Водные врата (ЛП) - Элейн Каннингем

Джордайн продолжил прогулку, подметив звук мягких шагов позади. Он не был особо удивлен, когда почувствовал легкое прикосновение к рукоятке своего серебряного кинжала.

Маттео резко перехватил хрупкое запястье. Одним движением он выкрутил воришке руку за спину так, что запястье пойманного находилась высоко вверху. Джордайн оттеснил пленника вглубь переулка. Все это время он старался действовать незаметно, как можно тише и без лишних движений. Законы страны сулили ворам жестокое наказание.

Кажется, паренек это понял. Он вел себя тихо, без сомнения, надеясь сбежать, как только они окажутся вдали от любопытных глаз.

Маттео препроводил юнца за груду ящиков.

— Тебе нечего меня бояться, — сказал он мягко. — На воровство подталкивает великая нужда. Если это действительно так, говори прямо. Обещаю, я сделаю все, чтобы помочь тебе.

— Ну, раз ты предложил, то у меня чешется меж лопаток, а я никак не дотянусь дотуда, — отозвался знакомый голос, богатый контральто, еле сдерживаемый от смеха.

Привычные чувства колокольчиками зазвенели внутри Маттео: изумление, привязанность, раздражение, смесь досады и восторга — как тогда, когда он становился жертвой очередной проделки Андриса.

— Тзигона… — пробормотал он удивленно и выпустил «оборванца», который тут же развернулся к нему лицом.

Даже сейчас, будучи хорошо знакомым с девушкой, Маттео с трудом узнавал ее в гриме. Она размазала по лицу темную мазь, чтобы придать коже оттенок загара, и на одной распухшей щеке желтел след большого синяка. Смочив слюной небольшой клочок тряпки, она вытерла лицо, после чего стала более узнаваемой.

Тзигона схватила обеими грязными руками юношу за волосы и притянула к себе. Звонко чмокнув его в переносицу, она небрежно стерла остаток грима, который оставила после себя.

Внезапно ощутив себя по-странному смущенным, Маттео отступил и спрятал чувства под джордайнским достоинством, как под плащом:

— Так вот, значит, как Базель Индолар одевает своих учеников?

— Не, я одеваюсь по своей прихоти, но спасибо за заботу, — возразила Тзигона, и в ее глазах заиграло веселье. — Точно также и раздеваюсь. Не то, чтобы мне этого не предлагали, я же девка хоть куда.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Маттео. — Ну. Как твои успехи в учебе?

Ее улыбка увяла, чтобы за мгновение преобразиться в кривую ухмылку.

— Ожидается, что и десяти дней не пройдет, как меня примут в Совет Старших.

— Ты узнала что-нибудь о своей матери?

Свет в ее глазах потускнел.

— Я думала, искать пропавшего волшебника станет легче, как только я, так сказать, окажусь внутри башни. Но маги охраняют информацию с той же тщательностью, с какой берегут фамильные книги заклинаний. А теперь настал мой черед быть прямой и серьезной. Есть ли какие новости о Киве?

— Она сбежала, — Маттео пришлось зажать рукой рот Тзигоне, чтобы унять ее вспышку негодования; затем он аккуратно отпустил ее: — Я дал слово жрецам Азута, что буду держать это в тайне, исключения — лишь предыдущие обещания. Клятва нерушимой дружбы между нами одна из них. Кива преследует тебя всю твою жизнь, поэтому я подумал, что обязан тебя предупредить.

— Спасибо, — рассеяно проронила Тзигона. — Значит, у тебя та же проблема что и у меня: нужно найти кого-то, но так, чтобы никто не догадался. У тебя есть на примете кто-то, кому можешь довериться? Как насчет того старого эльфа, который хорошо принял тебя на службе Прокопио Септусу? Может, его друзья знают что-то полезное.

— Боюсь, эта тропа ведет в тупик. Зефир умер смертью предателя. Все те, кто его знал, зарылись как можно глубже.

Тзигона наградила его оценивающим взглядом:

— Цинично. Это что-то новенькое для тебя.

Маттео вздохнул:

— Мы можем поговорить серьезно, хотя бы на время?

— Один из нас может, это точно, — проворчала она.

Он пропустил мимо ушей дружескую поддевку:

— Как джордайн, я поклялся служить королеве, моему патрону. Как друг, я пообещал помочь тебе узнать, что произошло с твоей матерью. Обе вещи весьма важны для меня, но Кива должна быть найдена, и как можно скорее.

— Согласна, — с готовностью ответила Тзигона, — а почему ты ищешь Киву в Халарахе?

— Я здесь не за этим. Мне приказали вернуться. Я продолжу поиски, как только получу разрешение покинуть дворец.

Она обдумала его слова.

— Что произойдет с джордайном, который попросту соберет вещи и уйдет?

— Я не знаю, — ответил он с удивлением. — Насколько мне известно, такого никогда не случалось.

— Хм… — Тзигона одарила его косым взглядом из-под опущенных ресниц, но не стала больше задавать вопросов.

Какое-то время они еще разговаривали на отвлеченные темы, и Маттео смеялся гораздо больше, чем за два последних месяца. После того, как Тзигона ускользнула по своим делам, Маттео продолжил путь во дворец, уже с легким сердцем.

Он направился прямиком к палатам королевы. Как и ожидалось, в мастерской кипела работа. Маттео отыскал Беатрикс за столом, в глубине комнаты, и подошел ближе, намереваясь выразить почтение. С таким же успехом можно было обсуждать философию с кошкой. Ее величество ни разу не отвлеклась от недоделанного механизма, безразличная ко всему, кроме крылатого металлического создания, что обретало форму в ее руках.

После нескольких неудачных попыток, Маттео отправился искать сенешаля. Оказалось, Тимонк в винном погребе распивал золотое хаэлру. Юноша вошел тихо и мягко притронулся к запястью мужчины. Пойманный на полуглотке, испуганный Тимонк отпрянул, булькая протесты. Пряная жидкость пролилась на одеяния сенешаля. Маттео поставил кашляющего, бессвязно бормочущего мужчину обратно на ноги:

— Я извинюсь сразу, как только вы объясните, зачем меня отозвали.

В туманных глазах сенешаля отразился намек на осмысленность.

— Ей становится хуже, — сказал он подавлено. Он показал перевязанную руку. Медленно, трясущимися с перепою пальцами он снял повязку.

Маттео в изумлении распахнул глаза. На руке сенешаля было только три пальца; остальные два оказались срезанными до основания.

— Один из механизмов? — тихо спросил джордайн.

Мужчина кивнул в ответ:

— С тех пор как вы ушли, все, чем она занималась — это конструировала механизмы.

— Почему не донесли королю?

В ответ Тимонк лишь громко фыркнул — пьяно, и с насмешкой.

Маттео похлопал бедолагу по плечу, затем повернулся и ринулся вверх по лестнице, ведущей из дворца королевы. Он прошел через тройные двери, ограждающие остальной двор от вторжения изобретений Беатрикс, миновал механических ледяных драконов, которые стояли на страже, и направился прямиком через зал, ведущий к палате королевского совета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});