В самое сердце, или Девочка для Туманова (СИ) - Раевская Тиана

Но мне не ответили. Просто сгребли в объятья и заткнули рот упоительным, нетерпеливым поцелуем. Словно ему самому не хватало меня.

— Голоден? Там обед готов, — выдохнула, когда мне позволили, но с таким трудом, словно пробежала стометровку на скорость.

— Голоден. Плевать на обед. — Меня подхватили под ягодицы и прижали к стене, проводя губами по подбородку, скулам.

— Не надо плевать, — улыбнулась в ответ, — я старалась для тебя.

— Ммм…

— Ну правда!

— Отлично, но сначала другой голод утоли… постарайся для меня… — чувствую, как губы растягиваются в ответной улыбке. Но руки не шутят. Забираются по пояс джинсов и расстёгивают пуговку, стаскивая их.

Не устоять мне перед ним никогда… эти руки, губы… они слишком привыкли соблазнять, куда уж мне противостоять их умелому влиянию на мою чувственность…

До супа добирались ещё не скоро, когда он уже почти остыл.

Никита с удовольствием поглощал мой первый в жизни самый вкусный рассольник. При этом все еще смотрел на меня с нескрываемым голодом. Я краснела, смущалась, и довольно сверкала глазами. Так хорошо мне никогда в жизни не было. Разговор о поездке не заводила, боясь снова все испортить. И тем более не собиралась признаваться в той глупости, что совершила без него.

А зря…

Когда мы почти доели обед, с улицы послышались странные звуки.

Никита напрягся, прислушиваясь. Лицо перекосило, когда понял, что звук двигателей.

— Оставайся здесь, Маш, не выходи., — приказал грозно, явно не понимая, что слушаться сейчас точно не буду. — Кажется, меня вычислили. Неужели телефон Соколовского прослушивается? Или Андрюхин?

Я замерла, услышав свою фамилию. В груди зажгло. Он знаком с Ником?

— Соколовского? — пробормотала тихо, пытаясь понять, что это значит для меня… для него… для нас…

— Да, — не глядя на меня, ответил Никита, направляясь к двери. Он хмурился и матерился сквозь зубы. — Мой друг, Ник.

— Ник? — снова повторила за ним. Судорожно рассуждая в уме. У Ника только один друг Никита… Туманов!

Он вышел на улицу, и я бросилась следом. Рядом с домом стояли несколько джипов, из которых уже выбрались мужики неприятной наружности. Кто они? Как сюда попали? Действительно ли отследили звонок Никиты, или мой номер отпилинговали? Вопросов целый рой в голове… не считая странного ощущения, что мой Никита и есть Туманов…

— Что? — в замешательстве произнес один из них, увидев вышедшего на порог. — Туманов? Ты? Какого хрена?

Глава 25

Я с ужасом смотрела, как из машин выбираются люди с оружием и дружно направляют его на Никиту. Кровь застыла в жилах от ужаса. Боже! Что я наделала? Я на сто процентов уверена, что именно мой звонок Юре привлек сюда этих бандитов. Для того, чтобы вызволить меня из рук похитителя, но никак не для того, чтобы схватить Туманова.

Никита услышал мой всхлип за спиной и сделал шаг в сторону, закрывая собой.

— Медведь, я сдамся, только не трогай девушку, она тут не причем.

Тот, что стоял ближе, и правда чем-то походивший на гризли, зловеще ухмыльнулся, бросая на меня хитрый взгляд. Он точно уже сопоставил в уме все детали и потешался над ужасом в моих распахнутых глазах.

— Конечно, не тронем, Никита Максимович. Что мы, изверги? Нам нужны вы. Заказ-то на вас. Причем двойной. И я даже не знаю, какой в приоритете. — Никита явно не понимал его загадок, в отличие от меня. Похоже, один заказ от недоброжелателей Туманова, подставивших его, второй — от брата, который, конечно же, не в курсе, кто меня украл и уж наверняка понятия не имел, что именно от этих людей спасает друга. — Согласно первому, мы должны доставить вас Хозяину. Согласно второму, открутить яй… простите, Мария Александровна.

Он наслаждался замешательством, отразившимся на лице Туманова. Тот пока еще не понял, с какого бока здесь я. Не успел никак отреагировать, как этот бандитский ублюдок сделал знак, и его люди кинулись вперед.

Бросив на меня последний взгляд, любимый поднял руки, сдаваясь. Но Медведю этого было мало. Еще один знак, и его шавки налетели с кулаками. Первый удар пришелся под колено, отчего Никита пошатнулся, но устоял. Второй по другому — упал на землю. Третий урод налетел сверху, занося руку для очередного удара. Никита успел сгруппироваться и поставить блок, чтобы не получить по лицу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нет! — Вышла я из оцепенения и рванула вперед. — Что вы делаете? Не трогайте его!

— Маша! Уйди! — он все еще пытался защитить меня, так и не поняв до конца намеки Медведя. Поэтому не сопротивлялся. Уверен, что сдавшись, убережет меня. Но это не так. Меня и без него не тронут. Я же вижу!

Отвлекаясь на меня, пропустил удар в челюсть… еще один в живот… пинок

— Нет! Не смейте его бить! — завизжала я что есть сил и бросилась в самую гущу, используя приемы рукопашного. Уши заложило от бешеного пульса… слышала только маты вокруг. Кажется, меня бить было запрещено, приходилось иначе бороться с сумасшедшей фурией, в которую я превратилась — сдерживать, но не применять силу.

Увидев, как меня питаются скрутить несколько мужиков, Туманов, наконец, перестал поддаваться — провел отличный прием, выбираясь из захвата и подскакивая на ноги. Мы переглянулись, собираясь отбиваться вместе. Если бы этот гадский Медведь не поймал наши взгляды и не расхохотался вслух… Оглушительно так…

Его смех эхом разнесся по округе. Он не собирался нам позволять ничего подобного. Закатил глаза и вынул из-за пояса пистолет, направив дуло мне в лоб. Никита обреченно закрыл глаза, сдаваясь. А вот зря! Он не выстрелит в меня! Но тут я с ужасом осознала, что самого Туманова ему ничто не помешает подстрелить.

Нас скрутили несколько человек, растаскивая в разные стороны. Медведь убрал оружие и снова обратился ко мне:

— Мария Александровна, да что ж такое? Мы же вас пытаемся вырвать из лап похитителя, а вы нас же и избиваете. Нехорошо. Придется доложить вашему брату.

Меня начинает натурально трясти от злости, от отчаяния. Я ничего не могу сделать.

— Он не мог приказать избить человека! — рявкнула в ответ, особо не веря себе. Ник вполне мог приказать такое сгоряча. У него крышу сносит, когда дело касается моей жизни. Он ведь не знает, кто со мной.

Медведь правильно истолковал сомнения в моем голосе.

— Цитирую дословно: «места чтоб на нем живого не осталось». Так что… мы только выполняем указания вашего брата… — я не хотела верить тому, что слышу. Ник не серьезно… или… Видимо, и правда был очень зол, когда это говорил.

— Стойте! — Туманов сплюнул кровь от разбитой губы, а у меня сжалось сердце от жалости. Ему явно уже хреново от полученных ударов. — Кто ее брат?

Бровь Медведя взлетела в удивлении, но явно в поддельном. Он же видел, что Никита не в курсе.

— Она разве не сказала? Ах-ха! Мария Александровна, ну как же вы так? Подождите, значит, вы дурили ему голову все это время? Аплодирую! — он и правда захлопал в ладоши, в то время как взгляд Никиты наливался злостью и раздражением. Пока не на меня — на издевающегося над ним Медведя. Требовал объяснений. — Мария Александровна, расскажем ему, а? Чего человек мучается догадками? А заодно и то, что это именно вы нас сюда вызвали. Нет?

— Заткнитесь, — зарычала я, понимая, что он сейчас преподнесет кривую правду, буквально вывернув ее наизнанку,

— А-ха-ха, Никита, да она темпераментная девица, жаль, трогать нельзя. Соколовский меня в бараний рог скрутит. Пусть уж лучше тебя.

Мой мужчина, кажется, уже начал осознавать, затряс головой, словно отрицая очевидное.

— Что значит, она вас вызвала? — прохрипел, задыхаясь. Он только что снова получил под дых, пытаясь вырваться. — Причем здесь Соколовский?

— Не слушай его, Никит! — выкрикнула я, пытаясь оправдаться, но без толку. — Я…

— Помолчи! — рыкнул на меня грозно. В груди сжалось от того, как это прозвучало. Он уже частично понял всё. — Медведь!