На орлиных крыльях - Кен Фоллетт

«Лучше всего помочь Саймонсу, – решил Перо, – это придать ему Мерва Стаффера».

Интересно, а изменился ли Саймонс. Ведь годы прошли с тех пор, как они встречались последний раз. Это было, помнится, на банкете. Тогда Саймонс выложил следующую историю.

Во время рейда на Сантей вертолет Саймонса приземлился не там, где было нужно. Место оказалось очень похожим на лагерь для военнопленных, но в полукилометре в стороне, среди бараков, где вповалку спали солдаты противника. Пробудившись от моторов и вспышек огней вертолета, солдаты стали не спеша вылезать из казарм, заспанные, полуодетые, но с оружием. Саймонс стоял в дверях казармы с дымящейся сигаретой во рту. Рядом с ним находился могучий сержант. Каждый солдат выходил через дверь и, видя огонек сигареты во рту у Саймонса, чувствовал, что что-то не так. Саймонс тут же пристреливал его. Сержант оттаскивал труп в сторону, и они ждали следующего.

Перо не смог удержаться, чтобы не спросить: «Ну и сколько же вы убили?»

«Должно быть, человек семьдесят или восемьдесят», – ответил Саймонс тоном, как нечто само собой разумеющееся.

Саймонс был великим солдатом, а теперь он обыкновенный фермер-свинарь. Есть ли у него еще порох в пороховницах? Ему стукнуло шестьдесят, и он уже перенес инсульт даже еще до рейда на Сантей. Мыслит ли он так же трезво и четко, как прежде? По-прежнему ли он крутой командир солдат?

Перо решил передать ему полный контроль за проведением операции по спасению. Полковник выполнит ее по-своему или же вообще не справится. Таков принцип Перо: он подбирал для конкретной работы самого подходящего исполнителя и предоставлял ему полную свободу действия. Но вот в чем вопрос: по-прежнему ли Саймонс самый великий спасатель в мире?

Он услышал голоса в приемной своего офиса. Они приехали. Перо поднялся из-за стола, вошел Саймонс, а с ним вместе Ти Джей Маркес и Мерв Стаффер.

– Как вы чувствуете себя, полковник Саймонс? – спросил Перо. Он никогда не называл Саймонса Быком, так как считал это прозвище фамильярным.

– Рад вас видеть, Росс, – ответил Саймонс, здороваясь. Рукопожатие было крепким.

Саймонс оделся по-простому – надел брюки цвета хаки. Воротник рубашки распахнут, обнажая сильную шею. Выглядел он старше своих лет: на энергичном лице добавилось морщин, белее стали волосы, которые сильно отросли с тех пор, как Перо последний раз видел его. Но выглядел он мощным и здоровым. Говорил тем же глухим прокуренным голосом со слабым, но все же различимым нью-йоркским акцентом. Саймонс держал в руке досье на добровольцев, которые подготовил Коберн.

– Присаживайтесь, – пригласил Перо. – Вы поужинали?

– Мы ужинали в ресторане у Дарси, – ответил Стаффер.

– Когда эта комната очищалась в последний раз от «клопов»? – с ходу спросил Саймонс.

Перо улыбнулся. Саймонс всегда начеку, он в полном порядке.

– Да она никогда не очищалась, полковник, – ответил он.

– Отныне я требую чистить каждую комнату, где мы сидим ежедневно.

– Я прослежу за этим, – подал голос Стаффер. А Перо добавил:

– Все, что вам нужно, полковник, говорите Мерву. А теперь займемся на минутку делом. Мы все признательны вам за то, что вы приехали и согласны помогать нам, и мы хотели бы предложить вам в некотором роде компенсацию…

– Даже и не думайте об этом, – сердито заметил Саймонс.

– Хорошо.

– Я не требую плату за то, что выручаю американцев, попавших в беду, – пояснил Саймонс. – За такую работу я еще никогда не получал вознаграждения, не хочу брать и сейчас.

Саймонс даже обиделся. Все почувствовали это. Перо моментально поправился. Он понял, что с Саймонсом нужно держать ухо востро, – старый солдат не изменился ни на йоту. Прекрасно.

– Команда сформирована и ожидает вас в конференц-зале, – сказал он. – Я вижу у вас досье, но мне известно, что вы предпочли бы лично произвести смотр добровольцам. Все они знакомы с Тегераном, и у всех есть боевой опыт, либо полезная военная специальность, – но все же при окончательном комплектовании команды последнее слово за вами. Если почему-то кандидаты не подойдут, мы предложим других. Здесь распоряжаетесь вы.

В душе Перо надеялся, что Саймонс никого не забракует, но право выбора все же остается за ним. Саймонс поднялся:

– Приступим к работе.

Саймонс и Стаффер вышли, а Ти Джей остался. Вполголоса он сказал Перо:

– У него умерла жена.

– Люсилль? – Перо ничего не знал об этом. – Очень сожалею.

– От рака.

– Как же он перенес такую утрату?

– Весьма тяжело.

Ти Джей ушел. В офис вошел двадцатилетний сын Перо, Росс-младший. В том, что его дети захаживали в офис, ничего необычного не было, но на этот раз, когда в конференц-зале шло тайное совещание, Перо предпочел бы, чтобы его сын выбрал другое время. Росс-младший мог видеть Саймонса внизу. Он встречал его ранее и знал, кто он такой. Теперь, подумал Перо, он легко вычислит, что единственная причина, почему Саймонс здесь, – это подготовка к штурму тюрьмы.

Присев у стола, Росс-младший сказал:

– Пап, а пап, я заходил к бабушке.

– Молодец, – заметил Перо.

Он с любовью посмотрел на своего единственного сына. Росс-младший – высокий, широкоплечий, стройный молодой человек, выглядевший гораздо лучше отца. Девушки так и липнут нему: их привлекает не только то, что он богатый наследник. Он обращается с ними, как со всеми другими людьми: с безукоризненным тактом и зрелым здравым подходом, не свойственным его молодым летам.

Подумав, Перо-старший сказал сыну:

– И тебе, и мне нужно четко определиться. Я надеюсь прожить сотню лет, но, если все же со мной, не дай Бог, что-то стрясется, я хочу, чтобы ты бросил учебу, вернулся домой и позаботился бы о матери и сестрах.

– Я позабочусь, – ответил сын. – Об этом не беспокойся.

– А если вдруг что-то случится с твоей матерью, я хочу, чтобы ты жил дома и помогал сестрам. Я представляю, тебе придется нелегко, но мне не хотелось бы, чтобы ты нанимал кого-нибудь в гувернантки. Им будешь нужен ты, член семьи. Я рассчитываю, что ты будешь жить в отчем доме и следить, чтобы сестры воспитывались, как нужно.

– Пап, если ты почему-то не сможешь воспитать их, этим займусь я.

– Хорошо.

Сын встал и зашагал к двери, отец пошел вместе с ним. Тут Росс-младший обнял отца и прошептал: «Пап, я тебя так сильно люблю».

Отец тоже обнял его. Он с удивлением заметил на глазах сына слезы.

Росс-младший вышел.

Перо вернулся и снова сел за стол. Ему не следовало удивляться слезам на глазах сына: у него дружная семья, и Росс – сердобольный юноша.

Перо не думал сам лететь в Тегеран, но твердо знал: если его люди будут рисковать своими жизнями, то он не останется в стороне. Об этом знал и Росс-младший.

Все члены семьи благословили бы его на эту поездку. Может, они и попросили бы Марго сказать: «Ну вот, ты там рискуешь ради своих служащих, а как же мы тут?» – но она никогда не сказала бы таких слов. Они никогда не жаловались, никогда не говорили: «А как же мы тут?» – даже во время кампании по облегчению участи военнопленных, когда он отправился во Вьетнам и Лаос, когда намеревался лететь в Ханой и когда семья оказалась вынужденной нанимать телохранителей. Наоборот, они всячески поддерживали его во всех начинаниях, которые он считал своим делом и обязанностью.

Перо все сидел, задумавшись. В этот момент вошла старшая дочь, Нэнси. «Пупс», – позвала она. Так она называла отца. «Малютка Нэн! Входи!»

Она обошла стол и уселась к отцу на колени.

Перо обожал старшую дочь. Восемнадцатилетняя блондинка, хрупкая, но сильная, она напомнила Перо ее мать. Она отличалась решительностью и упорством, как и отец. Как знать, может, и у нее, как и у Росса-младшего, обнаружится деловая хватка, столь необходимая крупному бизнесмену.

– Я пришла попрощаться – уезжаю обратно в Вандербилт.

– А ты заглядывала к бабушке?

– Конечно.

– Умница моя.

Нэнси находилась в приподнятом настроении, взволнованная предстоящим возвращением в школу, где вскоре позабудет нервную обстановку и разговоры о скорой смерти бабушки.

– А как насчет добавки к фонду? – поинтересовалась дочь.

Со снисходительной улыбкой Перо вынул бумажник. Как всегда, он не мог устоять перед ее просьбой.

Нэнси небрежно запихнула деньги в карман, крепко обняла отца, чмокнула его в щеку, вскочила с колен и, вприпрыжку, беззаботно выпорхнула из комнаты.

А на глаза Перо в это время навернулись слезы.

* * *

«У нас словно встреча близких друзей», – подумалось Джею Коберну. И действительно, в ожидании Саймонса в конференц-зале правления ЭДС собрались старые знакомые по Тегерану, лениво обмениваясь впечатлениями об Иране и эвакуации. Ральф Булвэр говорил, как пулемет; Джо Поше сидел, озираясь по сторонам, и ни о чем не думал; Гленн Джексон рассказывал что-то о винтовках; Джим Швебах иронически ухмылялся, что придавало ему вид человека, знающего нечто такое, чего никто не знает; а Пэт Скалли вспоминал про рейд на Сантей. Теперь все они ожидали, что с минуты на минуту увидят легендарного Быка Саймонса. Скалли, когда он служил инструктором десантников, довелось тренировать солдат Саймонса перед тем знаменитым рейдом, и он знал все тонкости: и о скрупулезном планировании рейда, и о бесконечных учебных тревогах и прикидках. Знал он также и то, что Саймонс привел из того рейда всех своих пятьдесят девять ребят живыми.