Механик и все-все-все - Катерина Диченко

Угу, попробовали бы мы не позволить, — мрачно подумала я и невольно напряглась, когда спутник Шаргиса не стал садиться за наш столик, а обошел его и, прислонившись плечом к колонне, встал как раз за моей спиной.!

— Я хочу вам представить моего личного помощника — Шэйна Тергиша. Он будет сопровождать вас на протяжении всей недели. Если возникнут вопросы или просьбы, смело обращайтесь к Шэйну.

Шаргис поочередно представил нас молодому человеку, тот лишь слегка кивнул головой в знак приветствия. У него было невозмутимое надменное выражение лица, будто его совершенно не касалась сложившаяся ситуация. Только вот глаза… В них я увидела то, что сама очень хочу забыть.

Майра достал из кармана рубашки серебряный портсигар, украшенный алмазами и рубинами, вытащил тонкую сигарету и попытался ее поджечь от вмонтированной в него зажигалки.

— Вы позволите? — я протянула руку за портсигаром. Он был сломан и я хорошо это видела.

Приняв портсигар довольно известной фирмы и, легко сняв крышку, я без труда исправила сломанный механизм ловкими движениями пальцев. Два важных винтика зацепились за пружину. Закрыв крышку, я вернула его владельцу.

— Вы отдаете его на техническое обслуживание каждые два месяца?

— Да… — удивленно ответил он, поджигая сигарету и выпуская сладковатое облачко дыма.

— Раньше изделия этой фирмы действительно были высшего качества, но в последнее время значительно ухудшились. Прикрываясь известным именем и популярным брендом, они продолжают зарабатывать хорошие деньги при плохом качестве производства. Так что необходимость постоянного технического осмотра всего лишь ширма.

— А вам это известно…

— Подолгу службы, — сдержанно ответила я, не дав ему закончить вопрос.

— Вы не перестаете меня удивлять, — уважительно сказал банкир, вольготно откидываясь на спинку кресла. — Я думаю, вы по достоинству оцените мое приобретение, — и он широким королевским жестом указал на шею Шэйна.

Я повернулась и смогла детально рассмотреть украшение на шее парня. Тонкие пластины из серебра плотно прилегали друг к другу, в центре находился красный рубин в форме правильного треугольника.

Твою…! Мне стало очень нехорошо, и я крепко стиснула зубы, с трудом сдерживаясь, чтобы не выругаться вслух и не дать Шаргису прямо в ухмыляющуюся морду.

— Самый лучший в мире помощник. Никогда не предаст и не поступит против воли хозяина. Без чувств, без души, только холодный ум и абсолютная выдержка.

Лицо его помощника осталось невозмутимым и сам он был совершенно спокойным. Только в глазах на одно лишь мгновение мелькнуло то, что я когда-то испытала на себе. Видеть такие глаза я не хотела ни у кого, даже у самого злейшего врага.

— А это милое украшение, — довольно продолжил Шаргис, не замечая моей реакции, — заменяет ему душу.

Ребята давно притихли, не решаясь вмешиваться в наш разговор и, когда я посмотрела банкиру в лицо, он поперхнулся сигаретным дымом.

— Господин Майра, не буду лукавить и скажу прямо, — я мрачно и зло посмотрела ему в глаза. — Я не разделяю вашего восторга по поводу… гмм… приобретения. Никто и никогда не сможет забрать у человека душу, кроме Господа Бога, разумеется. А этот рабский ошейник всего лишь злое изобретение мастера гения, способного подавлять волю и чувства. Когда-нибудь вы это поймете, но будет слишком поздно что-либо исправить.

— Вы не верите, что человек может существовать без души?

— Не верю.

— Что ж, воля ваша, не стану вас переубеждать, — он наигранно покорно развел руками. — Каждый имеет право на собственное мнение, — и цинично усмехнувшись, встал из-за стола. — Не буду вам больше докучать. Хорошенько отдохните, посмотрите Иштар, а вечером мы сможем продолжить нашу увлекательную беседу.

Шаргис развернулся и, пыхтя сигаретой, не спеша ушел из зала.

Я уже больше получаса сидела на своем месте, напряженно замерев, и не отводя ни на секунду взгляда, мрачно смотрела в лицо помощнику Шаргиса. Было крайне тяжело сдерживать злость, готовую вот-вот выплеснуться наружу. Давно я не испытывала ничего подобного. Друзья прекрасно знакомые с особенностями моего характера благоразумно притихли рядом и лишь выжидательно наблюдали. Что же касается самого Шэйна, он так и не поменял свою позу, лишь в глазах отражались огоньки любопытства.

Задумчиво потерев подбородок, я приняла решение, последствия которого вполне легко могли оказаться для меня весьма неблагоприятными, тяжелыми и болезненными. И несмотря на то, что внутри все сжималось от страха, я твердо решила не отступать.

— Можно задать вам всего лишь один вопрос и услышать на него честный ответ? — спокойно спросила я у Шэйна, вставая из-за стола.

— Задавай, — и он равнодушно пожал плечами, легко соглашаясь.

— Вы хотите, чтобы вам вернули душу?

Уголки его губ слегка изогнулись в подобии улыбки.

— А если да, то, что тогда? — парень с сарказмом и недоверием окинул меня взглядом.

— Тогда у вас есть возможность либо отказаться здесь и сейчас, либо вытерпеть все тяготы моего присутствия до конца, пока я буду внушать и доказывать, что душа у вас есть и никуда она не делась.

Шэйн запрокинул голову и громко рассмеялся. Я же терпеливо ждала, когда пройдет приступ смеха.

— Что ж… попробуй, — с вызовом сказал он и протянул мне руку для скрепления нашего странного во всех отношениях договора.

— Обязательно, — я крепко встретила рукопожатие.

Мы с вызовом смотрели в глаза друг другу… долго и пристально, а потом он отпустил мою ладонь и шутливо поклонился.

— Чего желает моя госпожа?

— Пойти прогуляться, а то аппетит пропал, — и я повернулась к притихшим друзьям. — Вы не против?

Те активно закивали головами и с самыми искренними заверениями, что дождутся нас на улице, поспешили покинуть обеденный зал. Так… на всякий случай…

— Почему ты так горячо ринулась мне помогать?

Шэйн навис надо мной нерушимой скалой и близко-близко наклонился к лицу. Мне стоило больших усилий не отодвинуться в сторону и не отвести взгляд.

— Когда-то, теперь мне кажется, что в другой жизни, я видела точно такие же глаза у другого человека. В них отражалась боль разорванной на сотни маленьких кусочков души, которые не знаешь, как соединить вместе, чтобы продолжать жить дальше. Боль, страх, отчаянье, безграничная апатия — это было самое страшное, что мне довелось видеть.

— И что же потом случилось с этим человеком? — иронично изогнул он бровь.

— Я нашла в себе силы жить дальше и больше не видеть в зеркале отражение таких глаз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});