Стивен Эриксон Кузница Тьмы - Карбарн Киницик

- Не думал, что волки так опасны.

Ничего не пояснив, Фарор пошла к своим вещам, начав рыться в поисках бинтов, ланцетов и мазей, составлявших лечебный набор. Потом присоединилась к Спинноку, встав на колени подле капитана. - Сначала укус на ноге. Помоги снять одежду.

Открывшаяся рана была серьезной, плоть уже стала красной и вспухла. - Спиннок, - велела она, - дай ланцет.

Солнце плыло высоко над головами, а капитан так и не очнулась. Фарор Хенд передала Спинноку все, что знала о событиях ночи, и тот стал каким-то молчаливым. Они израсходовали почти все целительные мази и нити из кишок, заштопав рану и удалив как можно больше порванной, омертвевшей плоти. Финарру Стоун лихорадило, она не пришла в себя даже во время вправления плеча и наложения лубков на сломанную кость. Перспектива поиска таинственного чужака выглядела отдаленной.

Наконец Спиннок повернулся к ней. - Кузина, я тут подумал... Похоже, мы обречены провести здесь вторую ночь либо сделать носилки и повесить между конями. Если второе, то пора уже начинать. Хватит времени, чтобы доехать до лагеря к закату.

- Капитан пожелала, чтобы мы выследили чужака.

Он отвел глаза. - Признаюсь, поверить трудно. Из моря Витр?

- Я ей верю. Я видела мертвых волков.

- А может, это напавшие на саму Финарру? В лихорадке она могла заблудиться и пойти по своим следам. Возможно, это отпечатки ее ног.

- Когда я ее нашла, она казалась здравомыслящей.

- Значит, надо ждать?

Фарор Хенд вздохнула: - У меня есть другая идея, - и оглянулась на распростертую Финарру. - Соглашусь с тобой - капитана нужно как можно скорее привезти в лагерь. Она не в состоянии вести нас по следу чужака, она может умереть без хорошего целителя.

- И что? - суровым тоном спросил Спиннок.

- Она будет у тебя за спиной, привязанная к тебе и лошади. Ты отвезешь ее в лагерь. Я выслежу чужака.

- Фарор...

- У тебя конь сильнее, отдохнул. Бывает, что в патруле приходится ездить одному, ты ведь знаешь.

- Если она очнется...

- Придет в ярость, да. Но отвечать мне, пусть для меня и гнев сохранит. - Она встала. - Как ты сказал, нужно спешить.

Фарор собирала начальницу в путь с холодным профессионализмом и ничего не сказала, когда кузен уехал, направившись по раскаленной тропе через травы, пропав из вида через полдюжины ударов сердца. Не будет никакой теплоты, никакой близости. Они - двое хранителей Внешнего Предела, у них есть задания. Манящая Судьба полна опасностей. Хранители погибают. Вот простая истина. Пора ему познать истину.

Она поскакала на запад, назад по ночному следу. В яростном свете солнца заросли казались еще более дикими, еще более враждебными. Самообман - думать, будто мы знаем мир, познали все его детали. Силы вечно работают незаметно, их тайные пути не понять умам смертных. Она видела в жизни всего лишь пересечение неведомых следов, одного за другим. Узнать, кто их проложил, можно, лишь пойдя по следу; но тогда приходится свернуть со своего пути, прекратить бездумную гонку к месту финала. И мы мчимся и мчимся, удивленно и даже испуганно.

Глянув налево, можно было стену черной травы, шумящую и качающуюся знойным маревом; она знала, что сквозь Манящую Судьбу ведет множество путей. Наверное, имей она крылья птицы, смогла бы взлететь высоко и увидеть всё, каждый след и даже заметить некий рисунок, карту ответов. Но даст ли это облегчение?

Впереди проход расширялся, походя на хорошую дорогу. Она нашла, наконец, первого из убитых волков. Мелкие чешуйчатые крысы вылезли из травы, спеша поживиться на падали. Они разбежались при ее приближении, подобно змеям скользнув в укрытия среди густых стеблей. Она проскакала мимо, оказавшись напротив очередного прохода. Разбрызганная кровь уже кишела жуками, Фарор ощутила вонь быстро разлагающейся плоти.

Натянув удила, мельком поглядев в прогалину, Фарор заставила коня пойти туда.

Среди высокой травы ее мигом окружила жара, удушающая и яростная. Скакун тяжко фыркнул, разволновавшись и прижав уши. Фарор мурлыкала, успокаивая животное. Вонь пролитой крови, гниющего мяса застревала в горле при каждом вздохе.

Вскоре она наткнулась еще на двух мертвых волков, на истоптанную, неровно срезанную траву. Остановилась, склонилась, рассматривая уходящие вбок следы, и заметила ногу третьего зверя, очередной волчий труп. Выпрямилась, торопливо пересчитав проломы в траве.

Пять. Неужели в конце каждого - мертвый зверь? Да, кровь повсюду.

Фарор поехала дальше.

Еще пятьдесят ударов сердца, и дорога вывела на поляну, там обнаружилась вторая перебитая стая - четыре волка, могучими ударами раскиданные вдоль оленьей тропки. Тропка пересекала поляну и пропадала на дальней стороне. С каким-то пренебрежением волки были зарублены и брошены умирать от ран.

Содрогаясь на жаре, Фарор Хенд пересекла поляну. Тропа на той стороне стала заметно уже, коню пришлось расталкивать густые зубчатые стебли; острия скрипели по деревянным доспехам на ногах и боках. Тяжелые "клинки" стеблей колыхались, угрожая сомкнуться над головами коня и всадницы. Фарор вытащила меч, отметая траву от лица и шеи.

Довольно скоро она решила, что это не тропа диких зверей - слишком прямая, не сворачивая, идет мимо родников и ручьев. На юг. Продолжаясь так, тропа приведет к самому Харкенасу.

Чужак шел всю ночь; Фарор не заметила признаков разбитой стоянки и даже краткого отдыха. Было уже за полдень, над головой безоблачное небо, свет словно плавился - так огонь бушует под толстой коркой. Свет бледными языками сочился сквозь черную траву. Никогда прежде она не видывала такого света, мир вокруг стал казаться нереальным и зловещим. "Перемены пришли в наш мир". Шелка одежды промокли от пота.

Где-то на востоке Спиннок Дюрав, должно быть, приближается к внешнему посту но, скорее, всего, не успеет до сумерек. Она понимала, что они с Финаррой в достаточной безопасности, пока не сходят с коня. Волки таких крупных животных не любят, а кони хранителей научены сражаться. И все же она страшилась за них. Если инфекция капитана усугубилась... Конь вышел на поляну, и в дальнем конце стояла женщина. Белокожая, светлые волосы спутаны, грубо срезаны на уровне плеч. Она была нагой, но на плечах висела шкура чешуйчатого волка. Фарор разглядела на коже сильные солнечные ожоги.

Она натянула удила, спрятала меч. Подняла руку, крикнув: - Я не желаю тебе вреда.

Фарор не заметила оружия, даже ножа. Бессмыслица - волки убиты клинком, да и золотистые кудри женщины тоже срезаны, без особого тщания.

Она очень молода. Стройна, как мальчишка. И она не Тисте. - Ты меня понимаешь? Ты Азатеная?

При этом слове голова женщины поднялась, взгляд вдруг стал острым. - Понимаю твой язык. Но он не мой. Азатенаи. Знаю слово. Азат древлид наратарх Азатенай. Род никогда не рожденных.

Фарор Хенд покачала головой. Она никогда не слышала языка, на котором заговорила женщина. Не азатенайский, не форулканский. - Тебя проследили от моря Витр. Я Тисте из Хранителей Внешнего Предела. Мое имя Фарор Хенд, я в родстве с Домом Дюрав. Ты приблизилась к границам Куральд Галайна, нашей родине.

- Море?

- Ты назовешь мне свое имя?

Через миг женщина покачала головой.

- Отказываешься или не помнишь?

- Я помню... ничего. Море?

Фарор вздохнула. - Ты идешь на юг - зачем?

И снова женщина покачала головой: - Воздух так горяч. - Она огляделась и добавила: - Думаю, я этого не ожидала.

- Тогда я дам тебе имя Тисте. Пока не вернется память. Я проведу тебя в Харкенас, где правит Мать Тьма.

Женщина кивнула.

- Нарекаю тебя Т'рисс.

Склонив голову набок, женщина улыбнулась. - Я "рожденная из моря".

- Ты пойдешь пешком или поедешь со мной?

- Зверь под тобой кажется полезным. Я получу себе такого же.- Она повернулась и, казалось, сосредоточила внимание на высоких травах слева.

Внезапное движение, Фарор потянулась за пристегнутым копьем; черные стебли покачнулись и сложились, сворачиваясь большими узлами. Она слышала, как вырываются из твердой земли корни, слышала сочный хруст и шелест свиваемых веревок. Тварь обретала форму на глазах.

Лошадь из сплетенных трав. Она поднималась, словно вырастая из земли, стряхивала пыль, массивная как боевой скакун. Глазницы - зияющие дыры, пасть - торчащие зубцы стеблей. Вес ее казался слишком большим для создания из травы.

Конь Фарор отступил, пришлось его успокаивать.

Т'рисс начала между тем творить из травы одежду, похоже, подражая шелкам Фарор. Она не шевелилась, пока черные лезвия скользили по телу, не проявляла никакой силы, кроме силы воли. Это было колдовство божественного уровня; Фарор перепугалась до глубины души. Облачившись в травы, в свободные и какие-то текучие плетения, женщина создала копье и меч у пояса, и затем снова обратилась к Фарор: - Я рождена из моря. Я странствую с хранительницей Внешнего Предела Фарор Хенд из Дома Дюрав, мы скачем в Харкенас, где правит Мать Тьма. - Она обождала, вопросительно поднимая брови.