Спокойный Ваня - Павел Кожевников

class="p1">— Необычное имя для русской. — Заметил я. — Но красивое.

— Я не русская, господин, я из дальневосточных чукчей. — Поправила меня женщина.

— Ладно, оставим эти подробности на потом. — На чукчу она не сильно походила, но разбираться в здешнем обществе мне было неинтересно. Я здесь проездом, можно сказать. И чем быстрее свалю отсюда, тем лучше. — Сейчас меня интересует, что за война здесь идёт и где мы вообще находимся?

— Кто вы такой? — Насторожилась Тинил после моего вопроса.

— Инопланетянин. — Усмехнулся я. — Самое простое объяснение. И очень близкое к истине.

— Зачем вы обманываете меня? Вы русский, значит, из кремля. — Женщина показала пальцем на стену за окном.

— Я русский, но я понятия не имею, что за этой стеной. Сейчас меня интересуют местные боевые действия, с кем вы воюете? Можешь рассказать? Это же не секретная информация?

Глава 12

— С Европой воюем. — Тинил грустно усмехнулась. — Никак они успокоиться не могут. Прошлый раз им всыпали, но, видимо, мало.

— То есть, не только немцы напали? — Уточнил я.

— Нет, все европейские и часть африканских государств. Нефть им дешёвая понадобилась. А лучше — даром! Сволочи.

— Подожди, но ведь в Африке нефть своя есть. — Удивился я. — Аравийский полуостров — вообще бездонная бочка легкодоступной нефти. Что-то не сходится. — Женщина растерянно захлопала глазами в темноте. — Может, другая причина есть?

— Я знаю только об этой. Лично приходилось английских офицеров допрашивать. А ты уверен, что нефть в Африке есть?

— Уверен. Но это справедливо, если у вас такая же планета, как в моём мире, и отличаемся мы только разными путями развития истории. — В общем-то, меня эта информация не интересовала, и я решил вернуться к прежней теме. — Что за бои идут вокруг этого дома?

— Бой идёт только с внешней стороны. Сам дом, ни мы, ни европейцы, стараемся не использовать для боевых действий. Стоит случайно попасть по кремлю и огребут все. Вы, русские, не разбираетесь, кто прав, а кто виноват.

— Ага. Значит, за стеной живут страшные русские? — С иронией спросил я. Хочешь не хочешь, но разговор всё равно возвращался к ним.

— Не надо надомной шутить, господин. — Склонила голову женщина.

— Постараюсь. Но в любом случае Тинил, помни, что я не хочу тебя обидеть. Просто я действительно не знаю всех особенностей вашей жизни и ваших взаимоотношений. Как давно идёт бой, и кто одерживает победу?

— Топчемся на одном месте с переменным успехом. Идут позиционные бои. Тяжёлое оружие применяется ограниченно. Авиация под запретом.

— Что-то не верится. — С сомнением сказал я. — Некоторые разрушения ничем, кроме авиабомб, сделать нельзя. — Намекнул я на завал между домом и кремлём. — Неужели тяжёлые ракеты запускали по городу?

— Европейцы, поначалу, пробовали бомбить город. Немного зацепили кремль. Разозлённые русские смахнули всю авиацию с неба, как мух сачком. И нашу, и их. — Мрачно пояснила Тинил. — Сейчас в радиусе сотни километров от кремля действует бесполётная зона.

— Крутые ребята. — Оценил я. — Сколько идёт бой вокруг этого дома? Вся война меня не интересует. Я не думаю, что задержусь здесь надолго.

— В этом вы все! — Внезапно обозлилась женщина и с вызовом посмотрела мне в глаза. — Вам плевать на окружающих! Вас беспокоят только ваши проблемы!

— В каком-то смысле ты права. — Я не стал спорить. — Мне плевать на ваши проблемы. У меня своих выше крыши. Только запомни, Тинил. — С удовольствием назвал её по имени. Приятно звучит. — Я русский, но не такой, какие живут за стеной. Я инопланетянин!

— И чего ты здесь забыл, инопланетянин? — Язвительно спросила она.

— Пока сам не знаю. Точнее не уверен, смогу ли я найти нужные мне вещи. — Честно ответил я. — Что у тебя в набедренных карманах?

— Ничего. — Удивилась Тинил новому вопросу. — Я никогда в них ничего не ношу. Мешает пролезать сквозь узкие щели.

— Ну-ка встань. — Я сам поднялся со стула и, подойдя к женщине, присел на корточки. — Не сочти за домогательство, но мне нужно кое-что проверить.

Артефакт хорошо просматривался. Какой-то круглый предмет. Он действительно не лежал в кармане, как я сначала подумал, а находился в теле женщины.

— У тебя было ранение в ногу, почему не достали пулю? — Спросил я, подняв голову.

— Рядом крупная артерия и нерв идёт. Хирург, зашивавший рану, сильно уставший был, боялся повредить их при извлечении пули. Так и оставил. Как ты о ней узнал? — Тинил от волнения перешла на «ты». Она не видела меня, но слышала, как я приблизился.

— Догадался. — Не стал ей ничего объяснять. — Стой ровно.

Посмотрел на свою руку и постарался перевести её в то странное состояние, когда она может проходить через другие предметы. С живым телом я раньше так делать опасался. Кисть и часть запястья стали полупрозрачными. Засунул указательный палец по первую фалангу Тинил в ногу.

Появилось ощущение лёгкого сопротивления. Словно палец погрузился в тёплую воду. Сухую. В общем-то, ничего необычного или болезненного не почувствовал. Женщина вздрогнула.

— Что ты делаешь?

— Потерпи. Будет немного неприятно, но больно не будет. — Пообещал я, хотя точно этого не знал.

— В темноте твои слова звучат романтично, но мне страшно. — Тинил опять вздрогнула, когда большой палец, вслед за указательным, вошёл в её тело. — Что происходит?

— Тихо! Не больно ведь? Потерпи десять секунд. — Рыкнул на неё. Вопросы под руку отвлекали от ощущений, которые я старался уловить.

Пулю нащупывал почти наугад. Своих пальцев, погруженных в тело, я не видел. Хорошо, что пуля сделана из металла. Разница в плотности вещества ощущалась тем сильнее, чем больше она была. Нежно обхватив пулю, я постарался её тоже перевести в призрачное состояние. Вроде получилось.

Артефакт нисколько не изменил своего свечения в изменённом состоянии. Убедившись, что он двигается вместе с рукой, а Тинил при этом не корчится от болевого шока, я уже спокойнее извлёк пулю.

— Всё закончилось. — Я выпрямился и вернул свою руку вместе с пулей в нормальное состояние.

— Что ты делал с моей ногой? — Спросила женщина, начав спешно эту самую ногу ощупывать.