Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи

Он посмотрел на Таппенс, потом отошел немного назад и снова бешено залаял, устремив все свое внимание на участок густой высокой травы.

— Что-то ему там не нравится, — сказал Томми. — Куси, Ганнибал.

Ганнибал встряхнулся, повертел головой, посмотрел на Томми, потом на Таппенс и бросился в атаку на пампасную траву.

Вдруг раздался резкий звук — два негромких хлопка.

— Господи боже! — воскликнула Таппенс. — Кто-то, верно, стреляет кроликов.

— Иди назад! Назад в КК, Таппенс! — крикнул Томми.

Что-то пронеслось у него возле уха. Ганнибал, теперь уже в полной уверенности, что дело нечисто, с громким лаем мчался вокруг поляны. Томми бежал вслед за ним.

— Он за кем-то гонится! — крикнул Томми. — Бежит вниз с горы. Мчится как сумасшедший.

— Что же это… кто же это такой? — спросила Таппенс.

— С тобой все в порядке, Таппенс?

— Нет, не совсем, — отозвалась она. — Что-то… что-то такое ударило меня вот сюда, пониже плеча. Это было… что это было?

— Кто-то в нас стрелял. Он прятался в пампасной траве.

— Он наблюдал за тем, что мы делаем, — сказала Таппенс. — Как ты считаешь, потому и стреляли?

— Я так думаю, это ирландцы, — высказал предположение Кларенс. — ИРА. Они хотели устроить взрыв.

— Не думаю, чтобы наш дом имел какое-то политическое значение, — сказала Таппенс.

— Идемте в дом, — сказал Томми. — И побыстрее. Ты тоже с нами, Кларенс.

— А ваша собака меня не укусит, как вы думаете? — неуверенно спросил Кларенс.

— Нет, — успокоил его Томми. — Мне кажется, он слишком занят.

Едва они успели завернуть за угол и направиться в сад, как снова появился Ганнибал. Он примчался, едва переводя дух. Пес обратился к Томми, заговорив с ним на своем собачьем языке — подошел к нему, встряхнулся, положил лапу ему на брюки и попытался потянуть его туда, откуда только что примчался.

— Он хочет, чтобы я пошел вместе с ним за тем человеком, — сказал Томми.

— Нет, ты никуда не пойдешь, — заявила Таппенс. — Если кто-то там разгуливает с ружьем или пистолетом, я совсем не хочу, чтобы тебя подстрелили. В твоем-то возрасте! Что же будет со мной, если тебя убьют? Кто обо мне позаботится? Ну, пойдем скорее.

Они быстро направились к дому. В холле Томми сразу взялся за телефон.

— Что ты делаешь? — спросила Таппенс.

— Звоню в полицию. Я не могу оставить это без внимания. Они могут еще что-нибудь придумать, если мы их не остановим.

— Мне кажется, — сказала Таппенс, — мне нужно как-то перевязать плечо. Кровь заливает мой лучший джемпер.

— Ничего с ним не сделается, с твоим джемпером, — сказал Томми.

В этот момент появился Альберт с полным комплектом предметов первой помощи.

— Ну, знаете, — возмутился он. — Неужели кто-то из этих грязных типов стрелял в хозяйку? Что же будет дальше с нашей страной? Вы не думаете, что вам следует отправиться в больницу?

— Нет, не думаю, — отрезала Таппенс. — Ничего особенного со мной не случилось. Единственное, что мне нужно, — это кусок широкого пластыря, чтобы залепить рану. Только сначала немного монастырского бальзама.

— У меня есть йод.

— Я не хочу йодом. Он щиплет. К тому же теперь врачи считают, что йодом мазать не следует.

— Мне казалось, что монастырский бальзам применяется для ингаляций, — проговорил Альберт, слабо надеясь на успех.

— Это один из способов его применения. Кроме того, им смазывают ссадины, порезы, детские коленки и тому подобное. А где эта штука, она у тебя, Томми?

— Какая штука, Таппенс?

— Я имею в виду то, что мы вытащили из кембриджского Лоэнгрина. То, что висело там на гвозде. Ведь это, наверное, что-нибудь важное. Нас выследили. И если они собирались нас убить — или еще что-нибудь с нами сделать, — значит, это действительно что-то.

Глава 11

Ганнибал принимает меры

Томми сидел в своем кабинете вместе с прибывшим из полиции человеком. Этот полицейский, инспектор Норрис, сочувственно кивал.

— Надеюсь, если нам повезет, мы получим какие-нибудь результаты, мистер Бересфорд, — говорил он. — Вы говорите, что у вашей жены сейчас доктор Кросфильд?

— Да, — ответил Томми. — Насколько я понимаю, рана не представляет серьезной опасности. Пуля царапнула кожу, поэтому было много крови, но я надеюсь, что все обойдется. Доктор Кросфильд говорит, что никакой опасности нет.

— Но ведь ваша жена, как мне кажется, в годах, — сказал инспектор Норрис.

— Ей за семьдесят, — сказал Томми. — Оба мы уже немолоды.

— Конечно, конечно. С тех пор как вы сюда приехали, я очень много о ней слышал, соседи рассказывали. Мы наслышаны о ее прошлой деятельности. И вашей тоже, — с явной симпатией говорил инспектор Норрис. — Преступник навсегда останется преступником, сколько бы времени ни прошло, то же самое можно сказать и о человеке, который когда-то совершал героические подвиги. Могу вас заверить в одном: мы сделаем все возможное для того, чтобы отыскать преступника. Вы не можете описать стрелявшего человека?

— Нет, — сказал Томми. — Я видел его со спины. Он убегал, а за ним — наша собака. Мне кажется, это не очень старый человек. Бежал он легко.

— Четырнадцать-пятнадцать лет — очень трудный возраст.

— Нет, он был гораздо старше, — сказал Томми.

— А вам не звонили? Вы не получали писем с требованием денег или чего-нибудь в этом роде? — спрашивал инспектор. — Может быть, требовали, чтобы вы уехали отсюда?

— Нет, — ответил Томми, — ничего подобного не было.

— Сколько времени вы здесь живете?

Томми сказал, когда они здесь поселились.

— Гм-м… Не так уж давно. Насколько мне известно, вы часто ездите в Лондон, почти каждый день.

— Да, — подтвердил Томми. — Если вам нужны подробные сведения…

— Нет, — сказал инспектор Норрис. — Нет, они мне не нужны. Единственное, что я мог бы вам посоветовать: не уезжайте из дому так часто. Если вы будете больше бывать дома, вам будет легче самому охранять миссис Бересфорд.

— Я уже и сам решил, что не буду уезжать, — сказал Томми. — Мне кажется, это будет вполне уважительной причиной тому, что я не смогу явиться в Лондон, туда, где мне надлежит быть.

— Ну а мы сделаем все возможное и не будем спускать с вас глаз. И если только нам удастся поймать этих…

— Мне, по-видимому, не следует вас спрашивать, — сказал Томми, — но все-таки, может быть, вам известны наши ненавистники? Или причины их неприязни к нам?

— Вы понимаете, нам очень многое известно о некоторых личностях, которые проживают в здешних краях. Зачастую гораздо больше, чем они предполагают. Мы никоим образом не обнаруживаем, что именно нам известно, потому что тогда легче до них добраться. Мы выясним, с кем они связаны и платит ли им кто-нибудь за то, что они совершают, или