Жестокие игры мажора - Маша Демина

Она даже не подозревает, какой эффект вызывают ее вот эти вот поддразнивания.

Не уверен, что Алиса делает это специально, вообще не уверен, понимает ли она, что сейчас происходит: ее глаза горят, а взгляд расфокусирован, но от этого торкает еще круче.

Не выдержав, я крепче сжимаю ее бедро и заставляю плотнее прижаться киской ко мне.

Алиса всхлипывает и царапает ногтями по моим рукам.

С-с-сука. Я на пути к тому, чтобы кончить в штаны, как отчаявшийся неудачник.

Тихий всхлип снова срывается с ее губ, пока она неспешно двигается на мне, потираясь о мое бедро, а когда задевает затвердевший член — ее глаза закатываются, а голова со стоном откидывается назад.

Твою мать. Она действительно собирается кончить на мне?

К черту.

Я сжимаю ее мокрые волосы на затылке и толкаю лицом к себе, чтобы прикусить ее нижнюю губу.

Ведьма хнычет и резко впивается в мои плечи, но даже дискомфорт, расползающийся по коже колючими мурашками не в силах остановить меня от поцелуя.

Притянув Алису к себе ближе, я впиваюсь в ее рот и начинаю пировать на ее мягких губах, то покусывая их, то посасывая, пока девушка стонет и быстрее раскачивается на мне.

Продолжая сжимать ее волосы в кулаке, второй рукой держу Алису за талию и помогаю ей найти нужный ритм, пока она трахает мое бедро сквозь джинсы. Но когда она опять задевает пах, я отрываюсь от ее губ и втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы.

Через мгновение все прекращается — я сам заставляю ее остановиться, грубее схватив за талию.

Прерывисто вздохнув, Алиса прижимается лбом к моему и пытается отдышаться.

Может быть, для нее это все увлекательно, но я уже давно вырос из секса сквозь одежду. Я хочу почувствовать ее без этих гребаных джинсов…

— Прости… — сипло шепчет она. — Я, наверное, сделала что-то не то?

Я даже задерживаю дыхание от прозвучавшего вопроса.

Сука, она специально так делает?

Столько невинности, что я только за это должен буду сгореть в аду.

Я прочищаю горло, прежде чем спрашиваю то, на что не хочу получать ответ:

— Ты хочешь уйти?

И вот тут Ведьма меня удивляет.

Она сглатывает и медленно качает головой.

Мне не стоит пользоваться ее состоянием, но, блядь, я хочу увидеть, как она кончит. Как изменится ее лицо. Будет ли она при этом смотреть на меня или предпочтет закрыть глаза. Использует ли мое имя вместо финального стона или задохнется им?

Охуеть.

От одной только мысли я чувствую боль, опоясывающую пах. Но это приятная боль. Требующая разрядки.

Я совру, если скажу, что сейчас она не выглядит чертовски соблазнительно. Особенно эти маленькие соски, выпирающие из-под шелковой рубашки пижамы.

У меня не выходит сдержать душный смешок: я не должен желать девчонку в пижаме с радужными пони.

Но вместо этого я ловко поднимаю нас обоих в вертикальное положение и ставлю Ведьму на ноги, выталкивая за пределы капель воды.

— Я хочу поиграть с тобой, — шепчу я, прижимая ее к прозрачной стене душевой. — Ты позволишь мне дотронуться до тебя? — я упираю одну руку рядом с ее головой, а второй щипаю напряженный сосок Ведьмы.

Алиса шумно всхлипывает и начинает часто хватать ртом воздух, боясь уступить чувствам, которые для меня слишком очевидны, но для нее — нет.

Ее щеки раскраснелись, и я знаю, что это не только от горячего пара. Она не понимает, что сейчас заставляет ее тело пульсировать от потребности, которую я разжигают в ней.

Но стоит отдать девчонке должное… она очень любопытная. И это вызывает во мне интерес, подобный разгорающемуся голоду. А я пиздец как голоден. И мне до зуда под кожей хочется узнать предел ее любопытства.

Особенно когда она смотрит на меня невинными глазами олененка Бэмби.

— Знаешь, какой у тебя вкус? — я нажимаю на ее нижнюю губу большим пальцем, вынуждая Алису снова ловить ртом воздух, а потом наклоняюсь, позволяя ее горячему дыханию коснуться своих губ. — Вкус дурного решения.

Но мне он нравится.

Поэтому я опускаюсь на одно колено и, подцепив резинку пижамных штанов, начинаю их спускать по ее миниатюрным бедрам…

Глава 14

Я смотрю на Алису, которая часто дышит открытым ртом, наблюдаю, как сильно бьется пульс на ее шее.

Она сейчас напоминает инопланетянина, ступившего первый раз на неизведанную планету: напугана и заворожена одновременно, а я, блядь, уже не могу остановиться.

Пока Ведьма пытается наполнить свои легкие кислородом, я практически не дышу, помогая ее стройным ногам избавиться от мокрых штанов, которые откидываю в сторону. Они приземляются на плитку с влажным шлепком.

Я опускаю взгляд на простые белые слипы, сквозь которые могу разглядеть треугольник светлых коротких волос, что в очередной раз должно напомнить мне о неопытности девушки и остановить, но какого-то черта лишь заводит еще сильнее.

Господи, она навлечет на меня неприятности. Но я готов открыть для них входную дверь, если получу ответы на все свои вопросы.

Я снова накрываю ее бедра ладонями. Мои движения не совсем нежные, когда я веду их по гладкой бледной коже, нарочно вдавливая пальцы в ее плоть. Это вынуждает Алису судорожно втянуть воздух, подняться на носочки и вжаться в стену.

Черт, мне нравится, как она реагирует. Такая чувствительная.

Я подцепляю трусики и стаскиваю их вниз, прежде чем она успела бы меня остановить. От открывшегося вида все мои мышцы напрягаются, и я тяжело выдыхаю. Но на самом деле мой выдох звучит как угрожающий рык. И, видимо, это приводит Ведьму в чувство.

Она вдруг выходит из оцепенения и пытается оттолкнуть меня, но максимум, что я могу ей предложить — пойти к черту.

Перехватив ее руки, я прижимаю их вдоль ее тела, не в силах отвести нездоровый восхищенный взгляд от треугольника мягких светлых волос, аккуратно окружающих киску.

Она вызывает такое сильное искушение, что я отпускаю ее руку, но только для того, чтобы провести у нее между ног не травмированными костяшками пальцев. Я чувствую гладкие влажные складки и дрожь, которая тут же охватывает все ее тело.

— Илай…

Блядь.

Я зажмуриваюсь. Она еще не кончила, а мое имя уже звучит как мольба.

Я не знаю, чего она хочет этим добиться: чтобы я продолжил или остановился. Если честно, мне уже неважно, потому что внутри разрастается настолько обжигающее желание, что мне приходится сжать челюсти. Но это не помогает приглушить возбуждение, которое вовсю пульсирует в паху.

Освободившейся рукой Алиса пытается вцепиться в мои слишком короткие