Состоятельная женщина. Книга 2 - Барбара Брэдфорд

– Спасибо, ты так добр к нам.

Эмма была тронута его вниманием и заботой, с которой он выбрал одежду и игрушки.

– Э, все это пустяки, любовь моя. Кстати, а куда подевалась Лаура? – спросил он, озираясь по сторонам.

– В католической церкви сегодня благотворительный базар, а она стоит за одним из прилавков. К чаю она должна вернуться. Ты, конечно, останешься, не так ли? Мы просим тебя об этом.

– Ну, конечно, останусь.

Он уселся в кресло напротив Эммы и похлопал по карманам в поисках сигареты. Закурив, Блэки спросил:

– А когда ты собираешься снова на фабрику, крошка?

Эмма помолчала немного и медленно подняла голову.

– Это зависит от меня самой. Мастер сказал Лауре, что я могу целую неделю не выходить на работу после госпиталя. Там как раз сейчас не очень много работы, да, впрочем, фабрике все равно, когда я приду, ведь это за мой счет. Они же не должны мне платить, пока я не работаю.

– Надеюсь, что ты именно так и поступишь, – заметил Блэки, внимательно глядя на нее.

– Лаура тоже так считает. Она беспокоится о моем здоровье, но я хорошо себя чувствую, правда, Блэки, и могла бы уже в понедельник пойти на работу, но…

Она принялась разглядывать свое шитье и упавшим голосом продолжила:

– Но, тем не менее я не думаю, что пойду на фабрику. У меня есть дела, которые обязательно надо сделать на следующей неделе.

Эмма потупилась, не вдаваясь в дальнейшие разъяснения. Блэки не стал ее расспрашивать, зная, что это может рассердить ее. Эмма не всегда бывала расположена к откровенности, и он был приучен не приставать к ней с лишними расспросами. Минуту спустя Эмма сказала:

– Так, значит, твои дела идут хорошо?

– Да, это так! И ты знаешь, у меня уже есть план дома моей собственной конструкции. – Он усмехнулся. – Ну, это еще не совсем целый дом. Мы должны пристроить крыло к уже существующему дому для одного заказчика из Хэдингли. Человек, которому принадлежит дом, должен сказать, оказался настоящим джентльменом. Ему понравились мои идеи, и он сказал, чтобы я продолжал прорабатывать свой проект. И еще одна приятная новость: вечерние классы в школе проектировщиков собираются сделать бесплатными. Вот так-то, крошка!

– Это прекрасно, Блэки.

Эмма сказала эти слова так равнодушно, что Блэки сразу встревожился, заметив ее отстраненное выражение лица и явное отсутствие интереса к его рассказам. Он внимательно посмотрел на нее и заметил глубокую грусть в ее зеленых глазах и жесткую складку у рта. „Даже не столько жесткую, сколь горестную”, – решил он. Ему хотелось узнать, что ее так расстроило, но он снова удержался от расспросов. Продолжая говорить о крыле дома, которое ему предстоит спроектировать и построить, Блэки украдкой следил за ней. Наконец он не выдержал и спросил:

– Почему ты выглядишь так грустно, дорогая? На тебя это не похоже.

Она не ответила.

– Послушай, Эмма, у тебя такое унылое лицо, прямо как пасмурный день. Что тебя так расстроило?

– О, ничего, ровным счетом…

Она немного поколебалась, а потом выговорила:

– Просто меня немного тревожит, что ребенок до сих пор не окрещен.

Блэки в изумлении уставился на нее. Потом откинулся назад и громко расхохотался. Эмму, очевидно, задел его смех, но он уже не мог остановиться.

– Что я слышу! Она озабочена, что ребенок не окрещен! – повторил он за нею, стараясь не улыбаться. – Я просто не верю своим ушам, Эмма. Какое это для тебя имеет значение, если ты месяцами твердила мне про свой атеизм.

– Да, я атеистка и не изменила своих взглядов в этом вопросе! – закричала Эмма. – Но я не считаю себя вправе решать за свою дочь и не крестить ее. Когда девочка вырастет, она, возможно, будет верующей, и тогда она сможет затаить обиду на меня за то, что я не окрестила ее.

Блэки увидел, что Эмма рассержена всерьез, и спросил:

– А почему бы тебе не пойти к викарию церкви Христа и не уладить это дело?

– Да не могу я этого сделать, пойми же наконец! – резко перебила его Эмма, и холодно взглянула на него. – Викарий потребует свидетельство о ее рождении, так всегда делается, и он сразу увидит, что она, не… незаконнорожденная, и откажется крестить ее. Кроме того, я не желаю ни его, ни кого либо еще посвящать в свои дела.

– Хорошо, Эмма, если ты не хочешь идти в церковь Христа, то я не знаю, что нам тогда делать. Мне кажется, что другого решения нет – ты не сможешь окрестить ее, вот и все!

– Да, я и сама прекрасно знаю и поэтому не собиралась говорить с тобой об этом, пока ты сам не спросил, что меня огорчает. Ты прав, тут ничего не поделаешь. Мне остается лишь одно – надеяться, что мой ребенок в один прекрасный день не разгневается на меня.

«Если ребенок когда-нибудь рассердится на тебя, то только из-за незаконности своего рождения, а не из-за крещения, точнее – из-за отсутствия такового», – подумал про себя Блэки, но вслух произнес:

– Ты так непоследовательна, крошка. Послушай, Эмма, если это для тебя так много значит, то почему бы нам не отнести ребенка в церковь в любой другой части Лидса, где тебя никто не знает, и не окрестить ее там? Тогда не будет иметь значения, что кто-то увидит ее метрику.

– Нет, нет! Я не хочу, чтобы еще хоть одна живая душа знала, что она незаконнорожденная, – огрызнулась Эмма.

Внезапно Блэки осенила великолепная идея.

– Я придумал! Мы окрестим ее прямо здесь и немедленно.

Он вскочил на ноги и решительно шагнул к раковине на кухне.

– Думаю, что вода Лидсской корпорации достаточно хороша для крещения. Принеси мне какую-нибудь емкость, – весело крикнул он.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что мы сами окрестим ее? Я не понимаю тебя, – нахмурилась Эмма.

– Раз ты так волнуешься, что она не окрещена, то я собираюсь это сделать сам, прямо сейчас. Поднеси ее к раковине, да пошевеливайся, – торопил ее Блэки, стоя в дверях кухни.

Лицо Эммы выражало недоверие.

– Это сделаешь ты?! Но будет ли оно правильным, я имею в виду крещение? Будет ли оно настоящим?

– Верь в это, и крещение будет таковым. Делай, что я говорю, – скомандовал Блэки. – Я справлюсь с этим не хуже любого викария или священника. В конце концов, хоть я и не очень праведный католик, но еще верю в Бога, и ты об этом знаешь. Я могу не ходить в церковь, Эмма, но я никогда не терял веры. Никогда, поверь мне. Бог живет в каждом из нас, я глубоко уверен в этом. Я чувствую Его в своем сердце, а это важнее всего. Чувствовать, что Его любовь и Он сам навечно с нами.

Эмма удивилась, но поверила каждому его слову, а Блэки продолжал свою прочувственную речь:

– Я не думаю, что Он разгневается на меня за то, что я в сложившихся обстоятельствах взялся за это дело. И Он примет девочку в число возлюбленных своих детей. Верь в это и Он придет. Его собственный сын, Иисус, говорил: «Сострадайте детям малым, пришедшим ко мне, и не отталкивайте их, ибо так вы приближаете Царство Божие». Поверь мне, что важны само крещение и дух любви, его окружающий, а кто и где произвел его – не имеет значения. Нам не нужны ни церковь, ни священник, Эмма.