Улыбка Стикса (СИ) - Мельников Владимир

Пересилив, подступивший к горлу рвотный порыв, майор направился к ящикам, в которых хранились патроны. Достав один патронный ящик, он подумал и, перейдя к большому, похожему на бабушкин сундук, напольному металлическому шкафу, достал еще один ящик, но уже с ручными гранатами. «Хороший, все-таки, тут был старший в роте. Все шкафы-ящики по тревоге приготовил для вооружения личного состава, а мне с замками не пришлось возиться».

С этими двумя ящиками он перебежал в каптерку. Первым делом, пока толпа все еще стояла на месте кострища, он вскрыл ящик с гранатами Ф-1. Двадцать оборонительных гранат с ребристыми корпусами, дожидались своего часа в ячейках ящика, завернутые в промасленную бумагу. Там же, в двух запаянных цинковых коробках находились запалы к гранатам. Вскрыв специальным ножом одну из коробок, Вадим извлек десять запалов и начал снаряжать ими гранаты. Тут все просто: выкрутил пластмассовую заглушку из гранаты и на ее место вкрутил запал. А вернее, взял в руки запал и на него накрутил саму гранату. Ибо запал, это самый ценный в ней и сам по себе опасный предмет. Корпус что? Железяка с взрывчатым веществом, которую можно бросать как камень, бить, бросать в костер. А запал еще называют «прощай пальцы». В нем имеется своя взрывчатка, предназначенная для детонации взрывчатки в гранате. И от ее, хоть и не сильного, но взрыва, также разлетаются небольшие и вредные для организма, осколки.

Приготовив так первую десятку, он приблизился к окну, сложил гранаты на полу и осторожно посмотрел вниз. Несколько десятков зомби столпилось между зданием и фонтаном. «Какие же у них омерзительные рожи стали», — подумал Вадим. Он уже заметил, что у многих из заразившихся солдат стали меняться черты лица, изменились глаза, суставы пальцев приобрели вид шишек.

— Ну, пожалуй, пора начинать выступление хора художественной самодеятельности. Начнем с ударных!

Быстро разогнув усики на запалах четырех гранат и выложил их на подоконнике. За тем, взяв в каждую руку по гранате, прижал предохранительные рычаги и выдернул большими пальцами кольца из запалов: — Два дуэта, уже квартет, сказал он сам себе, и просунув руки сквозь решетку выпустил гранаты. За четыре секунды, пока горели запалы, он схватил также еще две и бросил следом за первыми.

Это в кино, для спецэффектов и зрелищности, гранаты взрываясь, поднимают большие султаны дыма и шары огня, схожие на взрыв двадцатилитровой канистры бензина. А еще киношники любят показать, да еще и с разных ракурсов, да с повторами, как на несколько метров от места взрыва, разлетаются тела поверженных противников. На самом деле все происходит не так зрелищно. Из запала появляется небольшой дымок, а когда выгорает замедлитель, происходит взрыв, который уже даже на небольшом расстоянии, больше похож на громкий хлопок.

Первые гранаты разорвались одновременно. Две следующие с разницей в секунду.

Картина была прекрасная, но, к разочарованию Вадима, эффект даже от четырех гранат, взорванных практически одновременно на небольшом пятачке, да еще и в скоплении целей, был не очень высоким. В зоне видимости из окна второго этажа, лежало с десяток зомби, при чем, половина из них подавали признаки жизни. Возможно, что еще несколько тварей были поражены под самой стеной здания, где увидеть их в данной ситуации, было невозможно. — Ну, и тот хлеб, уже их меньше стало. А раненых, глядишь, другие подъедят, не пропадать же готовой еде на солнцепеке.

Подумав, он бросил в окно еще две «лимонки» и даже не став смотреть на результаты их действия, принялся вскрывать цинки с патронами.

В ящике было два цинка и нож, для их вскрытия. Вадим вскрыл сразу оба цинка и дергая за тканевые ленты, выдернул бумажные коробки, в которых было по двадцать патронов. Двадцать две коробки в цинке. И того, восемьсот восемьдесят патронов. — Блин, опять в эту вонь идти, за магазинами, — недовольно скривился майор. Он выпрямился и еще раз выглянул в окно. Несколько тварей на корточках пожирали своих поверженных коллег. — Эх, ненасытные, вы мои, — печально вздохнул Вадим и бросил в окно еще одну гранату, после чего направился в оружейную комнату за магазинами. Позади раздался взрыв и недовольное урчание нескольких тварей, на которые он уже не обращал внимание, думая о зловонии, в которое ему вновь предстоит окунуться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В оружейке, куда он заскочил, набрав в легкие по больше воздуха и задержав дыхание, к запаху добавился еще и большой рой мух, взлетевших с изгаженного пола, потревоженные его ногами. Магазины надо было доставать из-под опрокинутой пирамиды для хранения автоматов. Быстро набрав с десяток магазинов, он выскочил в коридор, где, прикрыв для уменьшения зловония ногой двери, немного отдышался. — Еще надо бы магазинов, чтобы больше туда не соваться. Потом в других ротах боеприпасами еще разживусь. Надеюсь, что там не так загажено.

Он отнес первую партию в каптерку и вернулся назад. Прежде, чем вновь войти в царство вони и насекомых, с ремня, на трупе бывшего дневального, снял штык-нож, который перевесил на свой ремень. Обойдя несколько трупов, он нашел еще один с штык-ножом, но этот просто вытащил из ножен и засунул в голенище своего сапога. Затем, опять глубоко продышавшись, забежал в оружейную комнату за новой партией автоматных магазинов.

Сидя для удобства на полу, он не торопясь снарядил все двадцать магазинов, время от времени выбрасывая в окно одну Ф-1, в надежде убить и изранить как можно больше тварей, не вступая с ними в близкий контакт. Тем более, что, раз есть возможность их убивать, не привлекая к себе внимание стрельбой, то почему бы ею не воспользоваться без риска и лишней траты времени.

Так израсходовав всю, ранее приготовленную, десятку гранат, он снарядил оставшиеся десять.

Закончив приготовление к бою ощутил новый приступ головной боли и тошноты. И опять очень хотелось пить. Взяв с собой пустую бутылку из-под водки, он направился в умывальник. Воды, как и следовало ожидать, в кранах не было. Ну, тут уже не до предубеждений и эстетики. «Не до жиру, быть бы живу», и воду пришлось набирать из бачка унитаза.

Вновь расположившись на полу каптерки, Язык вскрыл банку с гречневой кашей и используя штык-нож, как ложку, начал ее есть. Каша была сухая, поэтому запивал ее сырой водой. «Эх, ёлы-палы, ее бы, да на сковородочку, да с мясцом и лучком, цены бы не было!», — немного помечтал он, понимая, почему этот паек называют сухим.

— Ну, пора уже и к охоте приступать.

Майор вынес в казарму часть магазинов и гранаты, и разложил в удобном для себя порядке на одной из кроватей, которая оставалась заправленной, видимо ее прежний владелец на момент тревоги находился в суточном наряде.

«Пляха-муха! Чуть не забыл тылы обезопасить!» — стукнув себя по лбу ладонью за забывчивость, он метнулся в каптерку и нашел прочную бечевку в катушке. Отрезав два куска по паре метров побежал к выходу на лестницу, прихватив три гранаты.

На лестничном марше было тихо и безлюдно. Но воняло знатно, ибо несколько застреленных им и объеденных своими товарищами зомби, своими вскрытыми внутренностями окружающую атмосферу наполняли совсем неблагоухающими ароматами.

Спустившись на середину лестничного марша, Язык прикрепил к перилам одну из гранат и привязал один край бечевки к кольцу. А вот с другой стороны была гладкая стена. Задумавшись на несколько секунд, Вадим подтянул к противоположной стене один из трупов и прислонил его на ступеньке в сидячем положении к стене, оперев на спину. Вокруг шеи трупа он обвязал второй край бечевки. За тем, отогнул усики кольца гранаты и слегка выдвинул кольцо, чтобы оно выдернулось при малейшем касании за бечевку. Вторую гранату он закрепил посередине лестничного марша на третий этаж.

— Надеюсь, что с разминированием у бродячих мертвяков дела обстоят плохо.

Третью гранату он изначально планировал укрепить на входной двери казармы, но за тем передумал. Взрывы, уже установленных гранат, дадут ему знать, что кто-то уже пытается подойти к двери и ему надо будет переместиться для встречи на это направление возможного прорыва.