Охотники Красной Луны - Мэрион Брэдли

Аратак первым нарушил молчание.

— Каковы правила охоты в отношении применения оружия? — спросил он Служителя.

— Можете выбрать любое из имеющегося в нашем распоряжении и упражняться в использовании его вплоть до дня охоты, — пояснил робот. — Вы имеете право взять с собой столько оружия, сколько удастся вам унести.

Рука Даллит скользнула в ладонь Дэйна, девушка задала вопрос, который возник и в голове у землянина:

— Чем обычно вооружаются охотники?

Лишенным индивидуальных особенностей голосом Служитель ответил:

— Они выбирают то, что нравится им.

— А может ли у них оказаться какое-нибудь иное оружие? — спросила Райэнна. — Например, нервно-паралитического действия или огнестрельное?

— Ни в коем случае, — ответил робот. — Древнейшие правила охоты запрещают охотникам пользоваться тем оружием, которое не предлагается священной дичи.

Марш приободрился и заметно повеселел:

— Так вы что, хотите сказать, что оружие, которого мы не найдем здесь, не будет использовано и охотниками?

— Ни в коем случае. В Оружейной палате представлены все дозволенные виды оружия.

Робот покатился к тренировавшейся в дальнем конце зала другой группе людей в терракотовых рубахах. Дэйну показалось, что среди них он узнал двоих мехаров, и он подумал — уж не о них ли с таким презрением отзывался Клифф-Клаймер? С такого расстояния рассмотреть было нелегко, но Дэйну показалось, что воры с мехара используют для своих упражнений нечто вроде бамбуковых палок кендо.

Землянин двинулся вдоль стены, разглядывая предлагаемое оружие.

«Коллекционер бы с ума спятил, увидев такое великолепие, — подумал он. — Не говоря уж о кураторе музея средневекового оружия!»

— Интересно, все это охотники сами сделали для своей забавы? — спросила Райэнна из-за плеча Марша. — Или перерыли в поисках подобных игрушек всю вселенную?

— Мне приходила в голову такая же мысль, — пророкотал Аратак. — Однако не думаю, что мы когда-нибудь сможем узнать правду.

Дэйн невесело усмехнулся.

— Как бы там ни было, я попробую дать ответ, — сказал он, очень внимательно разглядывая кривой меч в черных ножнах из лакированного дерева. — Вот этот клинок точно неместного происхождения, мне думается, что он остался здесь в память об очень страшном поединке.

Марш взял оружие и потянул рукоять меча.

— Смотрите, это не обычный меч.

— Ничего сверхъестественного в нем нет, — возразила Райэнна. — Даже не будучи специалистом в области оружия, я могу с уверенностью утверждать, что никак не меньше чем на четырех известных мне планетах применяются точно такие же мечи.

— А вот я утверждаю, что это совсем не так, — не согласился Марш, бережно вынимая из ножен клинок и держа его перед собой так, что вытянутая рука и меч превращались как бы в единое целое. Полюбовавшись сиянием стали, Дэйн опустил клинок и добавил: — Обратите внимание на изгиб лезвия! Фактически оно, как бы это сказать, лукообразное… Согласен, форма удобная, и многие во вселенной, вероятно, используют ее. Могу сказать, что такое оружие существует и на моей планете. Но вот то, как и из чего изготовлено лезвие, заслуживает особого внимания. Здесь использован ковкий податливый металл в сочетании со сталью великолепнейшей закалки. Видите извилистую линию, по которой металл как бы меняет цвет? У нас говорят про клинки — острый как бритва. Так вот, бритва — ничто по сравнению с этим лезвием. Мне случалось видеть, как человек, в совершенстве владевший оружием, разрубал шелк кимоно, не поцарапав кожи того, на ком оно было надето. Каждый народ полирует зеркало меча по-своему, и, зная эту технику, ошибиться невозможно. К тому же взгляните на эфес! Акулья шкура обернута шелковым шнуром совершенно особым образом. Меч сделан на Земле, — заключил Марш. — Совпадений я не допускаю. Но если требуется абсолютное доказательство… — Ловкими, но очень осторожными движениями Дэйн размотал шнур и снял покрытие, а затем повернул клинок таким образом, чтобы надпись на хвостовике меча была видна всем. — Это меч японского самурая, работы Матагучи тысяча пятьсот семьдесят второго года… Наверное, один из самых лучших. Мне попадались и другие мечи Матагучи, но ни один из них не мог бы сравниться с этим!

— Значит, меч привезен с твоей планеты? — спросила Даллит с искренним волнением.

— Именно так, — мрачно произнес Дэйн. — Четыреста лет назад. Самураи дворяне, считавшиеся самыми яростными и искусными фехтовальщиками в мире. И кто-то… Нечто приземлялось на Земле, и один из самураев был привезен сюда в качестве священной дичи.

Марш с обожанием оглядел клинок, прежде чем установил на место покрытие рукояти. Райэнна потянулась к лезвию, но Дэйн поспешил отстранить руку женщины.

— Не прикасайся, если не хочешь потом поднимать свои пальцы с пола, сказал он. — Говорю же, бритва рядом с таким лезвием все равно что безнадежно тупой нож рядом с бритвой. Клинок немного пострадал от того, что долго висел на стене при повышенной влажности. Как бы хорошо робот, или кто бы там ни было, ни заботился об оружии, по-настоящему это может делать лишь хозяин… — Марш аккуратно вернул меч в ножны. — Не завидую тому охотнику, — хотя не знаю, черт возьми, что они за звери, — которому довелось схватиться с самураем, вооруженным таким вот мечом… Воина могли убить — его конечно же скорее всего убили, — но жизнь свою он продал дорого…

— Может быть, он оказался одним из тех, кому удалось спастись? предположила Райэнна. — А меч повесили здесь в честь его победы?

— Нет, если я что-нибудь понимаю в самураях, — тихо сказал Дэйн. Живой он бы взял меч с собой, куда бы ни собирался отправиться потом. Меч самурая — его душа. Чтобы взять ее, пришлось бы его убить.

Марш постоял еще немного, держа в руке ножны. Меч Матагучи — на Земле он стал бы бесценным музейным экспонатом или лелеемой реликвией японской семьи — был длиннее и тяжелее любого из клинков, которые держал когда-либо в руках Дэйн. Ему уже долгие годы не доводилось упражняться в искусстве владения мечом в японском стиле. И вообще, ему следовало бы попробовать не меньше полудюжины клинков подобного типа, чтобы выбрать себе по руке.

Но Дэйн непонятно почему оказался зачарован образом безымянного японского фехтовальщика, жившего в шестнадцатом столетии, похищенного, как и сам Марш, и привезенного сюда, на край галактики, чтобы сразиться с невероятным, немыслимым противником.

— Думаю, что я уже выбрал, — сказал землянин. — Может быть, это добрый знак.

Повернувшись к Клифф-Клаймеру, он спросил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});