Большая шляпа средних размеров - Михаил Лившиц

— Почему продать? — спросила главбух. — Ты же только что сказал, что груз они отдают бесплатно!

— Ты письмо это уже полчаса читаешь, но ничего не поняла. Ладно, я тебе потом отдельно все объясню, а пока я жду от тебя конкретного ответа на следующий вопрос, даю вводную: считай, что мы доплачиваем за этот заказ еще 15 000 долларов, прокручиваем эту партию по нашей обычной схеме, причем нюанс состоит еще в том, что товар-то не растаможен, мы должны будем пропускать его по каким-то «левым» схемам, которые, кстати, ты и должна предложить, кроме того, естественно, никакого возврата НДС не будет; а собственно вопрос прост: что мы получим в итоге с гуся?!

— Это надо посчитать, мне нужно минут двадцать-тридцать.

— Ступай, посчитай и сразу же заходи ко мне. Кстати, для тебя есть и хорошая новость, — Олег сунул руку в карман и положил на стол пачку долларов, — мои призовые, можешь их оприходовать!

Людмила Николаевна вышла. Π. П. поднял глаза на Олега:

— Ну что, поговорим! У меня остались вопросы, не обижайтесь, Олег Михайлович, но у меня такое чувство, что вы не все рассказали.

— С таким чутьем и на свободе, — пошутил Олег. — С чего начнем?

— Кто угнал фуру, совершенно ясно — ваш дружок и мой бывший коллега из гольф-клуба. Помнится, вы рассказывали мне, что видели его на президентской «Большой шляпе» в компании министра-силовика. А ведь Профсоюзную-™ «держат» его люди. Неудобно напоминать, но ведь я вас предупреждал быть с ним поаккуратней. Но кто навел?

— Мой псевдодружок, президент этого вшивого банка Солопов. Через него шла оплата этого заказа, он видел «инвойс». Здесь, правда, он слегка лоханулся — думал, что вся фура с косметикой, которую они легко бы реализовали без нас и не потребовалось бы ломать всю эту комедию! Вот почему он на том банкете валял ваньку, представлялся пьяным, но узнал, что в тот день я без водителя — все и сошлось! А с письмом-то в чем фокус, вы поняли?

— Сейчас скажете, может, соображу.

— Я только что перевел Миронычу, — П. П. удивленно поднял брови, — ну этому Цветкову, как раз 15 000 долларов, но обналичиться еще не успел. Так вот, этим письмом он дает мне понять, что эти деньги якобы действительно перечислены детишкам и я их не получу!

— Но ведь вы же откатывали ему «процент»!

— А теперь они решили с Никитой хапнуть все! Кстати, вы обратили внимание, что нам дали ксерокопию этого письма — далеко не факт, что они действительно отдали деньги в детдом, мы сами за пятнадцать минут можем изготовить на нашей технике такое и любое другое письмо!

— Понятно… — последовала пауза. — Олег Михайлович, это все?

Олег молчал. Он ждал, задаст ли ему Π. П. еще один вопрос. И тот задал:

— А почему они уверены, что мы заберем груз, а не попытаемся им «вывернуть матку наизнанку»? Ведь есть и другие силовые ведомства, которые мы можем натравить на эту базу, застукать не прошедшую таможню партию товара, и далеко не известно, чем все кончится.

В дверь постучали, и вошла главбух.

— Докладываю: при самом удачном для нас раскладе мы с этим грузом либо выйдем в нули, либо немного — порядка одной-двух тысяч тугриков — может быть в обе стороны. Решайте!

— Спасибо, Людочка, иди трудись!

Дверь за главбухом закрылась, Π. П. спокойно сидел молча, он уже все сказал. Олег раздумывал, все же ему необходимо было с кем-то поделиться, выговориться:

— Петр Петрович, я полагаю, надо завтра послать наш грузовик на Профсоюзную.

Олег встал из-за стола, щелкнул внутреннюю задвижку на двери, открыл свой кейс и положил на стол перед Π. П. конверт с надписью «В семейный альбом».

Π. П. быстро, чтобы не смушать Олега, пролистал фотографии и аккуратно сложил их в конверт. Он, конечно, сразу же все понял.

— Олег Михайлович, мы можем успеть и сегодня сгонять на Профсоюзную, я думаю, вы приняли верное решение!

Олег с благодарностью протянул ему руку и, когда тот поднялся, чтобы уходить, вдруг остановил его:

— Петя, у меня все внутри кипит, как мы можем достать этих сволочей?

— Я, конечно, как бывший коммунист, человек неверующий, но уверен, что их Бог накажет — но не без нашей помощи! Вы помните гениальную фразу Михаила Орестовича: «Помочь в этой жизни могут считанные люди, напакостить — все!»

Они обменялись улыбками, и Π. П. вышел из кабинета.

А Олег все никак не мог успокоиться.

— Прежде всего надо обнулить все счета в банке Солопова, — говорил он себе. — Потом, конечно же, сдать эту базу на Профсоюзной — это вообще святое дело, мне многие будут благодарны.

Олег вспомнил «крышевавшего» его Толяна, как он говорил про того голландца: «Случайно споткнется в подъезде, ну, может, сломает себе руку или ногу!» Неплохо, совсем неплохо! Катьку надо немедленно убирать из этого вшивого банка. Кстати, с этой кутерьмой он совсем забыл о Катькином пакете!

Он набрал номер транспортного отдела, и его водитель сразу же снял трубку.

— Сашуль, не в службу, а в дружбу, сгоняй к автомобилю, я там забыл пакет в бардачке, найдешь, он там один. — Затем Олег нажал кнопку к секретарше: — Света, принеси-ка рюмку чая с огурчиком!

Через пару минут водитель принес ему пакет.

— Так, — усмехнулся Олег, — чувствую еше что-то в «семейный альбом»! — Он разрезал пакет, и на стол сразу выпала маленькая записка: «Я была уверена, что ты обязательно выиграешь «панамку»!»

Он вытащил черный целлофановый пакет, попробовал его на ощупь — внутри было что-то мягкое. Олег сунул руку и достал… панаму; такие носили в его далеком детстве пионеры и школьники в летних лагерях. Эта тоже была не новая — видно было, что ее тщательно отстирали и погладили. С панамки, пришитый простыми домашни-ми нитками, свешивался ярлык-ценник, аккуратно изготовленный на компьютере. Олег прочитал:

«Артикул товара — большая шляпа.

Модель — панама.

Размер — средний.

Кол-во — 1 шт.»

Олег напялил панамку на голову, так что ярлык-этикетка болтался где-то между ухом и глазом. В дверь слегка поскреблись, она открылась: на пороге стояла Светочка с подносом в двух руках, кто-то сзади открыл и закрыл за ней дверь. Она открыла было рот, но ничего не сказала и принялась разгружать перед Олегом традиционный подносик, который на их языке назывался «рюмкой чая» — ледяную стопку водки, как бы покрытую белым инеем, две тарелочки: с овощами и колбасной нарезкой. Светочка забрала пепельницу, полную окурков, и поставила чистую — Олег много раз бросал курить, но в стрессовых ситуациях не выдерживал и курил одну за одной.

— Извините, Олег Михайлович, но ваша жена просила меня сообщать ей всякий раз, когда вы снова начинаете курить!

Олег молчал, и секретарша попятилась к двери, и только когда она уже взялась за дверную ручку, спросил, указывая на шляпу:

— Мне идет?

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Жизнь без начала и конца.Нас всех подстерегает случай.

А. Блок

С своей походною клюкой,С своими мрачными очами,Судьба, как грозный часовой,Повсюду следует за нами.

А. Апухтин

Глава 1

Москва, 2000

— Ну что, братва, присядем на дорожку! — натужно пошутил Олег, стараясь развеять гнетущую обстановку, царившую в доме всю последнюю неделю.

Жена с каменным лицом опустилась на подлокотник кресла, Кирилл рядом с младшей сестрицей плюхнулся на диван, незаметно, как ему казалось, привычно толкнув сестру. Анютка незамедлительно и так же привычно бабахнула его кулачком по голове. Кирилл хотел было ответить, но под тяжелым взглядом отца сдержался.

Поднялся и, тяжело ступая мощными лапами, в гостиную подтянулся и Ашер — красавец и умница бобтейл — и улегся у ног Олега. Воцарилась секундная пауза, Олег поднялся со своего места:

— Ну, двинули!

Дети похватали заранее распределенные сумки, как всегда столкнулись в дверях; Олег, пропустив их, обернулся к жене:

— Ты что траур разводишь, мы же все решили, чего ты тоску наводишь?

Жена смахнула слезинки с глаз, виновато посмотрела на мужа:

— Я все понимаю, Алюнь, но ничего не могу с собой поделать, извини, я постараюсь.

Олег нежно обнял ее за шею, поцеловал и пропустил вперед. Он уже вставил ключ в замочную скважину, когда услышал телефонный звонок. Олег открыл входную дверь и направился к телефону.

— Обязательно посмотрись в зеркало, когда будешь снова выходить, — крикнула вдогонку жена, направляясь к лифту.