Волшебство из чайной лавки - Одри Альветт

на такое. Судья Ден…

– КХМ! – прервал её Тибальд.

– Я имею в виду… Кое-кто состоит со Всадником в привилегированных отношениях и… Я просто не успею! Мой муж не успеет! Я знаю, мы договорились об оплате через три месяца, но…

– Хватит. Мы вас услышали. Вы свободны.

Женщина в плаще опустила глаза. Казалось, что она хочет сказать что-то ещё, но убийственный взгляд Тибальда заставил её передумать. Наконец она достала из кармана небольшой продолговатый предмет. Может быть, это была ручка – с такого расстояния Чарли было сложно разглядеть. Послышался щелчок, появился небольшой вихрь – и женщина исчезла.

– Великолепно! – с искренним восхищением в голосе воскликнул светловолосый мужчина. – Я тоже хочу такую штуковину!

– Пф-ф! Эти инженеры понапридумывают невесть что. А потом эти их прибамбасы выходят из строя и рвут их на куски. Я один раз нашёл у себя в саду ногу. Мерзость! – Тибальд с крайне недовольным видом посмотрел на свёртки, которые передала им тучная женщина в плаще. – Нет, ты только посмотри! Она что, не могла принести что-то менее заметное?! Ладно, собирай свои верёвки, встречаемся в Тэдеме. – Он сел на свою идеально гладкую метлу и улетел, крепко зажав бумажные свёртки под мышкой.

Светловолосого мужчину это немного задело:

– Конечно, Тибальд. Всегда к твоим услугам, Тибальд. Ну раз уж ты так вежливо попросил, Тибальд… – Весёлое настроение, в котором он пребывал до сих пор, сменилось раздражением. Он пошёл по улице в противоположном от Чарли направлении, глядя на мостовую и посвистывая, словно подзывая кого-то.

«Он ищет свои верёвки!» – понял Чарли.

У Чарли оставалось мало времени. Если он так и будет лежать тут, как перевязанная колбаса, то совсем скоро здоровяк его обнаружит. Чарли подумал о бабушкиных магических конфетах. Если бы он смог достать из шапки хотя бы одну, то, может быть, она бы его спасла… Он начал извиваться и в итоге, умудрившись снять с головы шапку и запустить в неё руку, сразу же нащупал то, что искал. Он вытащил из шапки конфету и, ухватившись за концы фантика, сильно потянул в разные стороны.

Его накрыла волна магической энергии, и это вселило в него надежду. Что же теперь будет? Если конфеты и вправду приводят в действие случайные заклинания, то может произойти что угодно! Например, в конце улицы может упасть метеорит и перекрыть движение. Или из какого-нибудь дома поблизости может вывалиться гурьбой весёлая компания и спугнуть мага. Или же… И тут над головой Чарли раздался грохот, и на него с крыши посыпался град из черепичной плитки.

– Нет! – крикнул он, не сдержавшись, и, втянув голову в плечи, пытаясь увернуться от черепичных чешуек, начал кататься из стороны в сторону, пока одна плитка, разбившись о мостовую, не срикошетила ему прямо в бок. – Ай… – буркнул Чарли.

Ну ладно, осколками можно перерезать верёвку, и тогда…

– Что за чёрт… ты откуда взялся, пацан? – раздался голос прямо у него надо головой.

Чарли развернулся, насколько ему позволяла верёвка. Светловолосый мужчина разглядывал его с нескрываемой досадой:

– Ну отлично… недомаг! Этого ещё не хватало! Ну чего ты слоняешься по улицам в такой час?

– Я… ну… – промямлил Чарли. – Я собирался купить книгу, но книжная лавка ушла, и я хотел её догнать.

Мужчина, похоже, ему поверил:

– Хм, это объясняет, почему верёвки доползли аж сюда, хотя должны были сторожить метров на пятьдесят дальше, значит, они сначала пытались остановить книжную лавку. – Он легонько погладил конец верёвки, и та начала извиваться и подныривать под его руку, требуя ласки. А мужчина, казалось, пытался разрешить сложнейшую дилемму. – Не нравится мне это… Твои родители знают, что ты здесь?

Сначала Чарли хотел соврать: наверное, мужчина не стал бы ничего с ним делать, если бы услышал, что родители ждут его за углом. Но… этот мужчина… непонятно почему… располагал к себе, и Чарли взял и выложил ему всю правду:

– Нет, мама думает, что я сплю.

– И ты не придумал ничего лучше, как посреди ночи удрать из дома? Она тебе что, не говорила, что на улице можно встретить злых магов?

– Моя мама не волшебница.

Мужчина удивлённо поднял брови, а его огромный подбородок отвис от удивления вместе с челюстью:

– Ты посмотри, такое не часто встретишь. Да… не повезло тебе, пацан. У тебя хоть наставник-то есть?

– Да, но его, похоже, не очень заботит моё обучение… – печально вздохнул Чарли.

– Такое бывает. Значит, ты сам по себе. Очень хорошо. Два последних вопроса. Ты знаешь, кто я?

– Понятия не имею, – ответил Чарли.

Мужчину такой ответ оскорбил. Он повернулся к Чарли боком и задорно улыбнулся. С такого ракурса его подбородок выглядел ещё массивнее.

– А вот так? Уверен, что не узнаёшь? Даже не напоминаю никого? То есть… а может, у тебя возникло ощущение, что ты меня где-то видел?

– Нет, совсем не узнаю. Извините.

– Ясно. Это, наверное, из-за воротника. Ну, так… оно и лучше, конечно. Да, хорошо, что так. Если бы ты меня узнал – вот это было бы проблемой. Так, а слышал ли ты, о чём мы здесь говорили?

– Нет… Ну то есть что-то слышал, но ничего не понял.

– Тем лучше для тебя, мой мальчик. Так-так-так… – Он поколебался ещё немного, но потом вздохнул и сказал: – Ладно, я тебя отпускаю. Думаю, ты не опасен. Не люблю марать руки о мелких – потом так гадко на душе. – Он тихонько свистнул, и верёвка, которая всё это время держала Чарли в связанном состоянии, вяло соскользнув на землю, подползла к своему хозяину, который, наклонившись, поднял её. – И последнее. Запомни, пацан: всё что ты сегодня видел или слышал, тебя не касается, понял? Поэтому поторопись сразу же об этом забыть, потому что если ты этого не сделаешь, то… придётся тебе помочь.

Чарли кивнул и с трудом встал. Его метла лежала тут же, на мостовой, в нескольких метрах от них. И пока Чарли ходил за ней, мужчина исчез.

11

Тряпуля

Вся семья собралась за завтраком. Мама Чарли была в превосходном настроении, это было понятно по тому, что она пыталась жарить пончики: запах горелого масла, похоже, поселился на кухне на долгие недели.

– Забавно, – приговаривала она, выкладывая со сковородки горелые комки. – Я помню, как в детстве часами играла в шахматы, а о самой игре не помню ничего. Нет, я, конечно, помню, как ходят фигуры – слон, ладья… но не более того…

Она поставила