес давно завалило. Зато всё, что не высыпалось вовремя, небеса вытряхнут разом, — он говорил тихо, почти на ухо.

На удивлённый взгляд так же тихо и интимно пояснил:

— Гномы. Делегация Одинокой горы сидела, дожидаясь меня, и после аудиенции собиралась тут же уехать. А теперь им, — он помолчал, прислушиваясь к вьюге, — придётся, как минимум, неделю тут прогостить. Не хочу, чтобы думали, что по моей милости — гномы обидчивы, а я не хочу удерживать стихию и дальше, раз мы-то уже дома. И так долго держал, а природа любит естественность.

Понятно. Себе сделал хорошо, а как гномам — так природа любит естественность. Соболиная бровь владыки слегка изогнулась и он выразился в том смысле, что всё так и есть. Посидят, не переломятся. Но говорил по-прежнему тихенько — тоже понятно, в свите те самые гномы и толклись. Вроде бы занятые разговорами, а всё-таки.

Рядом с эльфом шаркать да семенить ну никак невозможно, и я вполне торжественно вступила в столовую — и ах, эти резные колонны, эти серебристо-розовые розы, эта снежная муть за окном… дома, дома.

Владыка, и без того излучавший всяческое благоволение, как оказалось, мог это делать на порядок интенсивнее — видимо, как эмпат, ловил мои ощущения и рад им был. Благость из него изливалась на всех окружающих, милости сыпались, как из рога изобилия, а за ошибки король разве что мягко журил. Если верить Трандуилу сегодня, не было ни у кого никогда столь понимающих и расторопных подданных.

Заинтересовалась чем-то, напоминающим сероватую протёртую овсянку — судя по пару, блюдо было огненным, а мне с холода хотелось горячего.

Попробовала. И никакая не овсянка. Очень напомнило ореховый соус баже с кусочками курицы. Скорее всего, толчёные орехи, кислые сливы, пряности, и, в качестве псевдокурицы — грибы.

Счастливо повздыхала: после мыканья по Арде, когда питаться приходилось чёрт-те чем, оценить прелести королевского стола я могла как следует. С благодарностью покосилась на короля — того одолевали приспешники с насущными управленческими вопросами. С уважением — на аранена, ограничившегося крохотной миской сливок да лембасом, как будто он их в походе не наелся, сухарей этих. И с большим сочувствием — на Глоренлина, которому поднесли завтрак шамана: семь знакомых стаканчиков с прозрачными разноцветными жидкостями.

Гнумы, сидевшие за ближним столом, довольно мрачно жевали грибочки и творог, и я поняла, почему они не так уж рады эльфийскому гостеприимству. Сколько они тут уже живут на вегетарианских харчах?

Глоренлин поставил последний пустой стаканчик на поднос и поднял глаза:

— Три дня.

Тьфу ты, а лица-то трагичные, как будто год…

— Ну так неделя же ещё впереди, — и, рассеянно глянув на белые вихри за окном, — а то и больше, и всё время на корешках поганых. Кстати, попробуй вон те, — и кивнул на миску с глянцевыми коричневыми обрубками, мокнущими в маринаде.

Выглядело неаппетитно, но я уважила рекомендацию и попробовала. Это было похоже на спаржу, но гораздо лучше. Тихонько буркнула:

— Ну не так и плохи корешки-то.

Глоренлин только плечами пожал:

— Кто к чему привык, богиня. Попробуй, это горячий шоколад на молоке, тоже у купцов специально для тебя купили.

Ну да. Высокородные чистый вкус молока предпочитают, разве что с пряностями. Я же к горячему шоколаду в Мордоре пристрастилась, там-то относительно близко были харадские плантации, производящие какао. Но вот и сюда купец какой-то добрался, а уж эру Ангрод не сплоховал: подозреваю, он немало всякой дряни укупил с мыслью, что это богине в теле человечки понравиться может; с носками да с шоколадом угадал.

Намазывая хлеб топлёным маслом и накладывая сверху сыр, не торопясь никуда, благостно думала, как же мне хорошо сейчас будет. И тут как ошпарило:

— А коровы? Чтобы молоко было, телёнок нужен?

Глоренлин покивал, но лицо у него было непонимающее.

— Ведь рождаются и бычки, а их много не нужно, а корова-то каждый год телится, иначе молока не будет! Куда они деваются?

Удивился. Пожал плечами:

— Вовсе не каждый год, а молоко есть, пока брауни доят, хоть сколько лет. Мы умеем договориться с коровами, рождаются в основном телушки… коровки стадом живут, как хотят. Летом на воле, зимой в тёплых пещерах, сено им запасено… стадо само себя регулирует, — и, оживившись: — Да что я рассказываю, богиня, хочешь, сходим посмотрим?

И я сначала, с содроганием прислушавшись и приглядевшись к адскому аду за окном, отказалась, сказав, что не планирую нос из дворца высовывать в ближайшее время, а уж потом увидела белое лицо аранена да его гневно сузившиеся глаза.

И окружающие притихли, нехорошо так.

Твою мать! Я всего лишь коровок обсуждала! Если Глоренлин так мешает — что ж его не выперли, а за стол рядом посадили⁈ Сатанея, покосилась на владыку и услышала спокойное:

— Эру Глоренлин нужен мне для сегодняшнего обряда.

И, уже на квенья,