Русофобия - Елена Владарчук

class="p1">Временный офис ФБР в Нью-Йорке

13.36

Розалинда слышала, как открылась дверь, и кто-то вошёл в комнату. Мужчина, определила она, не открывая глаз. Тот агент, который был вместе с русской в аэропорту. Он подошёл ближе и сел за стол, напротив неё.

– Миссис Голдер, меня зовут Майкл Фэйссобер, я руковожу расследованием…

– Я знаю, кто вы и чем занимаетесь, – перебила его Розалинда. – Я расскажу всё, что знаю. Русской.

– Что?

– Я всё расскажу русской девушке, которая вам помогает. Не делайте вид, что не понимаете, о ком я говорю. Позовите её.

Розалинда снова прикрыла глаза и всем своим видом изобразила терпеливое ожидание. Агент Фэйссобер, не ожидавший такого поворота событий, слегка растерялся. Она хотела говорить с Лили.

Протокол не предусматривал привлечения гражданских лиц для допроса подозреваемых. Поэтому ответственность за принятие решения полностью лежала на Майкле.

– Хорошо, – согласился он, – но только в моём присутствии.

Розалинда Голдер ухмыльнулась, став неприятной и опасной. Ей больше незачем было скрывать своё участие в преступлениях Джека Трумэна. Для неё всё было кончено. Но напоследок она хотела доставить себе удовольствие и посмотреть в глаза этой грёбаной русской, когда та узнает о своей скорой и мучительной смерти. Розалинда верила в Джека. Он не отступится от своей миссии. А разобраться с чёртовой русской, которая испортила его планы, для Джека Трумэна станет делом чести. Главное – она успела ему сообщить. А теперь сообщит и седьмому августа или как там её зовут.

Временный офис ФБР в Нью-Йорке

13.52

Майкл считал, что уговаривает меня. Хотя я и не думала отказываться от разговора с Розалиндой. Я не боялась её. К тому же я видела, что она фактически связана, и не считала, что мне грозит физическая опасность. Мне было любопытно. Хотелось выяснить, кто она и как оказалась втянута в это дело. И в некоторой степени мне льстило, что она выбрала меня, тем самым сделав меня сопричастной к своей тайне.

– Не бойтесь, Лилиа, я буду рядом и не позволю причинить вам какой-либо вред, – Майкл продолжал меня убеждать.

– Хорошо, я согласна.

Я улыбнулась ему и направилась в комнату для допросов.

Будет непросто, поняла я, как только встретила пристальный взгляд Розалинды Голдер. Я оглянулась на агента Фэйссобера, вошедшего следом. Майкл обещал молчать, предоставив мне самой вести допрос, и вмешаться только в самом крайнем случае. Он кивнул, показывая, что рядом и поможет в случае чего.

– Ну, здравствуй, золотая моя, – протянула Розалинда по-русски, паясничая, с какой-то знакомой интонацией.

– Зачем вы хотели меня видеть? – Я же решила быть строгой и держаться официального тона.

– Дай ручку, погадаю, всю правду скажу.

– Хватит кривляться, – попросила я, мне было неприятно и брезгливо здесь находиться. – Вы собирались мне рассказать о вашем участии в жестоких убийствах.

– А ты ещё не догадалась?

Она ухмылялась, став похожей на цыганок, которые вечерами крутились возле станции метро у моего дома в Москве, нахально приставали к молодым женщинам, требовали денег или сигарет. Я всегда старалась быстро пройти мимо, не глядя на них. Главное, не встречаться с ними взглядом, – учила меня мама в детстве.

Да, похоже, я догадалась.

– Вы цыганка? – Я села напротив неё и сложила руки на столе перед собой. Я хотела показать ей, что не боюсь. Удерживающая её конструкция казалась надёжной, надеюсь, что Розалинда не сможет меня достать.

Вместо ответа она расхохоталась. Я поняла, что нахожусь на правильном пути.

– Вы из России?

Она перестала смеяться и пристально посмотрела мне в глаза. Стало очень неуютно.

– Думаешь, что всё знаешь про меня? – Розалинда наклонилась ко мне, её лицо было так близко, что я видела красные капилляры в её жутких глазах. – Ты ничего не знаешь.

– Ну, так расскажите мне, Розалинда – я чуть-чуть отодвинулась назад, на более комфортное расстояние, и по её взгляду поняла, что мой маневр не остался незамеченным.

Она была сильнее. И я вдруг осознала, что у меня нет никаких шансов выстоять против них. Против Розалинды Голдер и Джека Трумэна, команды убийц. Пока они вместе, мы ничего не сможем им противопоставить. Если она не захочет сотрудничать, русские в этом городе продолжат умирать. И, возможно, я тоже окажусь в их числе.

– Расскажите мне, Розалинда. Я хочу помочь. Эти люди ни в чём не виноваты. Я просто хочу, чтобы всё это прекратилось.

Она опустила взгляд и несколько секунд смотрела на свои руки, будто решая. Наконец, она заговорила:

– Я родилась в тихом захолустном городишке под названием Новоржев. Слышала о таком?

Я покачала головой, решив в гостинице заглянуть в интернет.

– А про него даже Пушкин писал, – она усмехнулась. – Мне было четыре, когда моя мать убежала от моего отца к русскому любовнику, прихватив меня с собой. Семья её осудила и отвергла, а меня решили вернуть домой. Поэтому матери пришлось уехать. Мы много раз переезжали, запутывая следы. Мать прожила с этим придурком десять лет, и всё это время с моего тела не сходили синяки. Мать сидела на героине, поэтому даже не всегда помнила, что у неё есть дочь. Отчим меня не насиловал, так что можно сказать, что мне повезло. Когда мать умерла, меня забрали в детдом. А потом усыновили американцы, и началась новая сказочная жизнь.

Она замолчала, а я ужасалась рассказу этой женщины. Господи, что же она пережила! Разве должны дети выносить подобное?

Вдруг я услышала, что она смеётся. Розалинда хохотала, глядя на меня. Из её глаз текли слёзы, и она вытирала их плечами. Так же резко, как начала, она прекратила смеяться.

– Что пожалела меня? Маленькую нечастную девочку? – Она попыталась подняться, но её, к счастью, удержали наручники. Гримаса исказила её лицо, оно стало ужасающим. – Я вот тебя не буду жалеть, когда Трумэн до тебя доберётся. Я вас ненавижу. Вас всех! Всех русских до единого надо уничтожить! Давить вас, как тараканов!

Она кричала, брызгая слюной. В её взгляде сквозила такая ненависть, что могла бы испепелить меня. Вот только мне больше не было страшно. Жалось и сочувствие к маленькой девочке с искалеченной судьбой были сильнее. Я остановила агента Фэйссобера, который попытался увести меня от плюющейся злобой несчастной русской цыганки.

– Всё в порядке, Майкл, мы продолжим. – Я снова повернулась к ней. – Это всё, конечно, очень животрепещущая история, но меня интересует другое – как найти Джека Трумэна?

Розалинда снова ухмыльнулась:

– Он сам тебя найдёт. Очень скоро.

Центральный парк

14.00

Наташа Свиридова задремала с раскрытой на коленях книгой. От Достоевского её всегда клонило ко сну, а с «Братьями Карамазовыми»