Время для жизни - taramans

Не знаю… но, когда мы это делаем, я возбужден. И думаю, мне легче будет тебе про это рассказывать!

- Ну… давай!

Покачиваясь, она нависала над ним, а он нашептывал ей на ушко…

- Что? Правда? Прямо вот… в попу? Да ладно! Он же большой! Как же его туда? Ой, нет! И не верится мне что-то… И что – правда нравится?

- Ну… мужчинам… многим – да, нравится!

- А женщинам?

- С женщинами… с Вами – сложнее. Не всем. Далеко не всем.

- У-г-ум… это-то и понятно! А вот… царевне твоей – нравится?

- Лиза! Ты опять?

- Ну что, Лиза? Что Лиза? Ну что я такого спросила? Я же… не обзываю ее никак. Просто… интересно. Ну… скажи, а?

- Ну да… ей – нравится!

— Вот как…, - протянула Лиза, задумалась.

Потом, чуть погодя:

- Ну ладно… а еще вот что скажи… мне вот… рассказывали. А… ну еще – как это по-французски называется…

Он привлек ее к себе и стал тихонько нашептывать ей на ушко.

Она засмеялась:

- Ваня… мне так щекотно.

- Мне перестать?

- Нет… продолжай, я потерплю! Ну… рассказывай!

- Ага… я примерно так и представляла. И что? Ну понятно – вам это нравится! А женщинам? Что – правда, что ли? Да ну… Не врешь? И твоя… тоже? Правда? Х-м-м-м… прямо вот – кончает? Вообще не понимаю, как от этого можно… Так! Ладно! Давай, рассказывай дальше!

Похоже, что от его объяснений она «завелась», потому, как и задышала чаще, и «качаться» стала интенсивнее.

- Ванечка! Подожди… давай прервемся, хорошо? О-о-ох…

Еще через некоторое время:

- И что? Да ладно? Прямо вот так… языком? А тебе разве не противно? Нет? Ой, как-то стыдно мне стало…

И уже под утро:

- Ну что, красавица? Может попробуем что-нибудь?

Лиза – это было видно в тусклом свете свечи – покраснела и ответила:

- Вань… давай я… подумаю. Хорошо? Подумаю.

«Девочке свыкнуться надо с новыми знаниями, а ты тут… с предложениями этими!».

- И вот что, Ваня, странно… Знаешь, у меня иногда такое чувство… что не мне тридцать, а тебе – восемнадцать… а как раз-таки – наоборот! Что я… как девчонка восемнадцатилетняя, а меня развращает такой – матерый бабник! И страшно так становится, и сладко одновременно… и в животе как-то щекотно так, и как будто там… бабочки порхают. Аж сердце замирает и дух захватывает!

«М-да… ну и как тут не вспомнить того Горбатого? Как там было: «Бабу не проведешь! Она сердцем чует!».

Утро на стрельбище воинской части, где занимались курсанты стрелкового клуба Дома Красной армии было суматошным. Сюда прибывали участники двухдневного похода из разных клубов, кружков и секций. Все, кому нужно было сдать зачет по данной дисциплине. Из их кружка остались считанные единицы. Он, Ирина со Светой, да двое парней-«шестаковцев». Но народа в целом было не меньше прошлого раза, так памятного Ивану.

«М-да… как вспомнишь – так вздрогнешь! Дошел, как говорится, на морально-волевых!».

Сейчас было еще морозно, снежок поскрипывал под ногами, но солнышко было яркое, весеннее и становилось понятно, что днем, когда оно начнет пригревать, станет тоже невесело. Снега-то по-прежнему – полно, хоть он уже изрядно осел. Последние дни марта были солнечными, с крыш уже вовсю капало, днем даже ручейки кое-где появлялись, и первые проталины показались на пригревных местах. Вот им и придется шоркать лыжами по этому влажному снегу. Пойти бы поскорее, чтобы хоть сколько-то успеть пройти по насту, по холодку.

«Хотя… понятно, что наст человека не удержит. Только если где будут попадаться надувы – участки плотно слежавшегося за зиму снега!».

Но как объяснили организаторы – большая часть пути, особенно во второй половине дня, будет проходить по лесу. Там же будет и ночевка. Сейчас со склада части на машине привезли различное имущество, необходимое в походе и на стоянке. А также – запас продуктов.

«Навскидку – опять человек тридцать пять, сорок! Знакомых лиц немного. А, вон вижу пару парней, с кем «грыз» лыжню на последнем этапе прошлого похода!».

Парни подошли, поздоровались, раскланялись с девчонками, пошутковали с Ириной, по поводу ее красоты и неоценимой помощи в походах. Немного двусмысленно получилось, но девушка не обиделась, весело смеялась вместе с ними.

Чем сейчас было лучше прошлого похода? Участников не стали переодевать в форму, нет оружия и отягощения. Все одеты в свое – кто в чем. Иван, к примеру, натянул свою «горку», с подстежкой. На ногах – берцы и теплые байковые портянки, подшлемник на голове. Смотрелся он довольно импозантно, если можно так сказать. Ну – на фоне различных фуфаек, ватников, бушлатов, а то и самых настоящих пальто. Коротких правда. Таких… Полупальто, вот! Судя по взглядам, брошенным на него девчонками, это – оценили! Да и другие косились.

Сами девчонки были, как и в тот раз – в военной форме: в бушлатах, буденовках, галифе. Только вот на ногах у них были высокие бурки. А Ирина – в полной форме, уже с петлицами, где на зеленом фоне, окантованом красной тонкой гранью, блестели по два новеньких «кубаря». Было видно, что форма и ее новый статус девушке очень нравится. Иван не преминул, наклонившись, сказать:

- Товарищ военфельдшер! Вот такому, как Вы командиру, я бы подчинялся хоть всю жизнь!

Она зарумянилась, заулыбалась:

— Вот прямо сейчас и начинай!

— Вот никак не пойму – почему девушкам так идет форма? И так-то – красавицы, а как форму наденут – вообще край приходит бедным мужикам! Кстати, знаешь, что значат твои эмблемы на петлицах, Ирочка?

- Ну давай, давай, Ваня! Наври что-нибудь! – Ирина засмеялась, и приглашающе улыбнулась ему.

- Есть такой анекдот! Идет армянин с женой по городу. А сами они – деревенские, в город из села по делам приехали. Проходят мимо аптеки, а на витрине – вот такая эмблема нарисована. Жена и спрашивает его: «Самвельчик! Слюшай, чито такое нарисовано, э?». Тот посмотрел мельком, взмахнул рукой эмоционально: «Это, Азгуш, твоя мама чай пьет!».

Девушки рассмеялись от немудренного юмора, а Иван начал поглядывать по сторонам:

«Кто-то тоже обещал участвовать в этом походе! Не видно что-то!».

Парней окликнули, попросили подойти, чтобы распределить по мужским плечам имущество. Ивану достался тюк плотно укатанного брезента. Он как раз увязывал его поверх своего ранца, в который превратилась его сумка, когда он пристегнул к ней плечевые ремни, когда его хлопнули по