Кости и цветы (том 4) - Ярослав Гивиевич Заболотников

костра, спросил он.

— Не знаю, — тихо сказала Лайла, встала и осторожно выглянула из шатра.

Мрак не был помехой — прикрыв нос рукавом, вампирша внимательно изучала окрестности. Два прохода между утёсами, за которыми начинались заросли. Редкие, еле шелестевшие деревца. Исполосованные лианами скалы. Что могло источать такой смрад?..

— И?

— Ничего нового.

— Может, те цветы опять благоухают? — раздалось сонное предположение Джона.

— Они сюда за нами пришли? — посмотрел на того ассасин.

— Ну, мало ли, ветер изменился.

— Запах не растительный, — всматривалась в ночь Лайла.

— Значит, и не нимфа?

— Если только она в качестве угрозы не принесла недоеденную каким-нибудь хищником добычу, что теперь висит поблизости и отравляет нам жизнь. Я бы послала Скарги, но разгневанные низшие духи опасны.

— Странную деревню со счетов не списывай, — Рэксволд зевнул. — Вдруг ублюдки обмотались кишками и сюда припёрлись. За жертвой для ритуала.

— Тогда я им не завидую… — северянка подтащила ножны с мечами. — Будем сидеть, гадать или уже проверим?

— Подождите, — насторожилась стоявшая у зелёной стены Лайла. — Кто-то идёт…

В левом проходе очертились два силуэта. Они неспешно ковыляли. Шоркали о каменистую землю и покачивались, будто пьяные. Или до смерти изнурённые. Но, скорее всего, страдавшие от какой-нибудь хвори, что заставляла гнить заживо. Печальная участь. И всё же, невзирая на сочувствие, контактировать с ними не хотелось. А парочка, как назло, хромала в сторону шатра. Отблески далёкого костра манили её, точно огонь — мотылька.

— Ну и?

— Двое, — скорбно сказала Лайла, а затем обвела взглядом сидевших на папоротниковых подстилках. — Жертвы какой-то тяжёлой болезни. Идут сюда. Только без магии Жизни им никто не сможет помочь. Ни оспу, ни чуму на такой стадии алхимией без чар уже не вылечить. А вот нас они заразить способны. Придётся попросить их уйти. В крайнем случае цинично отгородиться стеной огня.

Вампирша вновь посмотрела на незваных гостей. Теперь расстояние позволяло разглядеть их грязные лохмотья и… болотно-зелёные от разложения лица. На одном, вместо глаз, зияли дыры, на другом — клочьями висела кожа. Заметавшийся между худыми телами взор выхватил гнилые раны, сквозь которые светлели кости. За шорканьем истёртых стоп же можно было различить, как на землю шлепками падает гнойная жижа, а на гнилых зубах похрустывают мухи. Откуда Лайла знала? Смотрела в криво раззявленный рот, что вдруг открылся мерзкой пещерой с измазанными чернотой сталактитами.

— И чего ты ждёшь? Нравится вонь? — Рэксволд таращился на стоявшую истуканом вампиршу.

— Это… зомби…

— Что-то знакомое, — пытался вспомнить давние рассказы Джон.

— Мертвецы, — скупо пояснила Лайла.

— Да ладно?.. — вскочив со спального места, Рэксволд тоже подошёл к обрамлённому лианами выходу. — Н-да… Темень — хоть глаз выколи…

Лайла полоснула взглядом землю, оставив на ней пылающий шрам. Теперь ассасин хорошо видел, как в дрожащем свете пламени покачивались два уродца: порождения тёмной магии.

— Никак желтоглазка нарисовался…

— По-видимому.

Вампирша подошла к сумкам, достала кубышку ракии и, откупорив, намочила пальцы. Мазок под носом — резкий ягодно-фруктовый аромат приглушил всеобъемлющую тухлоту.

— Я сама с ним поговорю, — строго сказала Лайла. — Ждите здесь.

Она покинула шатёр — огненная волна свалила обоих мертвецов, а сотканные из пламени оковы оставили их беспомощно дёргаться на земле.

— Я ценю твоё чувство юмора, — громко заговорила вампирша. — Но если ты не хочешь, чтобы я превратила их в пепел, покажись, — рубиновый взор рассекал тьму в поисках некроманта. — Если ты думаешь, что я шучу…

Пылающие ремни обрели выжигающие свойства: зашипели на склизкой мертвечине — в дуэт гнили и пряного аромата вклинился отвратительный запах горелой плоти.

Неподалёку от огненной полосы заклубился чёрный туман. Ожидаемо. До той поры, пока из него не выскочил неизвестный:

— Погодствуйте! Они не нарочно! — выставив на миг ладонь, он тут же бросился к сдерживаемым магией трупам. — Пламень! Уберите пламень! Быстрее! Они же углятся!

Поражённая Лайла опомнилась и развеяла оковы: если это вдруг не посланец Леонардо, вернуть их — вопрос одного мгновения. За её спиной возникли не менее удивлённые спутники. На крики даже заспанный Шойсу вышел, что стоял с упёртым в землю копьём и повязкой в руке. Все смотрели на седого незнакомца. Из волос — лишь короткий ирокез ото лба до затылка. Одежда — под стать местной моде: жёлто-бордовая туника, штаны в едва заметную полоску, клювовидные башмаки.

— Ничёги. Несильно прижарило, — закончил он изучение ожогов на телах клокочущих мертвецов. — Полягствуйте пока тут, — незнакомец распрямился и перевёл взор на молчаливых зрителей: — Они разстрашать вас не желавствовали. Расшиблись тут давныма, когды за мёдьём диким слазивали. Вот и ходят сюды по запамятке старой. Второй раз от мина улизнувствуют.

— Ты, вообще, кто? — Рэксволд почесал щёку остриём кинжала.

— Мина зовут Хьяр, — мужчина поглядел на сиявшие рунами ладони девушки и лишь потом заметил багрянец в её глазах. — Ух… Вампирия?..

— Кажется, я поняла, чем были напуганы жители той деревни, — Лайла направила руку на барахтавшихся на земле мертвецов.

— Не надать! Прошу! — подскочили на морщинистый лоб тонкие брови.

— Тогда, будь добр, объяснись.

— Попробуешь солгать, отрежу тебе язык, — сурово добавил ассасин.

— Ведьмак я. Но не такой, как ты. Темнючий.

— Некромант, — невзирая на алое зарево глаз, взгляд Лайлы был холоден, будто осенняя ночь.

— Да… Есля на эльтароновом…

— Поведай мне, Хьяр: откуда ты взял тела?

— Вскопнул с хоронилища здешнего, — нехотя ответил тот.

— А потом кто-то из них аналогичным образом вышел из-под твоего контроля и вернулся к месту своей кончины, к родному дому? — сложила незримую мозаику Лайла. — Ты хоть понимаешь, что не только осквернил могилы, но и людей на всю жизнь перепугал?

— Винами на головень не сыпствуй. Я толёко разучиваюсь. До седой волосни фокуснёй баловался. И тут вдруг Темнуха не ручейком, а речухою хлынула. Никаги плотину кто сорвал. Есля поперву лягуху смёршую натужно будить было, теперича любой туше двигаться внушу. С мертвяками залёжными лишь вчерамо связался. Заради научения, кстати. Так-то Гутума, — сухощавая ладонь указала на слепого зомби, — я при жизни знавствывал, ещё молодавым. Как и его родича. Я ж тут рядышком поживствую. В Совишной Купайке. Потому и хоронилище общее, на две дерёвни. Какое такое высквернение, коли то други мои давнышние? А перед испужными потом вину заглажу. Когды малёха отойдут.

— Да они тебе бошку отрежут и к чучелу присобачат, — хмуро предрекла Эрминия.

Хьяр обнажил жёлтые зубы в подобии улыбки:

— Кто сказал, что я признавками расшвыриваться буду.

— А про вампиров откуда знаешь? — Лайла старалась не опускать взгляд на ползавшую в ногах того мерзость. — Про магию Света? Про тёмную телепортацию?

— Семеешные ценности. Чутьё. Практика. Толёко дня тры назад сил махом прискокнуло. Вот и пробствую. Есля спрошаний больше нет, мина ждёт охапища делов. Извиняки приняты? Могу идти? — покосился на сияющие руны некромант.

— Не смею задерживать. Надеюсь, твои… друзья… нас более не потревожат, — угрожающе расставила акценты Лайла.

— Вампирия со светлючей магией не та, чью терпень я стану испытствовать, — заверил некромант.

Сунув пальцы под гнилые лопатки, громко чавкнувшие к неприязни наблюдателей, он спешно поднял мертвецов и исчез вместе с ними в клубах чёрного тумана. Однако спустя секунду вновь появился. Странная троица стояла спинами и на несколько метров дальше. Хьяр растерянно огляделся. Ойкнул. И снова пропал. Во второй раз телепортация, видимо, прошла удачно: полминуты ожидания не вернули ни колдуна, ни источников зловония.

— Леонардо. Начало, — Рэксволд загнал клинки в ножны. — А потом ручками научится махать и полгорода за раз выкашивать.

— Не каждый неофит Тьмы сумеет взойти на вершину самопознания и достичь единения с магией крови. Судя по тому, что я видела, этот ещё только начал восхождение. И если даже минует подножие, может легко сорваться в бездну, — погасив огненную проекцию, Лайла, как и остальные, направилась к шатру. — Тьма приносит безумие. Леонардо каким-то образом сумел его избежать. Полагаю, это связано с тем, что он уже давно не человек.

— Помнится, лич? — войдя под навес, обернулась Эрминия.

— Скорее всего.

— Точно, ты говорила, нас тогда сатиры прервали… — уселся на свою подстилку ассасин. — Ну-ка расскажи, что ещё за гадость такая?

— Сложная форма нежити. По одной из теорий тёмная магия способна разделять тело и душу, чтобы поместить