Девушка и дракон - Яра Вереск

лишь несколько окон. Скоро ли рассвет?

Вот, снова показалось. Будто кто-то там, за окном, под кронами парка стоит и зовет тебя по имени. Но вглядывайся — не вглядывайся, сквозь дождь не разглядишь. Кто там может тебя звать? Почудилось. Возвращайтесь в постель, ваше величество. Завтра снова будет трудный день.

Яшма, вопреки совету, который только что дал самому себе, поспешно накинул плащ и отправился прочь из спальни со смутной мыслью найти, что же такое он вчера недоделал. Дверь оказалась запертой на задвижку — вот почему слуги так и не смогли сюда добраться. И это замечательно. Не придется тратить время на поиски верхней одежды. Конечно, парадное королевское платье — не совсем то, что нужно для прогулки под дождем, но…

Стоп. Почему под дождем? Разве придется идти на улицу?

Он замер. Зов, тихий, далекий, повторился снова. И, конечно же, шел он не из парка. Просто зовущий или еще плохо владеет «внутренней речью», или находится слишком далеко.

Нужно нащупать яшмовый амулет, тогда, возможно, удастся что-нибудь понять.

Кто? Юные ученики Кварца? Или до него пытается дозваться из-за гор кто-нибудь из стариков?

Нет, не может быть… Сэни?

Что могло случиться в Семи Ручьях в глухую ночную пору, что девушка так отчаянно зовет не слуг, не двоюродного брата, не мать, а именно тебя? Минимум — конец света. Сэни не из тех, кто просит помощи. Уж это-то ты успел понять.

Вы обещали защищать ее, помните, ваше величество? Да? Ну, так не стойте! Торопитесь, пока не стало поздно. Ведь, когда очень нужно, вы можете и ветер обогнать. И прошлой ночью неплохо продемонстрировали это свое умение!

Мать не вышла к обеду, Сильма, которой из-за отсутствия Тэры пришлось взять на себя обязанности горничной, сказала, что Адилне нездоровится и при этом так посмотрела на Сэни, словно та спросила несусветную глупость.

Оверт из Ихарны еще не вернулся, день обещал быть спокойным и неприятно обыкновенным. Таким, каким всегда бывает первый день после праздника.

Сэни торопливо проглотила легкий обед и отправилась в покои матери справиться о самочувствии и передать, наконец, подаренный Кварцем браслет.

Адилна читала, устроившись в любимом глубоком кресле. Когда-то в нем сиживал еще хозяин, теперь лак пообтерся, кое-где скололась искусная резьба, но менять кресло на новое никто не собирался. Сэни узнала книжку — этот роман о несчастной судьбе юных влюбленных она тоже читала. Но Адилна его ценила выше других хранимых в замковой библиотеке книг.

— Сэни, я рада, что ты зашла. Мне нужно с тобой серьезно поговорить.

Она на миг опустила глаза, сообщая, что готова слушать.

— Ты снова надела это ужасное платье… ох, дочка, если бы ты только знала, насколько оно тебе не к лицу! Присядь, пожалуйста. Разговор будет долгим. Вот так, отлично. Умница. Моя дорогая, кто так сидит? Спинку прямо! Вот, отлично… так о чем я. Да. Сэни, ты уже не маленькая девочка, и должна понимать многие вещи. Да, раньше мы о них не говорили, но сейчас… сейчас самое время. Сэни, я уже не молода и часто болею, мне становится трудно вести хозяйство. А Оверт не будет жить в Ручьях вечно. Я слышала, ходят разговоры, что твоего двоюродного брата ждет повышение, и возможно, перевод. Пока полк расквартирован у нас под боком, ему удобно жить здесь, но у него есть свой дом, и, вполне возможно, скоро он туда вернется. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Сэни кивнула. Она уже догадалась, куда разговор пойдет дальше, но еще надеялась, что ошибается.

— Вот и отлично. Ты у меня понятливая девочка. Сэни, ты и сама должно быть знаешь, что не красавица. Но ты еще молода, и у тебя достойное приданое. Не стоит огорчаться, что молодые блистательные кавалеры обходили тебя на королевских приемах, предпочитая девушек более ярких и более юных. Я и не ждала, что ты будешь в центре внимания. То, что с тобой первый танец танцевал король, безусловно, вывело тебя из тени, и найти для тебя достойного жениха мне окажется проще, чем думалось раньше. Сэни, ты вообще меня слушаешь? Что там такого интересного в окне?

Что интересного? Там, за окном — лето. Ясное солнце скользит по каменной кладке низенькой стены, Ветерок едва шевелит листья дубов и кленов. Там высокие кудрявые облака у горизонта и крыши Ихарны. Там цветы и птицы, там свобода.

— Сэни!..

— Да.

— Повтори, что я сейчас говорила.

— Ты хочешь найти мне мужа.

— Да, Сэни, да. Спокойного, честного, заботливого мужа, который сможет достойно управлять владением. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Сэни. Когда меня не станет, я хочу, чтобы с тобой рядом был человек, который бы ценил тебя и смог бы достойно распорядиться наследием семьи Диньяр…

Сэни сама удивилась, насколько ровно звучит ее голос:

— Уже есть кто-то на примете?

Мать ласково улыбнулась:

— Что ты думаешь о капитане Дорираде? По-моему достойный человек, товарищ Оверта. И ты ему приглянулась. Но мы не станем торопиться. У нас еще есть время, да и выбор тоже есть…

Сэни вспомнила толстенького «масляного» капитана и ей стало горько. Вот так. Ты не стоишь большего, Сэника Диньяр. Ты не красавица, ты диковата и глуповата. Из тебя получится удобная жена. Ведь ты не будешь спрашивать с мужа, где он каждый день пропадает, ты не станешь проверять, на что он тратит деньги. Ты не будешь бегать по балам и светским приемам, и на тебя не придется уж слишком раскошеливаться… и скандалы закатывать ты не умеешь.

Сэни вздохнула. Она догадывалась, что так будет. Она даже понимала, зачем ее на самом деле нынче вывозили на коронацию, и отчего в последнее время в доме постоянно обедали гости из гвардейского полка. Она только надеялась, что мать заговорит о свадьбе еще не скоро.

— Я понимаю, — мягко сказала Адилна, — он не красавец. Но и тебе уже не пятнадцать лет, дочка. Пойми, я должна устроить твою судьбу, пока еще в силах это сделать. Происшествие во дворце напомнило нам, как хрупка человеческая жизнь и как мало надо, чтобы ее потерять. Я не хочу уйти, зная, что оставляю тебя совсем одну.

Последняя фраза прозвучала торжественно, мать даже выпрямила спину, чтобы подчеркнуть ее значимость.

— Я все это сказала тебе лишь для того, чтобы с этого дня не только я, но и ты присматривалась к нашим гостям. Я надеюсь, что мы… мы решим эту проблему еще до зимних переступов. А теперь будь умницей, ступай к себе и как следует