Фанфик Чудовище - Ushba

Колдомедик, живший в конце восемнадцатого столетия, категорически не советовал — опираясь при этом на ряд примеров — обучать детей до двенадцати-тринадцати лет окклюменции. Более того, он утверждал, что в восьми из десяти случаев это еще и бесполезно и наносит непоправимый вред «внутреннему миру ребенка». По видимому, он имел в виду детскую психику. Так же он не советовал пытаться купировать детскую шизофрению при помощи ментальных практик. Вот интересно, что бы этот ученый муж сказал, понаблюдав Воробья?

Так же подробно и достоверно этот колдомедик крайне отрицательно отзывался о сложном и опасном способе защиты воспоминаний, который весьма напоминал тот, что был у Воробья. Он описывал случаи, когда ментальный маг терялся в собственном подсознании и даже погибал там, физически при этом становясь подобным жертве Поцелуя дементора. Был даже пример, когда мага запирали в созданном им самим лабиринте, и в итоге талантливый и сильный волшебник так никогда и не смог вернуться к нормальной жизни. Как оказалось, подводных камней у этого способа защиты было слишком много, чтобы он стал популярен среди мастеров ментальной магии. Избранные главы в итоге были скопированы в обычную магловскую тетрадочку и переданы для ознакомления мелкому.

33. Кое-что об опасности и благородных героях

Этот своеобразный, несколько запоздалый подарок на Новый Год был сделан вовсе не для того, чтобы напугать Воробья — такого напугаешь, как же! — или вынудить его прекратить эксперименты на собственном сознании. Малыш должен был знать, во что он ввязался с моей подачи и где, возможно, притаилась опасность.

Опасность... Ну да, ну да. Третий год в Хогватсе практически ничем не отличался от предыдущих двух. Опасность — в виде дементоров и Сириуса Блэка — все так же ходила рядом, темная тварь — на этот раз, оборотень — находилась под боком. Даже загадка тоже присутствовала. Впрочем, той загадки и хватило-то до середины октября: на большее тайна о том, каким образом мисс Грейнджер умудряется попадать на все уроки, даже если те проходят в одно и то же время, не тянула. Да и то, столько времени на раскрытие этой тайны понадобилось, потому что мы со шкетом забились, что он сможет понять, в чем дело, без использования легиллименции. Но даже прийдя к верным выводам, ни я, ни птах какое-то время не могли поверить, что, во-первых, Министерство вот так вот просто отдаст такую редкую и ценную штуку, как хроноворот, какой-то грязнокровке, i gcead duit, маглорожденной, а во-вторых, что оная маглорожденная окажется настолько глупой, чтобы пользоваться им регулярно, по нескольку раз каждый день в течении всего учебного года. (п/а: ирл. Простите за выражение) А Dhia, и эта девочка не смыслила и дня без книги! (п/а: ирл. О, Господи)

Хотя, таким, как она, редко, крайне редко в руки или на глаза попадались соответствующие трактаты. Впрочем, их страницы вообще мало кто из магов видел. Но те их них, кто из старых семей, даже без книг знали о том, что такие абстрактные — для маглов — понятия, как Время, Пространство, Судьба и так далее, крайне агрессивно реагируют на чрезмерное магическое вмешательство в естественный ход вещей. У всего существовали ограничения: маги могли попасть в прошлое, но никогда — в будущее, изменить уже свершившееся, то, что ты видел — невозможно, только то, о чем не знаешь, о попытках обмануть судьбу сочинено немало страшилок, и все — абсолютно все — имеют под собой реальные основания, увеличить или уменьшить магически пространство можно — но до определенных пределов. То бишь, сделать так, чтобы на заднем сидении «Форда Англия» поместились все отпрыски семейства Уизли со скарбом, можно, а вот, чтобы сундук изнутри стал подобен замку, — нет.

А ведь даже у маглов есть такая наука как хронобиология. Неужели родители девчонки — врачи — не объяснили, что магия магией, а нарушение циркадного ритма ни к чему хорошему привести не могло? Или они так и не узнали? Я не думаю, что Макгонагалл, при всем ее ханжестве, могла утаить от ученицы, что песочные часики на ее шее не такая уж и безопасная игрушка. В конце концов мы с Воробушком сошлись на том, что бородатый Песталоцци в директорском кресле школы устроил еще один педагогический эксперимент. Не на чистокровных же его проводить, в самом деле!

В то, что мистер Дамблдор хоть во что-то ставил маглов и маглорожденных, я никогда не верила. Заявлять он мог все, что угодно, но одно то, как обстояли дела с адаптацией детей из немагических семей, свидетельствовало о многом. Как и то, что, несмотря на пережитое в девяноста втором, не только Криви, чей отец был всего лишь молочником, но и Финч-Флетчли, парнишка не из самой бедной семьи, вернулись в Хогвартс. Сомневаюсь, чтобы его родители отпустили сына и наследника, имей они хоть какое-то представление об истинном облике магического мира. Это ведь в Косом все чинно-благополучно, а сделай шаг в Лютный — и сильно удивишься, если жив останешься. К тому же, стой Дамблдор на страже интересов маглорожденных по-настоящему, закон об ограничении использования магии несовершеннолетними не был бы принят в той редакции, в какой он существовал. Воробей подобными умозаключениями не баловался, он просто не доверял директору — и все. У нахаленка всегда была хорошая чуйка.

Только где эта чуйка была на первом занятии по УЗМС? Is cuma liom sa diabhal, что он оседлал гиппогрифа и сделал на нем кружок вокруг школы: мелкий достачно хорош в ментальных практиках, чтобы договориться с этой недоптицей. (п/а: ирл. Наплевать) Но вот какого черта он полез под когти разъяренного зверя, он сам внятно объяснить не мог. Ладно, если бы из-за Невилла или хотя бы Провокатора. Так нет! Из-за Моли, imeacht gan teacht air. (п/а: ирл. Чтоб он провалился) Герой, блин, недоделанный!

— Ну не стоять же и смотреть, как Моль превращают в фарш! Хагрид как раз на Финнигана отвлекся: Сим уже на своего гиппогрифа взобрался и почти взлетел, — чуть смущенно заявил мне шкет. В том году основы и навыки обращения с различными магическими тварями преподавал лесничий. В принципе-то верный выбор: кто, как не он, мог дать верный совет, с какого боку к кому подходить, но вот методы оставляли желать лучшего. Чего только стоил рекомендованный Хагридом учебник! Эту дрянь полувеликан прислал мелкому в качестве подарка на день рождения. Разума у клыкастой книжонки не было, а вот рефлексы кусачей шавки — да, поэтому Воробей честно отрабатывал на ней отталкивающие чары и Ступефай. В результате, когда он собирал вещи для отбытия с Тисовой улицы, книжечка вела себя тихо-тихо, даже в сдерживающем ремне необходимости особой не было.

И, на мой взгляд, Воробышек мог бы и остаться в стороне: Малфой-младший был виноват в нападении гиппогрифа сам, ибо нечего магическому зверю, который прекрасно понимает если не человеческую речь, то интонацию, говорить с пренебрежением о том, что тот глуп и уродлив. Как бы то ни было, благодаря рывку за мантию от шкета, Моль отделался одним ударом когтистой лапы по касательной, однако и тот был страшен: судя по количеству крови, был задет локтевой анастомоз и суставная сумка. Еще бы чуть сильнее удар — и прости-прощай, рука: латать суставы даже у колдомедиков получалось плохо. Но этого не случилось: мелкий успел отбросить Малфоя из-под удара, а подоспевший Хагрид — усмирить гиппогрифа.

Я была готова отдать свою руку на отсечение, что директор изошел на лимонные дольки от умиления, ведь его Мальчик-Который-Выжил оказался настолько благороден и не чужд подвигу, что был готов помочь не только другу, но и врагу. Настоящий, мать его волшебницу, гриффиндорец! Уши только негоднику надрать некому было!

История с гиппогрифом имела, естественно, свое продолжение. Хагрид попал под расследование о служебном несоответствии, а животному, покусившемуся на мага, грозила смертная казнь. И если за лесничего вступился директор, то спасти гиппогрифа могло только чудо: даже у маглов собаку, напавшую на человека, усыпляют. А тут целый наследник Малфоев. Если верить памяти Твари, Люциус за своего ребенка и дракона порвать был способен. Вряд ли что-то за десять-пятнадцать лет изменилось. Так что животное было обречено, и никакие речи, никакая помощь, тем более Гермионы Грейнджер, помочь не могли.

А за свои драматические вопли о том, что его убили и он умирает, Моль был торжественно провозглашен «Королевой драмы». Поганца белобрысого, надо полагать, это бесило до малиновых ушей, зато пантомим, обозначавших реакцию Поттера на дементоров, то бишь, падения в обморок, больше не было: Воробью хватило разок поаплодировать и посоветовать во всеуслышание пойти в артисты, ведь у Малфоя «так выразительно получается все показывать, ну просто королева драмы». Рядом, как я понимаю, в тот момент были близнецы Уизли, которые просто не могли не разнести новое прозвище слизеринского ловца по всему Хогвартсу.

34. Сын своего отца

Надо сказать, мелкий знал, что делал, когда награждал Малфоя новым прозвищем: на первом же квиддичском матче выяснилось, что попытка Воробья отлигиллиментить дементора не прошла бесследно. Видать, нежить его запомнила, и когда школьнички заполнили стадион, а их эмоции, не смотря на откровенно дерьмовую погоду, засияли ярче рождественских огоньков, дементоры явились незваными гостями и, проигнорировав второго ловца, вплотную заинтересовались Воробышком. Слава Святому Патрику, шкет сумел отключить эмоции, но даже и так прикосновения покрытых струпьями и язвами тонких пальцев были омерзительны, что уж там говорить о ментальных контактах. Добби рассказывал, что стадион только ахнул, когда стая дементоров завела свой зловещий хоровод вокруг Гарри Поттера. Однако на преподавательской трибуне присутствовал директор, который не растерялся и выпустил свой Патронус по толпе нежити, облепивших мелкого. Вот только происходило все это на нехилой такой высоте, а одновременно удержаться на метле и держать ментальные щиты у Воробья не получилось, и поэтому ребенок — ладно, подросток — рухнул камушком вниз. Шкет не разбился благодаря все тому же директору, все остальные преподаватели — та же Макгонагалл, к примеру — отчего-то ловили ворон, loscadh is dó orthu! (п/а: ирл. Чтоб они сгорели)