Время для жизни - taramans

– все сильнее, и сильнее. Иван зарычал от сдерживаемых чувств, а Лиза закричала и снова упала ему на грудь! Он толкал ее снизу, уже не имея сил сдерживаться, и чувствуя, как толчками изливается в нее.

- Ну что же ты, а? Обещал же! – немного погодя шептала она ему на ухо.

- Извини, не смог! Не удержался. Ты такая горячая там… такая тесная, влажная. Что, похоже, он сам решил – все, хватит!

Лиза засмеялась:

- Вы что же… отдельно друг от друга живете?

- Выходит, что так… Иногда. Слышала же, небось, что у мужиков иногда не голова думает?

- У тебя это, я думаю, часто бывает, - фыркнула она ему в ухо.

Он продолжал лежать смирно, не трогая женщину. Лиза вновь поднялась на нем, охнула:

- Подожди… я сейчас. Вытереть нужно. Очень много ее…

Вытирала ласково, даже – нежно. А потом – снова уселась сверху!

- Веревки вот нет под рукой! Жаль!

«Снова смеется!».

Он чувствовал, как она наклонилась над ним, почувствовал ее груди на своей груди.

- А ты знаешь, Ванечка… Вот когда ты так лежишь… и глаза у тебя завязаны… Ты так на мальчишку похож! Ну совсем еще юнец! Даже как-то… совестно.

- Совестно? Но… возбуждает ведь, да? Тебе нравится?

- А вот… не скажу!

- Давай тогда поиграем? Хочешь?

- Поиграем? А во что? – он не видел, что чувствовал, что она сейчас улыбается.

- Ну… поиграем. Представь, что ты учительница, а я – ученик. Как тебе такое?

Она фыркнула:

- Ох и похабник же ты, миленький!

- Но… нравится идея? Поиграем?

Женщина вновь опустилась на него, стала перебирать его волосы, а потом – поцеловала в губы.

- Может и нравится… только как-то… стеснительно совсем! Как будто я вообще уж… такая… развратница!

- Но ведь – возбуждает? Ну скажи!

- Не скажу! – уперлась женщина.

«Да понятно же – интересно ей это. Может и попадался кто из старшеклассников, кто нравился внешне!».

Иван вновь почувствовал прилив крови. Она ойкнула:

- Он что у тебя… опять самостоятельно живет?

- Я тебя хочу! Тебе разве не нравится это?

- Очень нравится! Только вот теперь… можешь меня ласкать. Только… позу менять не будем, хорошо?

- Как скажешь, хорошая!

И тут Косов дал волю рукам! Лиза большей частью лежала на нем, громко стонала и покрикивала. Он уже не сдерживался в глубине и резкости! В конце она уже просто – подвывала, уткнувшись головой ему в плечо! А еще… в процессе его повязка изрядно сползла на лоб. И Косов вдруг понял, чего добивалась женщина.

Ну… подумал, что понял! А так-то понять их… сложно!

Напротив тахты, в простенке окон висело чуть наклоненное вниз зеркало! И тахту их было очень хорошо видно!

«Вон оно чё, Михалыч! Вон оно чего! Ух и придумщица! Только я не буду признаваться, что раскрыл ее маленький секрет!».

- Ну как ты? Что тебе больше понравилось, как в первый раз, или как во второй?

- И так понравилось, и так! Просто… это по-разному очень.

Уходя, он, пользуясь тем, что Лиза не видит, потрепал Тихона по холке:

- Опять подглядывал, бандит? Вот же ты… извращенец!

Кот выгнул спину, открыл пасть и зашипел негромко, но – выразительно!

«Сам ты… извращенец! Устроили тут, понимаш-ш-ш-ш!».

- Ладно, ладно! Уймись! Уходим уже. Поди и хозяевам расскажешь, что мы тут делали?

Кот фыркнул, и развернувшись, дергая хвостом, ушел в спальню.

«М-да… чего-то он меня… не любит! Не к душе я ему, не к душе! А хозяйке, думаю, и без него найдется кому рассказать! Вот думаю, что не ошибусь!».

Вот об этом он и думал, пританцовывая в актовом зале с «наганом» в руках. И улыбался!

- Ой! А что это ты такое делаешь! – звонкий голос Лизы окликнул его.

Иван машинально развернулся и направил ствол в дверной проем!

«Тьфу ты! Вот же… балбес! Я дверь входную в клуб не закрыл, что ли? Ну да… в туалет бегал и… Вот же пень дурной!».

У Лизы был испуганный вид:

- Вань! Ты чего это?

- Извини, солнышко! Извини! – он убрал револьвер в кобуру, - Не бойся! Это я так… машинально! И не заряжен он! Извини!

Он подошел к ней и обнял. Она успокаивался, но в глазах появилось любопытство.

- Испугал меня! Вот же ж! – и тут же, - А что это ты делал? А что – он настоящий?

- Да нет – учебный! А делал я… Ты же знаешь, я в стрелковом клубе занимаюсь? – дождавшись кивка любопытной мордочки, продолжил, — Есть такая новая методика подготовки стрелков. Вот и пробую, как оно лучше.

- А-а-а… вон в чем дело! А я думаю – чего это ты тут… танцуешь с оружием в руках! Интересно!

- А ты – как здесь оказалась?

- Ну-у-у… сидела я дома, сидела. Дай, думаю, посмотрю, чем там Ваня занимается? Вот…, - и глазками так в сторону вильнула, - А у тебя все открыто! Я уж думала – обойти клуб, да в окошко тебе постучать, а тут вон как… А ты что? Не рад мне?

- Ну как же не рад? Конечно же – рад! Ты и не представляешь, как рад! Пошли ко мне! Только дверь все же закроем, да? Чаю хочешь, красавица? – и приобняв ее за талию повел из зала.

А через некоторое время, она лежала на его плече, и что-то рисовала пальцем на груди.

- Вань!

- М-м-м?

- А ты помнишь, обещал мне рассказать… ну… как там еще… бывает. Ну – по-разному когда?

Он хмыкнул про себя.

«Интересуется, значит? Будем развращать Лизу дальше? Она же сама хочет, не так ли? А совесть у тебя есть? Совесть? Совесть есть. Но здесь, почему-то, не работает!».

Истолковав его молчание по-своему, она приподнялась и оседлала его.

- Ну ты чего? Обещал же! – «А я такое – обещал? Не помню! Но если говорит – значит обещал!».

- Ты и правда хочешь знать?

- Ну ты что со мной как девочкой? Издеваешься, да? – она пребольно щипнула его за бок.

- Ой! Ну ладно, ладно! Только вот… даже не знаю с чего начать… А давай… ты снова сверху сядешь, и я буду… тебе рассказывать.

Она засмеялась:

- Ну-у-у… я не против! Но – почему так?

-