Рейтинговые книги
Читем онлайн Письма Колумбу. Дух Долины - Рольф Эдберг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 64

За полтора-два драматических десятилетия стерлось все, что выходило за рамки элементарного выживания. Распались племенные и семейные узы. Каждый, кому удавалось добыть какую-нибудь пищу, торопился съесть ее тайком, чтобы родичи не перехватили. Трехлетних детей бросали на произвол судьбы. Молодые научились отнимать еду у стариков. Смех звучал лишь в тех случаях, если кто-то из соплеменников оказывался в неприятном положении — скажем, падал в костер. Когда кто-то умирал, первый свидетель его смерти спешил присвоить жалкий скарб покойного, пока другие не опередили. Полнокровная община быстро превратилась в бесчувственное скопище индивидов.

Картина, нарисованная антропологом, особенно потрясает потому, что показывает в миниатюре, что нам грозит в глобальном масштабе, когда планета станет слишком тесной для рода человеческого.

В каждом из нас живет ик. Но в отличие от него у нас пока еще есть выбор, кардинальный выбор: либо мы покоримся такому развитию, которое приведет нас к распаду, так что голод, мор и насилие сократят численность вида, либо сами установим предельный уровень численности мирового населения и сдержим наше размножение. Второй вариант также влечет за собой необходимость выбора: либо положиться на просвещенную добровольность (что до сих пор не приносило успеха), либо вмешаться в личную жизнь людей принудительными методами, которых мы пока сторонились.

Эти последние строки, сеньор Альмиранте, пишу Вам в такую минуту, когда природа, затаив дыхание, ждет стремительного наступления темноты. Прибой чуть слышно перешептывается с берегом.

В тишине, что несколько мгновений кажется абсолютной и почти физически осязаемой, остро ощущаю немощность призывов перейти во имя выживания от растраты ресурсов к их экономии. Энергетическая администрация? Океаническая администрация? Безотходное производство, охрана окружающей среды, ограничение роста материального производства и численности рода человеческого? Почему-то мне не верится, что, как ни нужны тут разум, организация и технология, они одни позволят нам исправить положение. Не потребуется ли что-то еще?

Когда индейцы хопи не так давно приглашали президента великой страны на западе побеседовать о благе людей (как будто у замотанного государственного деятеля есть время заниматься таким вздором), они назвали технологический потенциал белого человека плодом неуважения к живому.

Убедить индейца в превосходстве образа жизни тех, кто отнял у него страну, было невозможно. В его мышлении и поступках прочно коренилось уважительное отношение к окружающей среде. Как и многие другие первобытные народы, индейцы были анимистами. Они слышали разговоры деревьев между собой. Деревья обращались к индейцу, когда он их слушал; белый человек никогда не слушал. Готовясь срубить дерево, индеец просил его понять, почему вынужден так поступить. Приступая к стирке на реке, жена индейца сперва хвалила воду за ее красоту и благодарила за то, что вода очищает одежду.

Индеец любил сидеть на земле, ощущая ее материнскую силу. Прикосновение земли помогало ему лучше думать, ярче чувствовать, укрепляло чувство родства с окружающей природой. Индеец описывал жизнь как «летучую тень, что скользит над травой, растворяясь в солнечном закате», не потому, что был романтиком: он так ее воспринимал на самом деле. Он глубоко верил в тишину. Тишина даровала душевное равновесие. Ее плодами были терпение, достоинство, уважение.

Быть почиталось важнее, чем иметь. У народа майя это воззрение воплотилось в моральном кодексе, отразившемся в преданиях и молитвах. Домогаться чего-то сверх своей справедливой доли означало посягать на принадлежащее другим. Считаться с другими было первой заповедью. Считаться со всем живым. Охотник убивал лишь столько дичи, сколько действительно было нужно; охота без удержу обернулась бы бедой для всего общества, ведь дичи стало бы меньше. Убив оленя, охотник извинялся: «оцилен» — «я был вынужден».

Народы, которые экспансионистская раса называла примитивными, нередко руководились в своей жизни естественной мудростью, утраченной нами во время наших бурных скитаний. Возможно, мы утратили ее в тот момент, когда перестали воспринимать оленей и деревья, облака и реки как одушевленные существа.

Разумеется, назад пути нет. Индеец может только мечтать о Вакан-танка — великом духе, с которым его предки встречались на каждой возвышенности. Но найти его вновь он не сможет. И уж тем более нам не дано соединить наш рационализм с миром представлений анимизма.

Но ведь мы не вписываемся и в созданную нами же искусственную среду. Когда мы складывались как вид, наша психика и наш организм формировались космическими силами. Когда же космические огни, и шелест волн вдоль берега, и шорох ветра в листве перестают быть неотъемлемой частью нашего бытия, теряются какие-то черты нашей личности.

Думается, большинству людей, не совсем окаменевших среди бетона и камня, тесноты и шумов искусственной среды, присуще смутное или осознанное стремление вернуться к морскому берегу, реке, лесу.

Опрос в одном американском большом городе показал, что сорок процентов его жителей хотели бы переехать в маленький городок, окруженный животворной сельской местностью. Такие же опросы в моей собственной стране выявили, что свыше девяноста процентов молодежи в возрасте двенадцати — двадцати четырех лет, живущих в сельской местности или в маленьких городах, не желали переезжать в большой город. Более того: две трети взрослых в крупных городах говорили, что не прочь перебраться в сельскую местность или маленький городок. Исследования в некоторых новых предместьях шведской столицы показывают: лишь немногие поселились здесь потому, что их влекло именно сюда, чаще всего люди смирялись с таким вариантом, отчаявшись получить другую жилплощадь. И многие только ждали случая, чтобы переехать. Можно относиться к такого рода цифрам с осторожностью, подвергая сомнению основательность опросов, но одно несомненно: человеку неуютно в искусственной среде.

О том же говорит новый вид кочевок — массовый туризм, часто отражающий не только желание увидеть что-то новое, но и стремление от чего-то отдохнуть. Туристические агентства зовут на «еще не открытые туристами пляжи». Все чаще белых туристов манит будто бы примитивная среда темнокожих народов, где на уцелевших «райских берегах», по которым грядущие поколения могли бы судить о нетронутой природе прошлого, громоздятся шикарные отели и белых с высоким уровнем жизни обслуживают темнокожие вовсе без какого-либо уровня.

Легче всего пренебрежительно квалифицировать стремление назад к природе как анемичную ностальгию, пустую романтику, даже нечто реакционное. Конечно, минусы есть. И все же было бы разумно задуматься, чем вызвано это стремление. Настоящие реакционеры те, кто верует в незыблемость индустриального общества и городов в их нынешней форме. Они не видят динамики событий. И ничего не ведают о глубинах людской природы.

Отправить за борт культурное наследие и вернуться в дебри невозможно. Но и в полностью искусственной среде нам не по себе. Человека надобно спасти от заточения в небольшом количестве мегаполисов, где индивид разрывается между своими биологическими потребностями и многосторонними воздействиями искусственной среды. Нам нужны населенные пункты, соизмеримые с нашими масштабами, учитывающие биологические особенности человека, достаточно близкие к природе, чтобы мы обретали часть своей личности в нашем физическом окружении.

Пожалуй, тут мы подошли к определению того, что нам крайне необходимо, чтобы преодолеть величайший кризис в истории человечества, а то и в истории всей органической жизни на этой планете. Вряд ли мы сумеем мобилизовать весь духовный потенциал и все прозрение, без чего нам не осилить наши затруднения, если сосредоточимся только на предотвращении опасностей, исправлении ошибок, защите нас против самих себя. Нужны позитивные творческие усилия, чтобы развивать наши собственные возможности и возможности окружающей среды. Мало просто выжить. Жить — значит радоваться тому, чем располагаешь, и тому, что ты существуешь.

Сто лет назад проповедник близости к природе Торо писал, что человеку надлежит изведать собственные океаны и открывать свои высокие широты: «Стань Колумбом новых материков и миров в своей душе и прокладывай новые пути не для торговли, а для мыслей!» Многое уже открыто нами; последним, судя по всему, сознательному открытию поддается наш сокровенный внутренний мир. Путь к нему лежит через отказ от изобилия, способность довольствоваться немногим, насущно необходимым.

Ваши плавания помогли создать реальный образ земного шара. Наши выходы в космос должны были даровать нам взгляд на Землю со всем сущим на ней как на единое целое и место поразительной, но хрупкой красоты, жить в котором — космическая привилегия, а сохранить для жизни — космическая задача.

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 64
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Письма Колумбу. Дух Долины - Рольф Эдберг бесплатно.
Похожие на Письма Колумбу. Дух Долины - Рольф Эдберг книги

Оставить комментарий