Жена на миллион - Айрин Лакс

тела.

Мне нравится, как Серафима выпускает коготки, царапая едва заметно, но вызывая приятные мурашки. Мне нравится, что она — такая, стоит признать. Больше для вида хмурюсь. В реале же едва сдерживаюсь, чтобы не зацеловать эту мелкую девчонку. Разве можно быть неопытной, наивной и так умело забрать сердце в силки?

— Сестрица сказала, будто я тебе противен. Омерзителен даже. Будто ты переступаешь через себя, когда находишься со мной в одной постели!

— Вот же дрянь!

— То есть она соврала? Может, докажешь обратное? — рисую пальцем на голом плечике затейливую спираль.

— На слабо берешь, что ли?!

— Доказательств хочу! — бряцаю необдуманно. — Докажи, что я тебе нравлюсь, как мужчина. Прямо сейчас докажи!

— Ничего доказывать не собираюсь. И если ты решил воспользоваться ситуацией, чтобы снова шантажом выбить желаемое, то… В чем-то Ксана права. Может быть, у нас никакого будущего нет! — заявляет малявка.

Остановила так остановила! Как будто в ледяное море макнула лицом так, что ушел под темные, гиблые воды с головой!

— Ты что такое говоришь?

— Что чувствую, то и говорю! Я только что тебе в желаниях открылась, а ты снова шантажом меня прогнуть хочешь. Так не пойдет. Я не смогу быть с тобой откровенной на таких гнусных условиях.

— Я к тебе хочу!

— Подумай над моими словами! — останавливает рывок, покачав пальчиком перед лицом.

— Ты меня распалила донельзя. Теперь сливаешь?!

Быстро перевернув ее на живот, отвешиваю шлепок по сладкой заднице и быстро отхожу от кровати, пока меня не занесло.

— Больно же! — охнула, растерев место шлепка.

— Подумай и ты над своим поведением. А еще лучше… Встреть меня после возвращения, как подобает жене, соскучившейся по своему мужчине. Из дома — ни ногой! — выхожу, захлопнув дверь громче, чем следовало.

Заррраза! Не могу быть спокойным рядом с ней!

Глава 14

Серафима

Наблюдаю из окна за тем, как уходит Багратов. Задница ноет от шлепка его ладони. Кожа просто горит и ноет, но вопреки возмущению, от которого перехватывает дыхание, в моих чувствах много всего другого — непонятного, нового, будоражащего для самой себя. Препарирую свои чувства, а они разгораются еще сильнее при взгляде на мужчину. Багратов замирает возле внедорожника и бросает быстрый взгляд на дом. Ухмыляется…

Я буквально сжимаюсь в этот момент, а внутри туго стягивается пружина безумного желания. Я могла бы попросить его остаться, и тогда…

Щеки опаляет жаром. Стыдно даже перед собой признаваться, что он настолько сильно мне нравится. Хам и пошляк! Но я не могу перестать думать о нем, не могу не вспоминать его бесстыжие ласки, заразившие меня ответным желанием большего. С трудом дышу! Грудь часто вздымается и опускается.

Багратов продолжает смотреть на окно. Я немного отдергиваю в сторону штору и позволяю себе махнуть рукой на прощание. Он отвечает мне легким кивком, а я хватаюсь пальцами за подоконник, потому что ноги подводят меня в коленях — дрожат часто и мелко.

Машина уезжает.

С Ксаной и Багратовым.

Нужно отойти от окна и вернуть плотные шторы на место, но я еще долго смотрю вслед процессии машин, покинувших территорию. Не могу не смотреть и не думать о том, какие шаги предпримет моя сестра. Она уже начала забрасывать удочки издалека, сказала, будто Багратов мне противен! Не знаю, поверила ли сестра моим словам по-настоящему или раскусила мою игру. Явно она намерилась отвоевать себе тепленькое местечко. Хитрая и изворотливая, однажды ей уже удалось обвести меня вокруг пальца. Пусть с той поры прошло не так много времени, но я чувствую этот промежуток, как огромную пропасть, раскинувшуюся между «до и после».

Багратов намного опытнее меня и должен раскусить игры Ксаны. Уже раскусил, думаю с уверенностью. Но в чем я не уверена, так это в умении мужчины противостоять соблазнам. Я отказала Багратову в близости, и он ушел на взводе. Бросает в холодный пот после таких крамольных мыслей. Я сама сказала Тимуру о доверии, почему не могу одарить его тем же?

Сложно принимать новую версию себя, в сердце, оказывается, так много места для волнений и страстных желаний, и ревности! Даже не думала, что я на такое способна!

* * *

Почему-то я была уверена, что Багратов вернутся уже к следующему утру! Соскочив с постели с первыми лучами солнца, даже без будильника, ищу следы его пребывания и не нахожу.

Разыгравшийся аппетит пропадает к завтраку. Поковыряла ложкой кашу с обилием фруктов и орешков, отодвигаю от себя тарелку с кашей и теплые гренки. Стараюсь сосредоточиться на текущих делах и занятиях, удается увлечься ровно на тот промежуток времени, на который мои мысли забиты.

Потом — снова тревога, от которой на сердце совсем неспокойно. Томительный вечер перетекает в позднюю ночь. Уснуть не получается. Я лишь разыграла готовность отойти ко сну, а на деле брожу по просторной спальне и даже выхожу прогуляться по дому в полной тишине. Свет приглушен во всем доме, но охрана не спит, замечаю две габаритные тени на первом этаже.

Поднимаюсь обратно к себе, пытаюсь посмотреть что-то по телеку из ночного показа. Взгляд ни на чем не может остановиться надолго. Мыслями витаю далеко.

Уснуть так и не получается!

Взбиваю подушку десяток раз, кручусь на одном месте. Может быть, душ немного поможет? Под струями теплой воды напряжение покидает затекшие мышцы. Внезапно в голову приходит идея. Пока не передумала и не струсила, быстро протираю запотевшее окно ладонью и делаю селфи, прикрыв обнаженную грудь одной рукой.

В висках стучит, в горле — пустыня.

Пальцы трясутся, когда отправляю Багратову фото с надписью: “Не могу найти полотенце”

Одеваюсь в тонкую пижаму и ныряю под одеяло, держа телефон близко-близко около себя. Гипнотизирую статус отправленного сообщения взглядом.

Отправлено, доставлено.

Не прочитано.

Покусываю губы, не верю в собственную смелость. Даже улыбаюсь чему-то глупому.

Потом снова тревожусь.

И так по кругу. Бесконечный, изматывающий бег.